И он вошел в меня быстро и сильно, и его толчки были сильными и мощными, как он сам. Мое тело сотрясалось в оргазме. По-моему, уже втором подряд… Или это первый плавно перешел во второй? Я не могла ни о чем думать… Я неслась в страну неземного блаженства… Снова и снова… А он наслаждался сотрясавшими мое тело судорогами, выплескивая в меня новые потоки жидкости…

Я была вся покрыта потом, он тоже. Мы прижимались друг к другу, и я почему-то подумала, что ему тяжело сейчас стоять после этих сладостных мучений. Я легла спиной на стол, прошептала:

– Ляг на меня…

И он рухнул на меня всем телом, в изнеможении, в бессилии… Его руки свесились вниз. В них не было больше сил даже обнимать меня. В эти секунды этот мужчина принадлежал мне.

А потом с пола раздался стон. Он вернул нас в чувство. Серега ворочался, стараясь привлечь наше внимание, – или задумал помешать нам. Я не знала точно, когда он очнулся, но явно понял, что произошло… В комнате пахло сексом. Животной страстью. Желанием – мужским и женским. И удовлетворением – обоих…

Серега мычал все сильнее и сильнее. Но Ящер не обращал на его никакого внимания. Отдохнув (а в себя он пришел очень быстро), снова стал ласкать меня, причем слегка развернул, так, чтобы Серега видел все в лунном свете. Вернее, он мог видеть только силуэты, об остальном догадывался.

Я никогда раньше не занималась любовью при постороннем. Всегда считала, что интим – удел только двоих, и предпочитала делать это в кровати, причем лучше – своей собственной… Но сейчас мне было все равно. Я снова почувствовала возбуждение, желание опять разливалось по моему телу, я забыла обо всем… Плевать. Пусть за мной наблюдает хоть весь спецназ… Я снова хочу в страну неземного блаженства – с этим мужчиной.

Потом я просто не могла пошевелиться. Казалось, силы исчерпаны до дна. Я лежала на голой столешнице, пытаясь прийти в себя. Потом почувствовала, как Ящер оторвался от меня и стал быстро одеваться. Затем он дотронулся до меня.

– Юля!

И помог мне одеться. Одни только прикосновения его рук, даже одевающих меня, снова возбуждали. Он осмотрел пол: не оставила ли я что-то. Ничего. На одном из стульев лежал пакет с голубцами.

– В сумочке вино, – прошептала я.

Ящер открыл ее, достал бутылочку, потом нежно приложился губами к моей щеке, отвернул крышку и дал мне глотнуть.

– Это тебе, – попыталась возразить я.

– Тебе тоже нужно.

Я глотнула, потом глотнул он, закрыл бутылочку и сунул себе в карман.

– Слава! – открыла рот я.

– Тсс!

Он подошел к двери, приоткрыл ее и поманил кого-то рукой. Через пару мгновений в проеме появился контролер.

– Юля, тебя проводят.

Это был уже другой контролер. Я не сказала ни слова.

Быстро дошла до своей машины. Села за руль. Сказала себе, что должна успокоиться. Теперь уже не от сексуального возбуждения. Эта сволочь меня использовала. Ящер…

А ведь он сделал все это, чтобы не дать мне поговорить с Сергеем… И сам не сказал мне ничего…

И я опять не видела его лица. Я до сих пор не знаю, как он выглядит!

Надо позвонить Татьяне. Набрала ее номер.

– Ты как? Сделала все, что хотела?

– Нет. Я на помеле. Готова убить.

– Кого?

– Если кто-то сейчас встретится мне на пути…

– Юлька, успокойся, скорость не превышай, спокойно поезжай домой. Ни один мужик не стоит твоих переживаний. Поняла? Хочешь, я за тобой приеду?

– Нет, не надо. Справлюсь. Но эту сволочь я…

– Юля, утро вечера мудренее. Завтра мы вместе подумаем, что с ним делать. И вообще можно попросить Ивана Захаровича устроить Сереже перевод в ШИЗО.

– Я не про Сережу, а про Ящера!

Татьяна на мгновение замолчала.

– Ладно, двигай домой, и мы вместе попробуем разобраться с твоими мужиками. Почему ты никогда не можешь влюбиться в нормального?

До дома доехала, из машины вышла, щелкнула пультом сигнализации и уже сделала два шага в сторону родного парадного, как откуда ни возьмись выскочил мужик и накрыл мое лицо остро пахнувшей тряпкой. Я хотела его хотя бы царапнуть, но он быстро прижал мои руки к туловищу. Больше ничего не помню. Отключилась. Ну и ночка!

– А теперь ты мне все расскажешь с самого начала, – прошипел Ящер, одним рывком поднимая Серегу с пола и приставляя к стене. Потом выдернул у него изо рта кляп. – Ну!

Сергей что-то прохрипел. Ящер нажал пальцем на болевую точку, Сергей хотел закричать. Ящер закрыл ему рот рукой.

– Говорить будешь?

Ящер придерживал Серегу у стены – у того так и оставались связанными руки и ноги.

И Татаринов выдал все, что знал, – про Юльку, Сухорукова и всех соратников Ивана Захаровича. Он не хотел, чтобы его били. И Юлька его предала…

Выслушав Сергея, Ящер развязал его, открыл дверь в коридор, свистнул поджидавшего контролера, вручил ему Сергея, а сам остался с мобильным контролера. Вячеславу Николаевичу требовалось позвонить верному соратнику Косте.

Не представляю, через сколько времени очнулась. Уже наученная собственным горьким опытом (меня отключали не в первый раз в жизни – к моему великому сожалению), для начала глаза решила не открывать. Правда, сразу же поняла: нахожусь в освещенном помещении. Рядом тихо переговаривались двое мужчин. И кто же, интересно, прихватил меня на этот раз? С другой стороны, можно порадоваться, что ни к какому шесту я не прикована и даже не связана.

Я лежала, не подавая признаков жизни, еще минут двадцать, хотя могла и ошибиться: в таком положении, только после прихода в сознание, трудно следить за временем.

– Что-то Юлька долго, – сказали рядом. – Юль, ты как?

Я решила открыть глаза и попросила воды.

– Сейчас-сейчас, – ответили мне. – Толя, дай воды, быстро. Юль, садись.

Мужские руки помогли мне принять сидячее положение, потом я припала губами к кружке с водой. Страшно хотелось пить.

– Ну что, очухалась? – спросили рядом, пока я привыкала к свету.

Огляделась вокруг. Увидела двух незнакомых мужчин лет двадцати пяти – двадцати семи. Мы находились в комнатке без окон, площадью не более семи метров. В ней стояли два старых топчана, на которых валялось по подушке без наволочки и проеденному молью пледу. Я сидела на одном из них. Также имелся старый стол, к которому уже приложились какие-то насекомые, по всей вероятности, древесные жуки, и два колченогих стула. На них и восседали парни. Стулья все время мерзко поскрипывали. Пожалуй, именно этот мерзкий скрип и ускорил мой приход в чувство. И как только они не проломятся под парнями? Ребята-то – мощного телосложения.

– Юль, ты о чем думаешь? – спросил один из парней, видимо уловив мой внимательно-задумчивый взгляд.

Я честно сказала. Ребята замерли на мгновение, потом разразились диким хохотом.

– Они вообще-то прочные, – сообщил один из двух парней, отсмеявшись. – Раньше крепко делали. А скрипят потому, что рассохлись. Можешь сама попробовать посидеть. А то я ведь тебе свою постель уступил. Цени. Меня Олег зовут. Это Толя.

Я сказала, что мне очень приятно, но я предпочла бы познакомиться с молодыми людьми в какой-нибудь другой обстановке, и поинтересовалась, где это мы все встретились.

– Да мы бы тоже предпочли где-нибудь в другом месте тусоваться, – признался Олег и сообщил: они тут не по собственному желанию, а по принуждению. Об этом я как-то и сама догадывалась.

– Мы у органов? – задала я следующий вопрос. Хотя он, наверное, был идиотским. Наши органы такими методами все-таки не действуют. Но мне хотелось, чтобы молодые люди сами сообщили мне, у кого мы в плену.

– Нет, – покачал головой Олег. – Мы у Ящера. То есть его людей.

«О господи, спаси мою душу грешную! – хотелось воскликнуть мне. – И зачем меня, идиотку, понесло к нему в «Кресты»?! Зачем я, дура, ему отдавалась? Да еще с такой страстностью… Что он обо мне подумает?! Пожалуй, последнее беспокоило меня больше всего. Ящер избалован женщинами. Мой интерес он воспринял как должное. Уверен, небось, что я в него влюбилась с первого взгляда. Хотя взгляда-то, можно считать, и не было. Я до сих пор не знаю, как он выглядит».