Выходит, какой-то категории людей стало важно не то, много или мало он получает («частник, гад, платит мало»), а чтобы сосед получал меньше тебя. Ведь произошло небывалое снижение уровня оплаты труда по сравнению с советским строем. В СССР рабочий получал 6-7 рублей в день. Для удовлетворения основных жизненных потребностей (пища, жилье, транспорт) это было примерно столько же, сколько получал рабочий на Западе (8-10 долларов в час). По автомобилям и видеомагнитофонам не дотягивали, но надо все же брать главное. За день труда на советском заводе человек получал 35 буханок хлеба или 60 литров бензина. Хлеб и энергия — абсолютные, всеобщие эквиваленты жизнеобеспечения. Сегодня рабочий в РФ в среднем получает полдоллара в час. Это меньше одной буханки хлеба или 1 литр бензина. И масса рабочих — не против этого строя! Горняки объявляют голодовки в забоях, но стараются ни словом не обидеть политический строй. Лишь просят Президента, чтобы велел плохим начальникам вовремя выдавать им жалкую зарплату. Как это объяснить? Новосибирск — город с полутора миллионами самых квалифицированных рабочих и инженеров — проголосовал за Ельцина.
Значит, многим людям стало важно самоутверждаться через деньги, через разницу в доходах, и они перешли в «новую веру» — поверили в главный принцип буржуазной морали: «иметь — значит быть». Советский режим на это перерождение значительной части народа (и прежде всего верхов, а за ними и рабочих) никак не ответил. КПРФ сегодня тоже никак не отреагировала. Все время говорят об ограблении, о социальных благах советского строя, а эти люди готовы получать и потреблять гораздо меньше, но работать у гада-частника, а не у государства-«рабовладельца».
Важно, что эта потребность — духовная и жгучая. И это именно всплеск коллективного бессознательного, разумным это никак не назовешь — какой разумный человек станет радоваться разрухе, при которой уничтожаются рабочие места для целых поколений! Вместо улучшения своего в чем-то неудобного дома — сжечь его посреди зимы! Отомстили советскому строю! Но проблема в том, что духовная потребность становится материальной: известно, что в своих желаниях и потребностях человек не является разумным и далеко уступает в этом животным. Маркс хорошо сказал: животное хочет того, в чем нуждается, а человек нуждается в том, чего хочет.
Человек, который поверил в «закон воронки» и мечтает стать богаче соседа через конкуренцию, а не быть равно зажиточными через сотрудничество — самый рьяный защитник капитализма, хотя бы сам он умирал от голода. Диалог с ними для КПРФ труднее, чем с банкирами в Давосе, те — люди разумные. Но диалог этот необходим, и надо к нему приступать.
Обидевшись за гуннов, мой оппонент упрекает меня («профессора») в том, что я отрекся от классов и классовой борьбы — критикует с позиций марксизма. А на деле подтверждает мою мысль: решив не улучшать, а сломать советский строй, который был цивилизацией, недовольные рабочие и ИТР вовсе не стали буржуа и пролетариями, не разделились на классы. Они именно деклассировались и выпали из цивилизации. Радоваться остановленным заводам — это и быть гунном. «Полопаешь так, как потопаешь» — это и есть мышление гунна. И зря воспевают «труд» челнока. Какой это труд? Какого класса? Это — набеги за добычей, рысканье по джунглям, хоть и каменным, поиск кореньев и падали.
Что еще меня поразило в этом письме, так это глубина, на которую проник в сознание вульгарный исторический материализм. Массы действительно поверили в существование «объективных законов исторического развития», и для оправдания своих действий и желаний всегда могут выудить из истории аналогию, которая вроде бы все объясняет. Автор письма пишет: «Тогда после военного коммунизма последовал НЭП, сейчас также, правда, по инициативе США». Так сказать, Джордж Буш — это Ленин сегодня. При внешней нелепости сравнения НЭПа с ельцинской разрухой здесь — важная мысль. Многих людей тянет к мелкому бизнесу и торговле, их и соблазнили и мобилизовали («инициатива США») для слома советского порядка. Но через НЭП мы выходили из разрухи, а потом пришел железный, но наш и для нас, порядок сталинских пятилеток. После ельцинского «НЭПа», по логике самого автора письма, придет порядок США и для США — как на Гаити. Иного не дано. Ибо на завод гунн не вернется (да и завода уже не будет) и за коммунистов голосовать не станет.
И еще о челноках и «НЭПе по-американски». Наши социологи ни гу-гу о таком социальном явлении, в которое вовлечено 12 миллионов граждан. Придется почитать американских. Явление это в истории уникальное и вовсе не стихийное. Это — именно политика, разработанная мозговыми центрами США. Родилась идея создать такую уродливую «социальную нишу» в 1989 г., когда готовились планы шоковой терапии для Польши и Чехословакии. А реализовал первым эту программу Бальцерович в Польше: уже в 1990 г. на 35 млн поляков было 30 млн выездов за границу за покупками. Была задача: перед приватизацией оттянуть рабочих с заводов, деклассировать их, чтобы не осталось коллективов, которые могли бы сопротивляться передаче собственности. Куда оттянуть такую массу? Эксперты предложили свернуть нормальную торговлю и задержать на время развитие крупного торгового капитала — поощрять дикую для конца ХХ века мелочную, базарную торговлю с рук. Говорилось тогда в западной прессе, что это создаст питательную среду для преступности, что казна не получит от торговли налогов, что социальные издержки будут просто чудовищны. Но все это признали приемлемым ради решения политической задачи — слома общественного строя.
Таков НЭП «по инициативе США». Что же он означает для общества и самих челноков? Думаю, одно из крупномасштабных преступлений ХХ века. Произведено искусственное снижение социального положения, квалификации, самоуважения огромных масс людей, которые еще вчера были необходимыми и продуктивными членами общества. То, чем занимаются у нас эти торговцы, бывшие рабочие и инженеры, на Западе оставлено, как скрытая благотворительность, для маргиналов — спившихся безработных, наркоманов, подростков-цыган. Когда в РФ политические задачи будут решены, торговый капитал, обладающий транспортом, электронными системами информации и расчетов, оборудованием и помещениями складов и магазинов, разорит и ликвидирует всех этих челноков и ларечников в течение месяца. Как бы они ни «топали», их издержки на единицу товара в сотни раз превышают издержки нормальной торговли, не надо строить иллюзий.
Не может мой освободившийся от советского завода оппонент этого не понимать. Лучше бы прямо сказал: взыграло в части народа стяжательское начало, захотелось потоптать ближних, вот и позавидовали тем, за бугром. А теперь уж стыдно признаться, когда сами оказались в дураках.
Встав в обиженную позу, мой читатель ушел от главного вопроса: означает ли вся программа режима Ельцина в совокупности децивилизацию России? Ведь слова «гунн, казак» и обиды — мелочь, а это — главное. Сейчас стало общепризнанным, что в России происходит деиндустриализация. Это официально признал, будучи первым замом премьера, Сосковец. Это, по сути, признает и автор письма, говоря о превращении основной массы рабочих и технической интеллигенции в челноков и пр.
Деиндустриализация, то есть уничтожение промышленной системы огромной индустриальной страны («НЭП по инициативе США»), — явление в мире небывалое и истории не известное. Ни одной побежденной в «горячих» войнах стране таких условий не ставили. Небольшой эксперимент проводят над Ираком, но ни в какое сравнение с Россией это не идет, так как режим власти там сменить не удалось. Вопрос в том, может ли промышленно развитая страна, лишившись промышленности, одновременно не претерпеть других видов распада — культурного, правового, демографического. То есть, уцелеть как цивилизованная страна со своим местом в истории. На основании всей совокупности данных, которыми я располагаю как научный работник именно в этой области, я ответственно заявляю, что нет. Деиндустриализация означает полное, по всем позициям, разрушение страны как цивилизованного общества.
