Депутатская трубка у Валентины. Значит, нам снова можно ждать незваных гостей? Я считала, что от нее стоит избавиться, но временно, чтобы потом вернуть депутату. Мы же не воровки. Зачем нам чужое имущество?

Но куда деть трубку? Нужно посоветоваться с Валентиной. Или с Колей.

– Тоня, как мне найти моего Роланда? – то и дело трагическим голосом вопрошала несостоявшаяся актриса, пока я думала. – Я наложу на себя руки! Я наконец обрела смысл жизни и не могу его потерять!

«Иса – смысл жизни?» Я надеялась, что этот смысл не поселится в нашем подъезде.

На следующий день, как следует выспавшись, мы с Валентиной и старой девой отправились за город. Пусть развеется несчастная женщина, решили мы.

Но предупредили ее, чтобы ничему не удивлялась, а потом никому не рассказывала об увиденном. Все-таки Иса – человек другой культуры, как выразилась Валентина, и у него на даче (как опять же наврала она) многие вещи могут показаться нам странными.

– Кому мне рассказывать? Я ни с кем не общаюсь, – вздохнула старая дева. – И вообще я не собираюсь ни с кем делить моего Роланда!

Наконец мы подъехали к до боли знакомому поселку.

– Парик надевай! – напомнила Валентина.

Мы их с собой взяли, чтобы депутат ни в коем случае не видел нас с Валентиной в нашем обычном образе. Старая дева постаралась максимально походить на мусульманку. На ней было длинное черное платье, в нескольких местах проеденное молью и блестевшее в районе попы. Она сказала, что платье еще мамино. На голове она попыталась соорудить что-то среднее между хиджабом и паранджой. В результате цветастая шаль (другой не нашлось) полностью закрывала голову сверху и проходила под носом, закрывая рот и подбородок. Поверх платья было надето старое пальто.

Валентина остановила машину на обычном месте и увидела следы других автомобилей, по крайней мере двух. Конечно, по следам протекторов мы не могли определить, что это были за машины. Людей тут тоже явно побывало немало.

На этот раз Валентина вынула ключ из замка зажигания и машину заперла.

Старая дева внимательно оглядывалась вокруг, потом спросила:

– Это и есть дача Исы? Я всегда думала, что у мусульман они выглядят по-другому. Но она так похожа на наши садоводства! – воскликнула старая дева.

Мы с Валентиной переглянулись, но ничего не сказали.

В доме явно топили печь. Перед ней лежали дрова, заслонка была раскрыта. Но печь уже остыла. Кто-то приезжал вчера вечером? Или позавчера?

Валентина первым делом проследовала в комнату, где оставался пленник.

– Это не голос Роланда, – уверенно сказала старая дева, прислушиваясь к голосам. – Я узнаю его среди тысячи. Вы помните, какой у него восхитительный тембр?

Мы поспешили в комнату, где лежал Юрьев.

– Кто вы такие? Зачем вы сюда приехали? – чуть ли не заорал депутат, увидев старую деву, которая скинула пальто и осталась в своем старомодном платье и платке.

Она честно ответила, что ищет своего возлюбленного Роланда и что ей сказали, что он может быть здесь.

– Ваш Роланд служит в ФСБ? – завопил прикованный наручниками к кровати депутат.

При чем здесь ФСБ, удивились мы с Валентиной. Сюда мог заявиться чеченец, но он на фээсбэшника не похож. Однако по словам депутата выходило, что в дом приезжали двое из ФСБ в масках. Удостоверения, правда, показывали только в закрытом виде.

– Ну, такие и я могу показать, – заметила Валентина.

Однако, по словам депутата, они разговаривали, как сотрудники органов. Ему за свою жизнь приходилось с ними немало общаться. Они подробно допросили депутата, потом сказали, что ему пока придется побыть приманкой, на которую сотрудники органов собираются поймать международную банду.

– Вам самое место в тюрьме! – заорал на нас депутат. – Я прослежу, чтобы вам всем срок побольше впаяли! Вы захватили меня в заложники, меня, государственного человека!..

– А это кто? – спросила у нас с Валентиной старая дева.

– Депутат нашего Законодательного собрания, – пожала плечами Валентина. – Слуга народа. То есть наш слуга.

– Что здесь происходит?! – раздался у нас за спинами мужской голос.

Мы так увлеклись разговорами, что даже не услышали, как в дом кто-то зашел. Да ведь и звука подъезжающей машины слышно не было.

– Кто вы такие? Что вы здесь делаете?

Валентина мгновенно схватилась за шарф на шее и обернула им лицо, словно восточная женщина, оказавшаяся в присутствии чужого мужчины.

Незнакомый мужчина с поленом в руке (явно прихваченным у печки) оглядел комнату, заметил на кровати прикованного наручниками депутата, потом осмотрел и нас троих. С открытым лицом оставалась только я одна. Может, тоже стоило прикрыться?

– Ты кто такой? – спросил мужик у депутата.

– Юрий Святославович Юрьев, депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга, – ответил тот, засунул свободную руку во внутренний карман пиджака, извлек депутатское удостоверение и протянул мужику. – В Законодательном собрании я вхожу в комиссию по культуре и в основном специализируюсь по писателям. Я организую писательские конференции, издание журнала, пробиваю гранты под писательские проекты, помогаю получить материальную помощь нуждающимся писателям…

– Где в моем доме вы видите писателей? – перебил ошарашенный мужик, потом снова обвел взглядом нас троих.

«Неужели хозяин приехал? Отец мертвого Сереги?» – подумала я.

– Отдайте, пожалуйста, удостоверение, – попросил Юрьев с кровати.

Но мужик этого пока делать не собирался.

– А это ваши помощницы? – спросил он у Юрьева.

– Нет, это шахидки, – спокойно сообщил депутат. – Собираются принять ислам и уничтожать депутатов.

– Правильно, – кивнул мужик, подумал и добавил: – Только давайте не в моем доме, ладно? А то меня жена потом заставит новый строить и всю плешь проест в процессе. Выберите другой, пожалуйста. Лучше на краю садоводства. Я даже вас проводить могу.

– Спасибо, мы сами дойдем, – сказала Валентина и потянула старую деву за руку. Я уже вышла в коридорчик. – Сматываемся! Быстро! – произнесла Валентина одними губами.

Я кивнула, схватила старую деву за другую руку, и мы потрусили к машине.

Крики из комнаты, где остались мужчины, слышались, пока мы не отъехали.

– Уф! – сказала Валентина, когда мы немного удалились от поселка. – Вроде бы пронесло.

– Где Иса? – спросила старая дева. – Вы обещали мне Ису. Говорили, что это его дача.

Я напомнила, что мы не обещали, что он точно здесь будет. Это ведь одна из его баз, где он держит в заложниках депутата. Но ведь он не может сидеть на ней круглосуточно? У него есть другие дела. А старая дева, если захочет, может приезжать на базу ежедневно или через день. Мы ей нарисуем, как идти от электрички.

Мужик, по нашему мнению, как раз так и добирался до домика. Как мы поняли, он приехал за домашними припасами, потому что в самой большой комнате на стол были брошены рюкзак и сумка.

Я спросила мнение Валентины насчет дальнейшего развития событий в известном нам доме.

– Побежит к жене за советом. Если мобильный у него там работает – и если он вообще у него есть, – позвонит жене из дома и спросит, что делать. Если нет – вернется домой и спросит. У Серегиной матери, насколько я поняла, все домочадцы пикнуть не смеют и даже мыши ходят строго по плинтусу и молчат, пока к ним не обращаются лично.

Наконец-то мы приехали домой. Старая дева отправилась к себе в квартиру предаваться печали, мы с Валентиной для начала поднялись за Юлианкой, которая оставалась с Колей.

Нас ждал сюрприз.

Навстречу нам вышел Коля с огромным кавказцем, рост которого превышал два метра. Чем-то он напомнил мне боксера Валуева.

– Это Джохар, – представил Коля. – Очень хороший парень.

– Здравствуйте, – вежливо сказал Джохар и слегка наклонил голову.

Юлианка высунула нос из комнаты, улыбнулась мне и удалилась.