Потому что закат — это время таких, как ты, Кейни. А ещё закат — это пропуск для нежити.

Для Лал.

Да, для Лал. Поэтому, Вэмпи… Ты ведь теперь Вэмпи? Ты теперь навсегда крепкая собранная Вэмпи, правда?

Да.

Поэтому, Вэмпи, пока есть время, пошли отсюда. По битому стеклу, горячему асфальту — пошли.

Я ступила на истёртую красную дорожку, ведущую от входа.

— Ты не останешься на утреннюю мессу?

Вспомни, что ты всё-таки Вэмпи. Кого бы ты не потеряла там, под стеклянной витриной, ты всё ещё Вэмпи.

— Нет, отец Вильям, — я обернулась ещё раз посмотреть в серо-голубые глаза. — Вы хороший человек. Для священника, быть может, даже слишком хороший. Но я не верю в Вашего бога. И пусть он делает со мной что захочет.

— Он будет хранить тебя, дитя моё, — в серо-голубой вере горело сочувствие.

Я покачала головой:

— Во мне уже нет того, что можно было бы сохранить.

Убегая от Лал, я выбралась за пределы Кварталов Нелюдей, поэтому дорога домой обещала занять не слишком много времени. Мне не мешало даже то, что сейчас в этих каменных джунглях толпы по-деловому одетых людей спешили по узким мостовым на работу прямо мне навстречу, и что я шла босиком. Все битые стёкла, все неровности и камни я обходила стороной, а то, что на меня ошарашено глазели прохоже — мелочь, на которую я откровенно плевала.

Да, я понимаю, босая растрёпанная девушка в красивом розовом платье, но с запылёнными ногами в тени небоскрёбов и на фоне ярких витрин бутиков выглядит противоречиво, только это ещё не повод беззастенчиво пялиться на меня! Да, я понимаю, что оступившись или сделав слишком резкое движение я иногда тихо ругаюсь. Но ведь у меня болят отлёжанные мышцы!

И если кому-то что-то не нравится, то пусть рискнёт сказать мне это в лицо!

Я шла с гордо задранным носом, как ходила до этого досадного спора с Эдуардом. Я готова была поругаться с каждым, как когда-то до поединка Тигра и Тени, в который я влезла. И мне казалось, что, не смотря на распущенные волосы и странный внешний вид, моя жизнь наконец-то течёт по-прежнему. Как два, три, четыре месяца назад.

Я понимала, что всё это обманчивая иллюзия, что так, как раньше — абсолютно как раньше — уже не будет никогда. Но я питалась этой иллюзией как живительным соком, я упивалась ей, чтобы не сломаться окончательно. Я раздувала в себе ненависть к Лал, к Эдуарду и мечтала поскорее вернуться к своим мальчишеским шмоткам, не по-мальчишески чистым и ухоженным.

Я хотела быть прежней.

Глупость, конечно, после всего произошедшего — глупость. Но позвольте мне побыть глупой ещё хоть чуть-чуть…

Прохожие отводили глаза от моего взгляда, полного вызова и насмешки. Все ли только?

О-о-о, боюсь, что нет…

Я остановилась прежде, чем сообразила, что Итим меня не узнаёт. Остановилась так резко и так неожиданно, что оборотень тоже сбавил шаг и с интересом осмотрел меня с ног до головы. И знаете, я почувствовала этот взгляд так, словно ко мне поднесли включённый обогреватель, а потом подняли его выше, до самого лица, обдавая кожу теплом. Впрочем, это тепло быстро разлилось у меня по телу жаром и зажгло румянец на щеках.

А разве могло быть иначе, если парень был в узких чёрных джинсах и белой рубашке, не застёгнутой ни на одну пуговицу? И поверьте, под этой рубашкой было великолепное тело, на которое приятно посмотреть. И я смотрела. На чётко очерченные кубики пресса, на ямочку у основания шеи, на медальон… Клана Белых Тигров. Такой же, как у Лэйда.

Чёрт, и зачем я его вспомнила?

— Ты, несомненно, одна из подружек Эдуарда, — в голосе оборотня была насмешка, с которой иногда обращаются к шалавам и шлюхам. — Вот только я тебя не знаю, уж извини. И вообще, у меня другие планы на этот день.

… Спокойно, Кейни, спокойно. Обкладывать человека ядрёным матом за то, что он маленько ошибся, не следует. Просто дай ему по роже, как полагается сделать любой уважающей себя Вэмпи.

— Ты меня знаешь, Итим, — как можно более спокойно произнесла я, хотя руки у меня затряслись от злости. — Знаешь, что я не подружка Эдуарда. А вообще, с чего ты взял?

— На тебе эго запах, — голубые глаза с вертикальными угольными зрачками смотрели на меня почти что с отвращением. — Впрочем, как и на сотни других его… пассий.

— Ну что ж… — я изобразила на лице разочарование. — Если ты каждую из этой сотни оттаскивал от полу-оборотня на мосту через Канал Грешников, то извини за беспокойство. Приятно было поболтать.

Я обогнула его, нескольких бизнесменов и пошла дальше. Я уговаривала себя, что не так уж это и страшно, если понравившийся тебе парень принял тебя за шлюху твоего же злейшего врага. Зеркальные витрины бутиков показывали мне, что я совсем не похожа на гулящую девицу, и этого достаточно.

А то, что Итим…

Бывает, Кейн. Иногда такое бывает…

— Погоди-ка! — стальная рука оборотня схватила меня за плечо и круто развернула.

— Кретин! — тут уж мне было не до сантиментов. — Больно же, мать твою навыворот!!!

Болело, разумеется, не плечо, а ступни. Всё те же многострадальные ступни, которые шаркнули по шершавому асфальту как по раскалённым углям. Однако, черноволосого парня это нисколько не волновало, когда он рванул меня к себе. Его тёплые, даже горячие ладони как-то властно взяли моё лицо и приподняли его.

— Хочешь сказать, что ты, маленькая девчонка — Вэмпи из Круга Поединков?

Маленькая девчонка?.. Что ж, по-крайней мере, не эдуардова шлюха.

Я не стала отбрасывать руки оборотня: мне понравилось их тепло, их твёрдость, властность. Даже странно как-то.

— Да, я Вэмпи из Круга Поединков, — в этих синих глазах можно было утопить целый мир без остатка, и всё равно бы в них осталось место для меня. — И не говори, что не узнаёшь мой голос и мой запах. Когда вы охотитесь, вы тоже меняете себя.

— Насколько я чувствую, охота на Эдуарда прошла успешно, — Итим продолжал осматривать моё лицо и как бы принюхиваться. Я прищурила один глаз и ответила:

— Почти… Не знаю.

— Глаза у тебя те же.

— А что с ними должно было произойти?

— Ничего, — оборотень слегка разжал хватку. — Тебя можно узнать по глазам. В них та же стервозность.

Ну, и кто сказал, что прямолинейность — хорошая черта?

— И на том спасибо, — только тут я обратила внимание, где мои руки.

Как же быстро ты научилась краснеть, Кейни!

Как же быстро возвращается шизофрения!

И почему ты в последнее время вечно оказываешься в пикантных ситуациях?

Но давайте рассуждать логически! Если вас пытается прижать к себе парень, а вы вроде бы как против, то где оказываются ваши руки? Правильно, они упираются в грудь этого самого парня. И моей вины здесь нет! А вообще, мне плевать, где мои руки и…

Ага, то-то у тебя ладошки вспотели.

— Нравится? — Итим сделал шаг назад и выскользнул из рубашки, демонстрируя красоту своего тела.

Я молчала.

— А Лэйд говорил, что ты не умеешь краснеть, — оборотень склонил голову набок, и его чёрные зрачки сузились ещё сильнее.

Заметь, Кейни, он просто констатирует факты. И перестань, наконец, пялиться на его грудь!!!

Моргнув, я, наверное, впервые в жизни посмотрела из-под ресниц чисто по-женски. И смотрела я в васильковые глаза парня.

— Ну как, ты меня теперь не считаешь эдуардовой шлюхой? — всё-таки, в прямолинейности есть свои плюсы.

— Нет, не считаю, — Итим даже не смутился. Как видите, прямолинейность действует не на всех.

— Вот и чудненько! — я посмотрела в голубое небо, и улыбка замерла у меня на губах.

Тебе ведь надо оказаться дома до заката, ты помнишь?

Помню.

Тебе надо отдохнуть и промыть раненые ступни, помнишь?

Помню.

А значит, времени у тебя осталось не так уж и много.

Я посмотрела на черноволосого парня.

А с ним — ещё меньше. Увы, Вэмпи, тебе некогда сегодня болтать с парнями, которые тебе нравятся.

— Судя по твоим глазам, тебе надо идти, — заметил оборотень, набрасывая рубашку на плечо.