— Ты признаёшь свою вину? — холодно спросил Судья, не сводя с меня пристального взгляда.

Я на мгновение замешкалась, взвесив «да» и «нет» — причём «да» получилось тяжелее — а затем покорно ответила:

— Признаю.

С Кругом ведь и впрямь лучше не спорить. На собственной шкуре, правда, не пробовала, но и пытаться не хочу.

— Чудно. Мы знаем, что твой проступок — не первый в своём роде. Так бывало и раньше: ты выступала Подхватом вместо других, — продолжал Русский воин. — Следовательно, наказание будет гораздо строже, чем все предыдущие. Как Судья, я имею право вынести первый приговор, — серые глаза впились в мою душу когтями, словно кошка, и никакой полумрак не помешал им сделать это. — Итак, ты…

Он словно специально тянул слова, желая насладиться моей реакцией. Но это не так! Это же Джо! Ему так же тяжело, как и мне! Но почему он медлит? Зачем?!.

Моё сердце забилось чуть быстрее. Что же они всё-таки придумали?

— … лишаешься права…

Я нервно сглотнута и облизнула пересохшие губы.

— … бросать…

Моё дыхание пересеклось от шока. Секундное замешательство…

— … и принимать вызов.

— Что?!! — я вскочила и с грохотом опрокинула стул.

— Ты лишаешься права бросать и принимать вызов на… две недели, — холодно повторил Джо, и его глаза при этом смотрели бесстрастно: если ты Судья, позабудь о дружбе. — За эти две недели, мы выберем тебе второе наказание. Пока что ты, — его губы скривила невесёлая усмешка,

— свободна.

Минут пять я молчала, в изумлении глядя на всех, и судорожно пыталась проглотить ком, застрявший в моём горле.

— Д… Д-две недели? — как-то жалобно пролепетала я. — А… Как же… А сегодняшние два поединка?..

— Совет дал тебе на них разрешение, — спокойно проронил Тигр, выискивая что-то в своём стакане с пивом. — Но это последнее, что тебе позволено…

Он, замявшись, посмотрел на меня — в его глазах на мгновенье исчезла твёрдость бойца — и проронил:

— … Извини…

Некоторое время я стояла, переваривая известие — ведро льда за шиворот…

Какой позор… Какой позор!!!

Боже мой… В братствах нет более унизительной кары, чем лишение Права поединка. Не знаю, почему, это же не так уж и страшно, но так унизительно… Неужели это постигло и меня… Не-ет, быть того не может… Не может!!!

Но, глядя в глаза Кругу, я вдруг с отчаяньем поняла, что очень даже может. Очень даже.

— Скоро полночь… — тихим, неуверенным — не своим голосом произнесла я. — Тур, Тень, на мосту Грешников у нас…

— Конечно, — легко кивнул Майк и с готовностью, будто не желая ещё сильнее усложнять мне жизнь, поднялся. Я развернулась и побрела к выходу, ничего не видя перед собой и то и дело натыкаясь на посетителей.

… Вот так-так, а Варвар говорил, что Совет не умеет наказывать… Умеет и ещё как. Сегодняшнее наказание меня огорошило. Что-что, а вот Право поединка у меня ещё никогда не отбирали и никогда не унижали до такой степени. Я должна была выстоять пять массовок подряд (и выдерживала!), должна была достать денег или прогулять всю ночь на кладбище, не умерев и не убив ни одного охотника за моей шкурой, но это!..

Хотя… с другой стороны, Джо… прав, и нечего на него обижаться. Я часто плюю на Кодекс, некоторые положения которого, если говорить по совести, мне непонятны. Например, «… никогда не изменять себе». Не знаю, кто всё это придумал, но мне очень хотелось бы у него спросить: как я могу изменить себе и с кем?

А самое отстойное правило — никаких тайн от Круга. Знаете, когда вы девушка и вам приходится вдалбливать в куполы пацанов, что ты просишь отложить поединок на неделю по причине своей женской проблемы, а в ответ поступает гениальнейший вопрос «Какой?», хочется утопить весь этот пацанячий сброд в их пиве. И, право, один раз я так и сделала. А после того, как Эдуард однажды мило поинтересовался у Киары (цитирую дословно): «А кто папа ребёнка?», и все ржали с неё на протяжении вечера, нам вдвоём пришлось успокаивать их кулаками. Даже четверть-оборотню умудрились разбить нос и пообещали всё припомнить. Впрочем, я уклонилась от темы. Скажу одно: что бы Вы ни думали, Круг Поединков безжалостен. Он защищает своих, но не даёт им поблажек. Когда-нибудь я покажу Вам его самую чёрную сторону.

Прохладный ночной воздух, густо-синий от висящей над головой неоновой вывески, несколько вправил мне мозги. Перед поединком надо иметь трезвый рассудок. Сделав пару шумных вдохов, я обернулась. Рядом стоял Тур и понимающе смотрел на меня.

— Ну как ты, Кейн? — проронил он, когда наши взгляды встретились. Я лишь безнадёжно махнула рукой, и мы молча направились по улицам, тонувшим в разноцветных огнях и пёстрых прохожих, а потом вышли в более спокойные районы города, где не слонялись разношёрстные компании, не было хохота и криков. Либо одиночки, либо парочки, которые не обращали на нас внимания.

Наконец улицу далеко впереди перервала иссиня-черная ширь (именно что ширь), укрытая бликами луны. Через неё шёл крепкий мост, освещённый яркими фонарями — мост через канал Грешников. На другой его стороне раскинулся чёрный город, словно ночное небо горящий тревожными огоньками, что, угасая, вспыхивали в других местах или наоборот отличались постоянством местопребывания. Но меня волновало не это.

На мосту уже собрался весь Круг, разделившийся на две части. Пространство между ними было нашей жёсткой пыльной ареной. Царила тишина, только где-то далеко стрекотали сверчки, и шумел в кронах клёнов, которыми были обсажены улицы, ветер. Ну, иногда рыбка плеснёт внизу, в воде.

Отдав рубашку и рюкзак сестре, я вышла на поле битвы и замерла перед Туром, который почему-то оттряхивал от пыли свои чёрные джинсы-карго. За какие-то полчаса я устала или нет… наверное, приуныла. Руки для битвы у меня не поднимались — очень тревожный признак. Запомните: если вы не в настроении, то биться с кем-то, кто превосходит вас в весовой категории, не рекомендуется. Даже если Вы владеете мастерством боя гораздо лучше него. Без настроения, но со знаниями Вам дорога к слабому противнику. Это мой маленький личный опыт.

Джо, который задумчиво прохаживался вдоль каменных перил моста, наконец посмотрел на меня холодными серыми глазами и произнёс:

— Вэмпи, Тур, называйте Подхватов.

— Мой подхват — Тигр, — бритоголовый парень был поразительно спокоен. Неспроста это…

Я обернулась. Киара едва заметно кивнула и показала два поднятых вверх больших пальца, мол, «Я — это я, но у тебя всё получится!».

— Мой Подхват — Пума, — повернулась я к Судье. Тот кивнул и, отдав команду к началу поединка, отошёл, усевшись на холодных перилах.

Майк в ожидании смотрел на меня, и я устало проворочала языком, глядя на валяющийся на асфальте цветок (сегодня — маленькая георгина):

— Чё стоишь-то? Нападай…

Быстро, но очень сомнительно, он последовал этому совету. Двумя резкими ударами заставил меня попятиться и ударил пяткой, под которой я без свойственной мне грации проскользнула ему за спину. Делать нечего: стукнула носком кроссовка в сгиб ноги, повергла его на колени и, заломив руку за спину, второй поймала бритую голову. Чёрт возьми, как-то оно всё просто вышло — жди подвоха.

И внезапно Тур подмигнул мне озорным васильковым глазом:

— Вэмпи, а Вэмпи! Если пойдёшь сегодня со мной и Тигром на концерт «Ауте»… челюсть не раздави, и вообще — с башкой полегче… я сдамся!

Ничего не понимая, я ошалело посмотрела сначала на него, потом на Ника. Тот весело помахал чёрно-красными билетами и жестами посоветовал мне выкрутить голову Тура из патрона… И как я ни старалась, но не всхлипнуть от идиотского смеха не смогла. Чёрт бы их подрал!!! Никогда бы не подумала, что они прибегнут к таким ухищрениям, чтобы пригласить меня куда-нибудь. Хотя, если бы это был не концерт рок-группы, а ресторан, я б отказалась. Что-что, а жертвовать нашей дружбой ради… без понятия чего я не намерена.

— Козёл!!! — выпустив его, я согнулась от истерического хохота и опустилась рядом с ним на колени.