И все же под тонким флером понимания и общественного сочувствия по-прежнему таился страх перед «созданием тьмы». Возможно, во всех нас, спрятанное глубоко под утонченной внешностью, живет желание вернуться к разнузданной дикости наших предков — желание, проявляющееся в виде легенд и сказок об оборотнях, часть которых, как уже было упомянуто, в конце концов превратилась в облагороженные цензурой детские сказки. Появлялись также и отдельные романы о вервольфах, пробившие себе дорогу в большую литературу, которые, хотя и не добились такого эффекта, как произведения о вампирах, все же позволили образу вервольфа не умереть.
Одной из самых замечательных книг о вервольфах стал роман, написанный американским автором, печатавшимся под псевдонимом Сэмюэл Гай Эндор (настоящее имя Сэмюэл Голдстайн, 1900–1970 гг.). Его изданную в 1933 г. книгу «Парижский оборотень» некоторые критики называли «ответом „Дракуле“». В ней много сексуальных страстей, поедания человеческой плоти и всех прочих элементов, характерных для истории про оборотней. Сюжет описывает жизнь главного героя, Бертрана Колле, который родился в результате того, что его мать изнасиловал священник (как отмечалось ранее, дети священников неизменно считались обреченными на оборотничество). Родился он с волосатыми ладонями. Колле живет во времена Парижской коммуны 1871 г. Он влюбляется в девушку и отчаянно пытается ограничить или даже сбросить силу «заклятия», которое, как он чувствует, тяготеет над ним, и роман состоит из описания таких попыток и его любовной истории. Роман, в некотором отношении написанный как противовес «Дракуле» Стокера и «Франкенштейну» Мери Шелли, развивается довольно медленно и, по мнению некоторых обозревателей, написан чересчур слезливо. Тем не менее книга (по которой Энтони Хайндс написал сценарий) легла в основу снятого в 1961 г. фильма «Проклятие оборотня», снятого режиссером Теренсом Фишером, с Оливером Ридом и Ивонной Ромейн в главных ролях. Фильм был работой знаменитой студии «Хаммер-филм», снятой на студии «Брей» в Беркшире. Хотя сценарий только отдаленно напоминал книгу, Хайндс немедленно объявил роман «современной классикой». Фильм оказался довольно успешным, и в начале 1960-х образ вервольфа вновь вышел на первое место в воображении публики.
В 1979 г. сборник рассказов под общим названием «Кровавая комната» снова обратил на оборотня внимание публики. Написанные английской писательницей и журналисткой Анжелой Картер, эти рассказы стали современной переработкой ряда общеизвестных детских сказок; название сборнику дал одноименный пересказ истории о Синей Бороде. В него также вошло несколько легенд о вервольфах, в частности сказка о Красной Шапочке. Один из рассказов, «Волчье братство» (пожалуй, наиболее узнаваемая переработка), привлек внимание прославленного режиссера Нейла Джордана, который превратил его в готическую ленту, пользовавшуюся оглушительным успехом после премьеры в 1984 г. Сара Паттерсон снялась в главной роли невинной девушки, чья несколько неадекватная бабушка рассказывает ей страшные истории о низколобых незнакомцах, которые порой нападали на юных беззащитных деревенских девушек и уносили их в лес, и как иногда после того, как исчезали невинные жертвы, из темноты появлялись волки. Конечно, многие из этих красивых молодчиков на самом деле были свирепыми волками, только в другом обличье; они портили молоденьких девушек и пожирали старух. Это отдаленно напоминает мотив сказки о Красной Шапочке, но фильм был на самом деле посвящен потере невинности и девственности. Он буквально сочился сексуальными намеками и подтекстами, с которыми ассоциируются волки. Фильм роскошно снят, а хорошо написанный и вызывающий зловещие ассоциации сценарий позволял развить всевозможные тонкие нюансы, привлекшие еще больший интерес. Некоторые критики отзывались о нем как о «готическом шедевре». Прием, который встретил ленту (и, по ассоциации, книгу Картер), способствовал тому, что образ вервольфа — теперь окрашенный бьющей через край сексуальностью — опять на некоторое время овладел воображением аудитории.
Решающий успех «Волчьего братства» (и, 10 лет спустя, «Волка») и способность темы оборотней привлекать хорошо известных режиссеров и актеров возбудили воображение публики и сделали этот жанр поистине популярным в 1980-х и начале 1990-х гг. Однако с подъемом «вампирских» телепрограмм и фильмов наподобие «Баффи» и «Сумерек» интерес к диким гуманоидным существам, похоже, снова пришел в упадок. Но скрытный призрак зверя никуда не делся. Он остался где-то в наших воспоминаниях, готовый с рыком появиться из мрака. Время от времени слово «оборотень» употребляется применительно к садистам-убийцам, которые расчленяют, а иногда даже съедают свои жертвы, — таким, например, как Джефри Дамер. В прежние времена к таким убийцам, вероятно, отнеслись бы так же, как к осужденным по делам об оборотничестве в XVI веке во Франции.
В июле.1990 г. в тюрьму был посажен серийный маньяк, который совершил целый ряд изнасилований по всему юго-востоку Англии. Газета «Индепендент» от 3 июля 1990 г. приклеила ему ярлык «оборотня-насильника», поскольку несколько нападений он совершил во время новолуния. Судя по отчетам, во внешности преступника не было ничего волчьего — напротив, по мнению свидетелей, он казался личностью довольно жалкой, но мысль о бешеной твари, одержимой животными побуждениями, приклеилась к его преступлениям сама собой. Убийца был пойман — и опять же, он и близко не был похож на волка, но его прозвище так основательно закрепилось в массовом сознании, что теперь его порой используют для описания жестоких убийц и бешеных сексуальных хищников.
В 1991 г., примерно год спустя после ареста «оборотня-насильника», другой осужденный за сексуальные преступления (теперь под кличкой «человек-волк») бежал из Бродмурской психиатрической больницы и терроризировал населенные пункты на юге Англии несколько дней, пока его не поймали возле одного паба в Девоне. С момента побега он жил дикарем на вересковых пустошах, как животное, — этот образ оказался просто подарком для газет. Идея о хищнике, рыскающем по всему югу Англии, обладала могучей силой воздействия и возродила старые страхи перед зверем, скрывающимся во мраке, в потаенных уголках сознания многих обычных людей. Термин «оборотень», таким образом, стал чем-то большим, чем условное обозначение для описания таких личностей и их антиобщественного поведения. Он взывал непосредственно к древним и глубоко упрятанным страхам, которые до сих пор остаются с нами.
А что же насчет предполагаемых связей между ликантропией и сумасшествием? Хотя Иоганн Вейер не высказывал этого открыто, он намекал на такую связь еще в XVI веке. Однако изыскания в этом направлении удивительно скудны, их можно едва ли не по пальцам перечесть. В 1975 г. два американских врача, Фрида Суравиц и Ричард Банта, изучали два случая ликантропии. Первым пациентом был двадцатилетний мужчина из Аппалачей с длительным стажем злоупотребления наркотиками (в работе назван X.). Однажды, во время службы в армии в Европе, после приема ЛСД он в одиночку убежал в лес, где вообразил, что превращается в волка, и увидел, как растут пучки шерсти на его лице и руках, которые стали у него на глазах «превращаться» в лапы. Как только «трансформация» завершилась, он почувствовал желание охотиться и убивать других животных. Вернувшись на базу войск США, X. пребывал в полной уверенности, что он — оборотень, и боялся, что может напасть на кого-нибудь из сослуживцев. Он утверждал, что знает какой-то дьявольский секрет, который был показан ему, когда он пребывал в волчьем облике, хотя идея о демонической одержимости могла возникнуть у него в результате просмотра фильма по книге Уильяма Блатти «Экзорцист».[50]
Конечно, можно сказать, что коктейль из галлюциногенов, которым X. буквально взорвал свой мозг, повредил его чувству реальности — и похожее объяснение можно дать второму случаю, который касается пациента В. Тридцатилетний фермер, он отрастил себе необыкновенно длинные волосы, завел привычку спать на кладбищах и выть на луну, полагая себя либо волком, либо каким-то другим животным из рода собачьих. Он также мог улечься прямо на улице и уснуть, как собака. После обследования и сравнения результатов с заметками, детально излагавшими результаты тестов, которые он проходил во время службы в военно-морском флоте США, выяснилось, что мозг В. постепенно разрушился почти до состояния умственной отсталости в результате какой-то болезни. Это, возможно, и было причиной его галлюцинаций.
