Когда Джулиан выиграл фрегат в карточной игре четыре года назад, Филипп настаивал, чтобы он сразу же продал корабль. Вместо этого Джулиан назвался капитаном, набрал команду, среди которой оказалась тайком пробравшаяся на судно их сестра Китти, и отплыл из лондонских доков, утверждая, что вернется не только с кораблем, но и с чем-то гораздо большим. Тот первый вояж оказался не таким прибыльным, как все они надеялись, но Филипп не мог не признать: его терзало то, что корабль Джулиана был единственным приличным инвестированием в графство Мейбурн.

Он провел рукой по волосам. Джулиану лучше поскорее вернуться, а еще лучше не с пустыми руками, как было в последний раз, когда он останавливался в Лондоне. Хотя уехал Джулиан не с пустыми руками — по крайней мере так полагал Филипп, учитывая тот факт, что Китти и ее новоиспеченный супруг исчезли в ту же ночь. Филипп испустил раздраженный вздох. У него есть более важные дела, чем его странствующие родственники.

Пансион Оливии потребует платежа к концу месяца. Филиппу оставалось лишь надеяться, что расходы того стоят и на следующий год в это время его младшая сестра преуспеет там, где другая потерпела неудачу. Жестоко с его стороны ожидать от нее так много, но тут уж ничего не поделаешь. Графство нуждается в огромном вливании денег, и вся надежда на удачный брак младшей сестры.

Филипп взял чашку и сделал большой глоток. Кофе был горячим и крепким, как раз таким, какой он любит, но и кофе не помог деятельности его мозга. Утренний дождь превратил дороги из Норфолка в грязное месиво. Ему потребовался целый день, чтобы доехать из Мейбурн-Холла до Лондона. Надо было отправиться прямо в постель, но куча счетов и корреспонденции, накопившихся в его отсутствие, сами собой не рассосутся. Сейчас август, и в палате лордов перерыв на лето, а это уже облегчение.

Филипп снова сосредоточил внимание на гроссбухе. Мгновение спустя кто-то стал царапаться в дверь.

— Войдите, — сказал Филипп.

Дверь открылась, на пороге появился Дентон, его дворецкий.

— К вам посетитель, милорд.

Филипп посмотрел на карманные часы, лежавшие на столе. За полночь. Собиратели долгов редко приходят в столь поздний час. Впрочем, сомнительные приходят. Но если только долг не сменил владельца без его ведома, таким, как они, нет причин стучать в двери Мейбурн-Хауса.

Он взглянул на Дентона и выжидающе вскинул брови.

— Молодой человек, судя по, акценту — из Шотландии.

— Я приму его. — Подавив усталый вздох, Филипп закрыл гроссбух и только успел отвернуть рукава рубашки, когда дверь снова открылась.

Коренастый парень с дикой шевелюрой всклокоченных рыжих волос вошел в кабинет. Молодой человек выглядел еще более измотанным, чем Филипп себя чувствовал. Бриджи и сапоги были заляпаны грязью. Легкая куртка поверх такой же грязной рубашки была пыльной и помятой. Парень остановился сразу за дверью и, комкая шляпу в руках, нервно кивнул Филиппу.

— Добрый вечер, милорд.

— Проходите. Садитесь. — Филипп указал на два темно-бордовых кожаных кресла, повернутых к столу.

Молодой человек заколебался, прежде чем пересечь комнату и опуститься в кресло.

— Благодарствуйте, милорд.

— Чем могу быть полезен вам?

— Меня просили передать вам вот это. — Парень пошарил в кармане куртки и вытащил что-то, что, по-видимому, когда-то было письмом.

Филипп взял протянутое послание. «Графу Мейбурну, Мейбурн-Хаус, Лондон» было аккуратно выведено на бумаге незнакомым почерком. Он вынул нож для разрезания писем из верхнего ящика стола и воспользовался им, чтобы сломать печать. Глаза его быстро пробежали написанное. Напряжение в затылке усилилось.

— Кто вас послал?

— Миссис Кули, домоправительница леди Стирлинг.

— Ваше имя?

— Шеймус Маккензи, милорд, — ответил парень, почтительно кивнув.

Потянувшись за спину, Филипп схватился за сонетку. Секунду спустя дворецкий снова появился в дверях.

— Отведите мистера Маккензи на кухню и проследите, чтобы его как следует накормили. Если он пожелает, может остаться на ночь в служебном крыле. Затем упакуйте мою сумку. Сегодня вечером я уезжаю в Шотландию.

Дентон кивнул.

— Спасибо вам за спешку, мистер Маккензи. Если вам что-нибудь нужно, Дентон позаботится об этом.

— Благодарствуйте, милорд, — пробормотал Шеймус, снова кивнул и направился к двери.

Сосредоточенный мыслями на письме экономки Изабеллы, Филипп встал и обошел стол. Он резко остановился рядом с креслом, в котором сидел молодой человек. Наклонившись, поднял с пола помятый листок бумаги.

— Мистер Маккензи.

Парень обернулся в дверях. Глаза его расширились при виде бумаги в протянутой руке Филиппа.

— Ох, простите, милорд. — Он поспешил назад.

За секунду до того, как грязные пальцы Шеймуса коснулись записки, Филипп отдернул ее.

— Кто такой мистер Роуздейл?

Шеймус застыл с протянутой рукой, затем дернул головой.

— Как вы можете не знать? Разве вы не должны доставить это послание?

— Больше не должен.

От внимания Филиппа не ускользнуло, что парень не ответил на первый вопрос.

— Почему?

— Я должен был доставить его лишь в том случае, если не застану вас дома.

Филипп снова взглянул на письмо. Адреса нет. Только имя: «Мистеру Роуздейлу», — написанное тем же почерком, что и на письме, адресованном ему.

— Кто такой мистер Роуздейл? — снова спросил он. Гримаса неловкости Шеймуса послужила достаточным ответом для Филиппа.

Черт бы побрал Изабеллу! Неужели девчонка никогда не изменится?

— Куда вы должны были это отвезти?

Шеймус быстро попятился на несколько шагов при виде краски гнева, залившей лицо Филиппа.

— Куда? — грозно повторил он.

— Не помню точный адрес, — пробормотал Шеймус. Филипп сверлил Шеймуса гневным взглядом, обращая себе на пользу свой рост, ширину плеч и вес титула.

Запугивающая тактика сработала. Парень судорожно сглотнул и опустил взгляд на свои заляпанные грязью сапоги.

— В дом с двумя красными дверьми на Керзон-стрит. Сердце Филиппа болезненно сжалось.

— Дентон отведет вас на кухню, — помолчав, сказал Филипп.

Парень облегченно кивнул и быстро покинул кабинет. Филипп сломал печать и прочел письмо. Оно было похожим на его письмо — с просьбой немедленно приехать в Боухилл.

Размышляя над посланием, Филипп услышал стук двери, затем шаги по мраморному полу переднего холла. Он вскинул глаза и увидел Джулиана, направлявшегося к нему.

— Вечер добрый, старик, — сказал младший брат с кривой улыбкой. — Не стоит смотреть так угрюмо. Китти и ее муженек вернулись в Лондон и сошли на берег сегодня днем. Эти двое явно по уши влюблены друг в друга. Можешь как следует поблагодарить меня за стаканом французского бренди. Целый ящик этого чудесного напитка выгружают из моей кареты. Подарок графу, — с поклоном добавил Джулиан.

— Рад слышать, что ты вернулся с нашей сестрой и лордом Темплтоном, — сказал Филипп. — Вдовствующая виконтесса была крайне удручена неожиданным исчезновением своего сына и молодой невестки. Пришлось успокоить ее сказкой о свадебном путешествии, которое я якобы оплатил молодым в качестве подарка.

— Свадебное путешествие? Весьма необычная точка зрения. Надо сообщить Темплтону, когда заеду к Китти. Это его наверняка позабавит.

Филипп покачал головой, не в настроении спрашивать брата, что это значит. Ибо вопросы предполагают ответы, а он уже давно понял, что лучше оставаться в неведении, когда дело касается Джулиана и его драгоценного фрегата «Владычица».

Джулиан плюхнулся на коричневый кожаный диван и скрестил ноги в лодыжках. Проведя рукой по волосам, он склонил голову набок.

— Боже, я люблю Лондон, — произнес он с улыбкой. Филипп закатил глаза.

— Это первое, что ты делаешь, как только сходишь со своего корабля?

— Разумеется, — фыркнул Джулиан. — Я отсутствовал почти два месяца.

Два месяца — немыслимо долгий срок для его брата, если рядом нет женщины. Но для Филиппа два месяца — все равно что день и все равно что год. Промежуток времени не имеет значения, когда мысли постоянно сосредоточены на семейных долгах.