Он прижал ее своим тазом к полу и, взяв левой рукой за шею, провел возле ее лица ножом, зажатым в правой руке. Он всматривался. Ошибки быть не должно.

Черты лица девушки поплыли, словно восковая маска, положенная на раскаленную плиту: губы стали тонкими, мелкие клыки обнажились в зверином оскале, нос удлинился и изогнулся крючком.

Отведя руку с ножом назад, он продолжал жадно вглядываться в искаженное маской злобы лицо, отвратительные бескровные губы, шепчущие проклятья, растрепанные черные волосы, шевелящиеся, подобно змеям горгоны…

Он не ошибся и на этот раз! Черты злой колдуньи проступили сквозь маску обыкновенной девушки, открывая истинное лицо прячущегося под ним зла.

– Пожалуйста, пожалуйста…

– Молчи, ведьма! Страшно?!

Он не боялся. Он чувствовал силу, вливавшуюся в него широким, стремительным потоком. Святые силы сильнее любого колдовства!

Трансформация закончилась. Перед ним лежала ведьма, мерзкое подобие человека. Колдунья, заключившая сделку с Сатаной.

Он поднял нож. Ведунья задергалась под ним, начала извиваться всем телом, словно змея, пытаясь скинуть с себя Инквизитора. Покрытое красными язвами волдырей уродливое лицо исказила гримаса ужаса, и в этот момент острый клинок вонзился ей в грудь по самую рукоять.

Ведьма выгнулась дугой, но не смогла сбросить сильное тело в балахоне. Затихли последние конвульсии. Он вытащил нож, и густая черная кровь залила труп.

Черная? Нет. Теперь уже просто темно-алая. Ведьмы хорошо маскируются, но его не проведешь. Он вытер отравленную кровь с клинка о платье.

Осталось еще одно дело. Погружая палец в глубокую рану, словно художник, макающий кисть в краску, он принялся писать рядом с трупом слова.

Закончив, он еще раз посмотрел на лицо своей жертвы. Мертвое тело снова приняло облик молодой, красивой девушки. Но он видел ее настоящее обличье.

Пора уходить. Он вышел из дома, и фигура в черном плаще с капюшоном растворилась в тумане ночных улиц.

Юлий потратил почти неделю, прежде чем узнал новый адрес бывшего соседа Меджиславского по коммуналке, теперь проживавшего в одном из спальных районов города.

Лифт не работал, и старлею пришлось топать на шестой этаж пешком. Дверь открыла женщина лет сорока.

– Вам кого?

Юлий привычным жестом вытащил удостоверение, раскрыл его на уровне глаз и вслух продублировал надпись:

– Уголовный розыск. Юлий Зацепин. Анатолий дома?

Женщина, даже не глянув на корочки, встревоженно крикнула в глубь квартиры:

– Толик, к тебе из милиции пришли!

Появился худощавый мужик в старом спортивном костюме. Взгляд был настороженным, что, впрочем, можно было понять – уголовный розыск просто так в гости не приходит.

– Да?

– Разрешите пройти?

– Да, конечно. – Он посторонился, и Зацепин вошел в квартиру. – А в чем дело?

– Не волнуйтесь, пожалуйста, мне просто нужно задать пару вопросов о вашем старом знакомом.

Анатолий облегченно вздохнул – не по его душу, ну и слава богу.

– Проходите на кухню.

Они присели за покосившийся деревянный стол, накрытый изрезанной клеенкой. Хозяин смахнул на пол крошки.

– Какой знакомый?

– Вы знакомы с Даниилом Меджиславским?

Толик удивленно нахмурился, и на переносице обозначилась глубокая морщина.

– Это который фокусник?

– Он самый.

– Нет. Откуда?

– Когда-то вы проживали в одной коммунальной квартире.

– В коммуналке? Так он же вроде из Америки.

– Но в детстве он жил на улице Армянской вместе с родителями, – терпеливо пояснил Юлий. – Мечислав и Людмила Меджиславские.

– А-а-а… – понимающе протянул Анатолий. – Понял. Так это и есть… Ну ни хрена себе… Маринка, иди сюда!

Женщина появилась через секунду, так как стояла с другой стороны двери.

– Помнишь Людку и Славку с Армянской?

– Ну?

– У них малый был, Даня. Прикинь, он и есть тот самый иллюзионист, которого по телевизору показывают!

– Не может быть… Везет же некоторым, он теперь богатый…

«Везет – если дедушка миллионер умирает или ты в лотерею выигрываешь», – подумал Юлий, но вслух сказал другое:

– Вы хорошо помните эту семью?

– Как не помнить, – добродушно улыбнулся Толик. – Людка меня пару раз так огрела! За дело, правда, я тогда бухал…

Тут он вспомнил, кто у него в гостях, и поспешно добавил:

– Только я давно завязал.

– У милиции к вам претензий нет, – успокоил его старший лейтенант. – Вы можете рассказать о Даниле?

– Да чего рассказывать? – Толик почесал лысеющую макушку. – Пацан как пацан был. Фокусами увлекался. У нас сосед фокусник был – Петро.

– Со шпаной крутился, – вставила хозяйка.

– А кто не крутился? – пожал плечами Анатолий.

– А дядю его помните? Виктор Меджиславский.

– Витьку? Помню. Они с женой тоже в нашей коммуналке жили.

Юлий постарался не выдать своего волнения.

– Я понимаю – маловероятно, но все же… Вы не знаете, где я могу найти Виктора?

Супруги обменялись странными взглядами.

– Знаю, – сказал Толик, глядя в окно. – На кладбище.

– Как… Он умер?

– Умер… Убили его.

– Кто убил? Когда?

– Вы что, не знаете? – удивился хозяин квартиры. – Застрелили его.

– Кто?

Анатолий отвернулся, но тут снова влезла его жена.

– Ваши и застрелили. – Она язвительно улыбнулась. – Милиционеры.

Зацепин не смог сохранить на лице обычную невозмутимость:

– Как это произошло?

– Сопротивление при аресте, – буркнул хозяин. Настроение у него испортилось. – Что вы еще хотели узнать?

Зацепин немного растерялся. Информация была слишком неожиданной.

– А что там случилось, вы не в курсе?

– Жена у него повесилась, – сказала Марина, глядя в глаза Зацепина. – Вы не знали?

– Нет. Почему?

– С ума сошла. Нормальные люди ведь так не поступают, верно?

– А что послужило причиной ее сумасшествия?

– Я что, доктор? – с неприязнью сказал Анатолий.

– Виктор изменял ей, – снова влезла его жена. Видимо, ей доставляло удовольствие рассказывать о людях разные гадости.

– Ну чего ты плетешь? – Теперь неприязнь была направлена на жену. – Витек ее любил, это ворожея ей мозги промыла.

Юлия словно окатили ледяной водой.

– Какая ворожея?

– Да была там какая-то… не знаю, не видел. Но это к ней Витек разбираться поехал после Валиной смерти. Там его и…

Он глубоко вздохнул.

– А как звали ворожею? – с надеждой спросил Зацепин.

– Говорю ж – не знаю. У вас еще что-то?

Юлий встал:

– Да, последний вопрос, и я ухожу. Вы не помните, привозил ли Виктор из Афганистана трофеи?

– Нет, не помню.

Юлий уже был в дверях, когда Анатолий глухо произнес за его спиной:

– Был у него один трофей.

Юлий резко обернулся:

– Какой?

– Нож моджахедский. Здоровый такой кинжал…

Сергей с Богданом выслушали его рассказ, и в кабинете повисло напряженное молчание. Третье убийство не добавило новых улик, сотрудники получили нагоняй от начальства с призывом активизировать розыск убийцы и предоставить в ближайшее время конкретные факты по делу.

– Это Меджиславский, – мрачно сказал Киреев.

– Какой у него мотив? – спросил Юлий, заранее зная ответ напарника.

– Ты что, Юлик? У него дядя погиб из-за гадалки, и жена этого Виктора повесилась.

– Жена сама повесилась, а его дядю застрелили наши коллеги.

– Да, но почему так получилось? – Киреев запальчиво вскочил со стула. – Гадалка виновата! Вот и объяснение, почему он их так ненавидит.

– Так уж и ненавидит, – буркнул Зацепин, понимая правоту доводов Сергея.

– Да ты любого на улице останови и спроси: «Кто главный враг всех гадалок и ясновидящих?» Данила Меджиславский! А нож?

– Ты этот нож видел?

Юлий подошел к окну, и на полу кабинета обозначилась квадратная тень.