— Этот? — Марина ткнула в дом.

Не отвечая, я переключилась с карты на спутниковую съемку.

Спутники, конечно, летают повыше галок, но все равно картина знакомая.

Зеленоватые и серебристые двускатные крыши, как тусклые кристаллы. Бурая шерстка деревьев, лишаи газонов (весенняя съемка, что ли?) Второй от проспекта дом: квадрат из четырех корпусов.

Что там, Рязанцев сказал, находится? Какой-то институт. Что-то с Ф и Х… но это ничего не значит, там наверняка сидит куча арендаторов… как вороны в опустевшем скворечнике… Ага, вороны. Вот они-то и не дали нам посмотреть поближе тот дом. Не птенцов они защищали, нас выдала оптика на пузе. Или все-таки это была случайность?

Я кликнула на увеличение, еще раз и еще, пока картинка не начала рассыпаться на квадратики. Как раз с нужной стороны виден желтый фасад. Сколько этажей — разумеется, не понятно, но если участник собачьих бегов говорит, что это наш дом, значит, не меньше шести. А бурая поросль перед домом вполне может быть тополями. Ну-ну.

— Ну? Ну?! — Марина дернула меня за рукав. — Вы что-то поняли? Вы знаете, кто там сидит?

Наталья всегда говорила, что мимика — мое слабое место.

— Нет, — ответила я честно. — Но то, что мы знаем адрес, это отлично. Пойдем?

У нее хватило терпения дождаться, пока мы окажемся в холле. Но там уже не смолчала.

— Галина Евгеньевна. Уговор?!

Оборотни не нарушают слова, коль скоро дают его. И ей это известно.

— Конечно. Но ты не будешь пытаться туда пролезть никаким способом. Считай, что это приказ.

Николаенко польщенно зарделась.

— Мы ищем Настю Матвееву. Ту пропавшую девушку, помнишь, в городском форуме обсуждалось? И ты нам очень помогла. Спасибо.

Произнеся это со всем возможным пафосом, я постаралась побыстрее смыться. Пока до Марины не дошло, насколько неравноценным был обмен информацией. При полном соблюдении уговора, что особенно обидно.

Я не собиралась туда соваться. Что я, совсем дура и ничего не соображаю? Или мне мало неприятностей? Или я забыла, что обещала любимому человеку? Все, чего я хотела, — провести реког-но-сцировку. Умное слово.

Тот самый дом я завидела минут через десять после того, как вышла из школы и обернулась. Помня о том, что произошло в прошлый раз, я пролетела вдоль чердачных окошек нескольких домов, во всю глотку вопя: «Наших бьют!» По-галочьи, естественно.

Опытные наблюдатели за птицами время от времени видят, как на помощь сороке, выгнанной из гнезда воронами, или наоборот, прилетают родичи. Солидарность и взаимовыручка у нас, врановых, развиты хорошо.

Дом накрыло черной сетью. Огромная стая орущих галок, несколько сотен, огибала его по спирали, следуя моей траектории. Не знаю, что делали вороны-охранники, — поди разгляди их в такой стае.

Повторяю, никуда лезть я не собиралась. А собиралась полетать вдоль фасада, позаглядывать в окна (этажей оказалось семь), попытаться определить подозрительный этаж… может быть, повезет, замечу Настю… Но когда я села на ветку тополя, перед самым моим клювом оказался непреодолимый соблазн.

Пятый этаж. Открытая форточка на гребенке. А за ней — крошечная комнатка, закрытая дверь напротив окна. Восхитительная вешалка с синими рабочими халатами. Очень перспективные ведра, просто замечательные щетка и совок-коробочка на ручке. А долго думать — вредно для здоровья: другие галки разлетятся, я останусь на виду. Если кто-то там есть, просто сразу вылечу обратно.

Вообще-то в Москве, чтобы проникнуть на охраняемый объект, не надо быть ни оборотнем, ни большим начальником, ни спецназовцем, прошедшим мастер-класс у ниндзя. Ребята Рязанцева мне рассказывали за чаем, как сотрудница одного академического института — проходная, круглосуточная охрана, все дела — придя утром на службу, обнаружила в лаборатории бомжа, мирно спящего на полу. Вошел через дверь со двора. Незапертую, так что и взлома ему не пришьешь. Холодно было мужику, пить хотелось, зашел погреться и отдохнуть…

Осторожно, балансируя крыльями, я пролезла в форточку и слетела на пол. Действительно, никого нет. Дверь, скорее всего, заперта, но это не проблема.

Я приняла человеческий Облик и оглядела себя. Черные джинсы, кроссовки, вельветовый пиджак. Макияжа почти нет, лак на ногтях прозрачный. А хоть бы и непрозрачный, кого это волнует?

Широкий халат налез на пиджак, как по заказу. Я взглянула в мутное зеркало, привинченное к стене у двери. Стерла с физиономии профессиональную приветливость, тяжело вздохнула, набычилась, выпятила губу — «навезли-тут-грязищи-а-мне-выгребать». Так, все хорошо, кроме стрижки. Из нее так и светят тысяча рублей плюс чаевые мастеру, для работника метлы не годится. Задрав полу халата, я выдернула из кармана косынку, фальшивый Кельвин Клейн — с шелковистой лицевой стороны логотипы на черном фоне, изнанка серовато-белая. Сойдет. Пара минут ушла на то, чтобы завязать узел на затылке, вытащить из-под серой косыночки уши и пару унылых прядок. Вот теперь аутентично.

За помойным ведром обнаружился веник. Лысенький, правда, но я же не подметать сюда прилетела! Провела ладонью по двери, простенький замок щелкнул. Подхватив совок на ручке, я двинулась искать приключений.

Запереть за собой не забыла. Нечего кому попало расхищать инвентарь.

Самый обычный коридор. Ненатертый рассохшийся паркет, по обе стороны — двери с номерами, темноту местами рассеивают неоновые лампы, горящие через одну. У стены стоит нечто вроде маленького зеленого холодильника — только дверца у него сверху и над ней застекленные табло со стрелками.

Вы не поверите, люди добрые, но это и в самом деле институт. Академическое научное учреждение на госфинансировании. Непохоже, чтобы здесь водились секретные службы и пленные оборотни. Может, спец по спортивному ориентированию все-таки ошибся?

Я побрела вперед деловито-расслабленным шагом человека, у которого весь рабочий день впереди и надбавок за инициативу не предусмотрено. Одни двери были глухими, другие со стеклянными переплетами, но стекло узорное, непрозрачное. Где-то было тихо, где-то слышались разговоры и механическое гудение. За спиной у меня открылась дверь, мужской голос буркнул «здрассь», и меня обогнал человек в белом халате. Вежливый, однако. Впервые видит, а здоровается.

Ладно, сюда вернуться я всегда успею. Настя говорила, что ее окно достаточно высоко. И кстати, теперь я вспомнила, что окна шестого этажа забраны решетками. Точно — на каждом окне толстые вертикальные прутья, такие сейчас многие ставят. Будь это первый этаж, ничего удивительного… А ну-ка посмотрим, что у них на шестом.

Лестница, как ей и положено, оказалась в конце коридора. Я поднялась на один пролет, повернулась… хорошо, что на площадке в тот момент никого не было.

Этажом выше имелась одна железная дверь. А рядом с ней на косяке — селекторное устройство, кнопка и маленькая табличка: «ООО «ВЕНИКОМБИЗНЕС».

Восклицать «ага!» было некогда: по лестнице поднимался давешний тип в белом халате, с сигаретой в зубах и зажигалкой в руке. Я тут же брякнула совковой коробкой и принялась заметать пепел на полу. У них свой бизнес веником, у нас — свой.

Да, кажется, это я удачно зашла. Что будем делать дальше, Галина Евгеньевна? Пойдем в гости? Я успела заметить рядом с кнопкой металлический кружок для прикладывания электронного ключа. Разрыв-трава в ладони, как мне уже случалось убедиться, успешно заменяла «таблетку».