Рис. 15.2
Понимание этого должно повышать нашу готовность постоянно учиться у своих наставников, в частности, в таких важных вопросах, как личный рост, взаимоотношения и лидерство. Я уверен, что, если человек обладает информацией и знаниями, обогащенными достойными целями и принципами, он обладает мудростью.
В определенном смысле по мере обретения мудрости знания становятся менее значимыми, поскольку детали замещаются принципами. Подробные сведения, которые весьма важны, мы получим по мере надобности, занимаясь в жизни тем или иным делом, а привычка активного применения правильно усвоенных принципов есть истинное обладание мудростью.5
Альфред Норт Уайтхед
Можно сформулировать эту идею иначе, сказав, что мудрость – это дитя цельности – поскольку она интегрируется вокруг принципов. Цельность – это дитя скромности и смелости. Собственно, можно сказать, что скромность – это мать всех добродетелей, поскольку она признает существование естественных законов или принципов, которые правят миром. Главные они, а не мы. Гордость учит нас, что мы главные. Скромность учит нас понимать принципы и жить в соответствии с ними, поскольку в конечном итоге именно они определяют последствия наших поступков. Если скромность – мать, то смелость – это отец мудрости. Для того чтобы по-настоящему жить в соответствии с этими принципами, когда они противоречат социальным устоям, нормам и ценностям, нужна огромная смелость.
Смелость – это не отсутствие страха, а скорее понимание того, что есть нечто более важное, чем страх.
Амброуз Редмун
На диаграмме (см. рис. 15.3) показаны все эти три поколения. Обратите внимание и на их противоположности.
Рис. 15.3
Обратите внимание, что у цельности двое детей – мудрость и менталитет достаточности. Мудрость приходит к людям, которые развивают свою совесть и прислушиваются к ней. Менталитет достаточности возникает, потому что цельность порождает внутреннюю безопасность. Если чувство собственного достоинства человека не зависит от посторонних мнений и сравнений, он может искренне радоваться успехам других людей. Однако тот, кто оценивает себя на основе сравнения с другими, не может радоваться чужим успехам, поскольку его поступки определяются эмоциональным дефицитом. На мудрости и менталитете достаточности строятся парадигмы, подобные моделям, приведенным в данной книге. Это парадигмы, позволяющие человеку поверить в людей, заявить об их достоинстве и потенциале и мыслить с точки зрения их раскрепощения, а не контроля. Подобное сочетание мудрости и менталитета достаточности выражает уважение к праву человека на выбор и его способности совершать этот выбор. Кроме того, в нем заложено уважение к тому факту, что мотивация обусловлена внутренними факторами, и поэтому люди, в которых сочетаются эти качества, не пытаются управлять, контролировать или мотивировать других людей. Вместо того чтобы требовать, подобные лидеры вдохновляют других. Они контролируют вещи, но направляют других людей (мобилизуют их). Они мыслят не в духе «Проиграл/Выиграл», а в духе Третьей альтернативы – золотой середины, находящейся на более высоком уровне. Они полны благодарности, глубокого почтения и уважения ко всем людям. Они смотрят на жизнь как на рог изобилия ресурсов – в частности, ресурсов возможностей и непрерывного роста человека.
Моральный авторитет и лидер-служитель
Ты сделал недостаточно, ты никогда не сделаешь достаточно до тех пор, пока остается возможность сделать еще хоть что-нибудь стоящее.6
Даг Хаммаршельд
Мудрость – это использование знаний на благо; мудрость – это информация и знания, обогащенные высшими целями и принципами. Мудрость учит нас уважать всех людей, ценить различия между ними, руководствоваться единственным этическим принципом – служение превыше всего. Моральный авторитет представляет собой первичное величие (сильные черты характера); формальный авторитет – это вторичное величие (должность, богатство, талант, репутация, популярность).
Оглядываясь на свою жизнь (есть такая привычка), я более всего поражаюсь тому, что вещи, некогда казавшиеся вожделенными и значительными, впоследствии представляются пустыми и абсурдными. Например, успех во всех видах, слава, псевдосокровища – деньги, обладание женщинами, суматошные метания по белому свету и нескончаемые попытки ухватить все, что может предложить Ярмарка тщеславия. Задним числом все эти способы ублажить свое «я» и изведать наслаждение кажутся мне шарлатанством чистейшей воды – Паскаль называл это «лизать землю».7
Малкольм Маггеридж
Интересно, что в понятии «моральный авторитет» заключен парадокс. Словарь определяет авторитет, используя такие слова, как управление, контроль, власть, могущество, правление, господство, владычество, сила, мощь. К антонимам относятся любезность, зависимость, слабость, последователь. Моральный авторитет означает обретение влияния благодаря следованию принципам. Моральная власть достигается посредством служения и вклада в общее дело. Власть и моральное превосходство возникают благодаря скромности, когда самый великий превращается во всеобщего служителя. Моральный авторитет, или первичное величие, достигается через жертву. Вот что пишет на эту тему Роберт К. Гринлиф, современный основоположник учения лидерства-служения:
Появляется новый принцип нравственности, гласящий, что единственный авторитет, заслуживающий лояльности, – это авторитет, которым последователи добровольно и сознательно наделяют лидера в ответ и соразмерно его совершенно явному положению служителя, заключающемуся в лидерстве. Тот, кто предпочитает следовать данному принципу, не станет бездумно следовать авторитету существующих институтов. Он скорее по собственной воле прислушается к тем людям, которые выбраны лидерами потому, что проявили себя достойными доверия служителями. В той степени, в какой этот принцип будет преобладать в будущем, по-настоящему жизнеспособными будут только те организации, которыс преимущественно ориентированы на служение.8
По своему опыту в целом могу сказать, что люди, занимающие наиболее высокие посты в по-настоящему великих организациях, являются лидерами-служителями. Это самые скромные, самые почтительные, самые открытые, самые понятливые, самые уважительные и самые заботливые люди. Как уже говорилось в предыдущих главах, Джим Коллинз, один из авторов очень убедительной книги «Построенные навечно» [Built to Last: Successful Habits of Visionary Companies] и книги «От хорошего к великому», написанной несколько позднее, в течение пяти лет исследовал вопрос, что позволяет просто хорошей организации стать по-настоящему великой. Глубокий вывод, сделанный Коллинзом, должен изменить наш подход к лидерству. Вот как он описывает «Лидерство пятого уровня»:
В руководящих работниках, обладающих максимальной способностью к трансформации, парадоксальным образом сочетаются личная скромность и профессиональная воля. Они нерешительны и беспощадны. Застенчивы и бесстрашны. Их мало, и они непреклонны… трансформации от хорошего к великому не происходят без лидеров пятого уровня у руля – это просто невозможно.9
Рис. 15.4
Когда люди, обладающие формальным авторитетом или силой должностного положения (вторичное величие), отказываются от использования этого авторитета и силы, за исключением случаев, когда они служат последним средством решения проблемы, их моральный авторитет возрастает, поскольку очевидно, что они подчинили свое эго и силу должностного положения интересам дела и вместо этого используют силу вразумления, убеждения, доброты, эмпатии, одним словом, добросовестности. В статье «И стены рухнули» Джим Коллинз помещает данный принцип в более расширенный контекст организационной среды:
