— Вот как раз ты и вошла в первую пятёрку „не эта“, — белокурый парень сложил на спинке стула руки и положил на них подбородок, продолжая смотреть на меня. — Как же ты опустилась, Кейни… Лэй Браун.

Это „Лэй“ он почти выплюнул.

— То есть? — внимательно посмотрела я на него и подумала, что, может, стоит сегодня подраться не с Варваром, а с Эдуардом.

— Кружева, — коротко пояснил четверть-оборотень и продолжил. — Я просто не подумал, что это можешь быть ты.

Тупо моргнув, я прислушалась к себе и ощутила каждую линию своего белья. Чёрт! А ведь и впрямь — кружева! Вон ещё очертания лифчика видны через обтягивающую кофточку.

— А ты помнишь, — я натянула белые носки, — что мы с тобой спорили, кто кого закадрит?

— Теперь — да, — белокурый парень лениво зевнул. — Но если учесть, какой была та ночь и сколько раз ты обещала оторвать мне голову, так и не выполнив обещания…

— Ты просто не принял мои слова достаточно всерьёз, — подытожила я.

— В принципе — да, — кивнул Эдуард. — Кроме того, твоё лицо всё равно показалось мне знакомым, даже с маской, так что мне оказалось безразлично, кто ты такая. Я решил, что ты из группы, что на год младше. А все эти штучки насчёт безразличия… — он улыбнулся. — Знала бы ты богатый арсенал Мэж! Там ещё и не такое найдёшь.

— Ага, но у меня был не арсенал, — закрыв шкаф, я прислонилась к нему спиной и сложила руки на груди. — И безразличие я даже не играла.

— Я понял это, когда ты первый раз собралась уходить, тогда ещё, возле бара, — кивнул четверть-оборотень. — Тогда-то по-настоящему и задумался. Вспомнил тебя, но ведь Киара сказала, что вы с Ким утопали в кинотеатр…

— О да, фильм был невероятно интересен!

— Не спорю. Но факт остаётся фактом.

— Ты меня не узнал.

— Но был очень близок к этому, только не туда смотрел. Запах, голос — не твоё, но манера разговаривать у тебя отовсюду прёт! — фыркнул он.

— И на том спасибо! — я огрызнулась и провела рукой по волосам. Почти высохли.

— Это Ким тебя так, — не спросил, а утвердил Эдуард. — Хорошо постаралась, не спорю, хорошо… В общем, я просто решил во что бы то ни стало стянуть с тебя маску.

— Ну, это у тебя получилось бы разве что насильно, — заметила я.

— Это если бы я не остановился на том поцелуе? — приподнял брови белокурый парень. — Сомневаюсь. Почему-то, когда оказываешься с девушкой в постели, она напрочь забывает слово „нет“ и частичку „не“.

Меня сотряс кратковременный приступ истерического смеха. До того момента, как Эдуард коротко бросил:

— Проверим?

Я согнула руку в весьма неприличном жесте.

— Ты пообещал, помнишь, а? Или Лэй в розовом платье у тебя все мозги заполнила? — насмешливо полюбопытствовала я.

— Ты не сказала…

— Раз, два, три! Начало игры! — я развела руками. — Вот теперь всё! На сегодня ты пытаешься кадрить только с пионерского расстояния!

— У меня хватает врагов, но почему именно с тобой меня тянет не мозгами работать, а драться?

— Кто во что горазд. На чём мы остановились? Ах да, ты меня не узнал.

— Да мне было и всё равно, — пожал плечами белокурый парень. — Ты из приюта, и ладно. Всё остальное выясним при…

— Что действительно всё равно? — недоверчиво уставилась я на него.

— Иногда даже от женского внимания устаёшь.

— Но ты сам подошёл ко мне, — я посмотрела на него как на китайскую грамоту, которую надлежало прочесть.

— Разве я мог упустить девчонку, на которую голодными глазами смотрят все парни Киндервуда? — тихо усмехнулся четверть-оборотень.

— И при этом ты заявляешь, что устал от женского внимания, впрочем, я его и не проявляла… Ну что ж, тогда зайди в любой гей-клуб и сполна насладись мужским! — я захохотала. — Господи, хотела бы я на это посмотреть!!!

— Не отвлекайся.

— … А?.. — я недоумённо посмотрела на Эдуарда. — Ты… ты же раньше за такое морду бил!

— Но ведь мы в нашей вражде перешли на уровень выше. На тот, где уже думают, а не только дерутся, — заметил тот. — Для тебя это ну просто очень огромный прогресс.

— Ага, по сравнению с тем, который обычно делаешь ты, действительно огромный! — резко бросила я.

— Определённо умнеешь, — посмотрел мне в глаза белокурый парень. — Раньше ты за такие слова бросала вызов.

— Ты хочешь подраться? Если да, то так, мать твою, и говори! — вспылила я и выпрямилась.

— Я пришёл сюда поговорить.

— О чём.

— О трёх вещах. На чём мы застряли? А, ну да. На том, что снять с тебя маску я решил, постелив под себя. Но… — четверть-оборотень выразительно умолк.

— Ты говори побыстрее, я не записываю.

— Но когда я коснулся твоих губ, — продолжил белокурый парень даже не краснея, — то ощутил всю твою природу. Как в ту ночь, когда я спас твою задницу от Лал.

— И ты знаешь, что это? — с любопытством уставилась я на него. Он пожал плечами.

— Кокон — сила. Я не знаю, чья, но подозреваю, что досталась она тебе от всё той же незабвенной Лал. А вот уже тень… — четверть-оборотень улыбнулся. — Эта тень означает только то, что ты теперь — полноправная нелюдь, девочка Браун.

— Это я и без тебя обнаружила после того, как побила Молнию, — устало заметила я. — Что там дальше?

— Тогда, малышка Кейни, тебе наверняка интересно, к какому виду нелюдей ты принадлежишь? Позволь небольшое вступление, — белокурый парень посмотрел мне в глаза. — По сути, вампиры — мертвецы из мертвецов, а мертвецы, как известно, сами по себе не встают и не ходят, для этого им нужна определённая Сила, Магия — зови на собственное усмотрение. Когда некромант поднимает зомби, он даёт ему определённую Энергию, которая усопшему, в свою очередь, даёт… хм, жизнь. Ну, или её подобие. С вампирами всё обстоит точно также, вот только Магия покидает их сама и сама же возвращается с закатом. Но принцип её действия такой же: давать подобие жизни. Она есть в каждом из комаров, и хотя заставить её не покидать тело могут только очень старые Короли, но в одном исключительном случае распоряжаться этой, хм, Силой могут все вампиры.

Я невольно зевнула:

— Ближе к теме, противоестественную биологию я знаю.

— Верю, — кивнул Эдуард. — Но без вступления, боюсь, никак. На чём я?.. Ах да. Бывает так, что вампиру нужна хорошая послушная шестёрка. Причём только добровольная, а иначе трудновато будет справиться с контролем… Хотя, здесь возможны варианты…

Я ответила неприязненным взглядом на взгляд.

— И тогда комар превращает человека в… — четверть-оборотень кивнул в знак того, что я сама понимаю, хотя я ничерта не понимала. — Сложный процесс, но, грубо говоря, происходит почти равный обмен: вампир отдаёт шестёрке часть той Магии, что делает его живым и даёт Силу, а шестёрка в свою очередь дарит ему кусочек своей души.

Мне припомнились слова Лал в церкви… Стоп! Уж не об этом ли она говорила?!

— Связь между этими двумя, как ты догадываешься, весьма крепка, — продолжал белокурый парень. — Но комар остаётся комаром, разве что ему теперь гораздо легче походить на живого. А шестёрка… — изумруды заглянули вглубь моих глаз и коснулись души. — А вот с шестёркой всё по-другому. Приспосабливаясь к новой Силе, его организм мутирует на молекулярном и тканевом уровне. Человек становится быстрее,* сильнее. Он регенерирует раза в два медленней полу-оборотня — или же в два раза быстрее обыкновенного человека — и обладает иммунитетом ко взгляду… меня или Лорда комаров — без разницы. Нрав у шестёрки тоже меняется. Он становится более жёстким, но в то же время его мозг работает лучше и быстрее, чтобы приспособиться к новой скорости всего организма. Такой человек становится превосходным бойцом, и именно таких вампиры делают для своей защиты, потому что несколько хорошо обученных шестёрок могут устроить кровавый хаос, о котором будут вспоминать ещё долго-долго… Короче говоря, — Эдуард выпрямился и сладко потянулся,

— получается машина для убийства. И причём хорошая машина. Живёт она не вечно, хотя старение её организму присуще так, как присуще, скажем, четверть-оборотням и полу-оборотням, то есть замедленно. Хотя, ни одна наша мутировавшая шестёрка не умирала естественной смертью. Всё в драках, под огнём автоматов…