В дверь поскреблись.

Девушки замерли на своих местах. В дверь опять поскреблись.

– Кто там? – робко спросила Ольга по-русски.

– Откройте, пожалуйста, – сказал мужской голос тоже по-русски. – Мне нужно с вами кое-что обсудить.

Девушки переглянулись, и Ольга все-таки открыла.

В комнату быстро проскочил мужчина, недавно спасенный Аллой и компанией из холодильника.

– Ты кто? – спросила Ольга, оглядывая нежданного гостя. – Что-то я тебя раньше здесь ни разу не видела.

– В районе набережной? Так я живу в другой части княжества. Меня зовут Николай.

– И что тебе от нас нужно? – подала голос Светлана.

– Готов помочь вам, милая девушка, – он посмотрел прямо на Светлану, – урегулировать вопрос с лицами, которые вас преследуют. И, кстати, не оставят в покое, пока вы не отдадите товар.

Николай устроился на стуле, спиной к стене, окно оказалось слева от него – на расстоянии одного шага. Судя по его походке и манере держаться, Ольга поняла, что мужчина явно умеет хорошо драться и знает, как занять оборонительную позицию. Да и облик в целом почему-то наводил на мысль о спецслужбах.

– Ты о чем таком говоришь? – спросила она вслух.

– Подружка не поставила тебя в известность, во что вляпалась, или ты просто ваньку валяешь? – Николай прищурился. – Девочки, это не шутки. Милая моя, – он опять посмотрел на Светлану, – ты хоть примерно представляешь, сколько стоит товар, который находится у тебя?

– Примерно представляю.

– Зачем ты… – начала Ольга и осеклась.

Светлана же прямо смотрела на Николая.

– Если я отдам тебе эти пакеты, меня оставят в покое? Я смогу спокойно ходить по улицам?

– Да. Сама ты никому не нужна.

– А деньги она получит? – встряла Ольга.

– Какие деньги? Она же не выполнила порученную работу! Ее доставили в княжество контрабандным путем – вместе с контрабандой. Так, милочка? Ты же хотела в княжество. И вот ты здесь. Ты захватила с собой товар. Оплатила таким образом свой проезд. Все справедливо. Деньги тебе обещали за передачу товара по конкретным адресам. Ты его передала?

Светлана молчала.

– Так за что тебе платить? По-моему, все справедливо. Более чем. В особенности, раз тебе даже не оторвали голову. Просто никому не хочется лишний раз иметь дело с полицией. Давай товар. Адреса-то не потеряла, что кому?

– Нет, – пробурчала Светлана и встретилась взглядом с Ольгой.

– Отдай, – сказала Ольга. – Так спокойнее.

Светлана пожала плечами, вручила Николаю четыре свертка с адресами и листочек с суммами, которые следовало получить.

Николай встал.

– Благодарю, – изобразил он легкий поклон.

Затем удалился.

Ольга со Светланой переглянулись.

– Деньги заработаем, – сказала Ольга. – Поехали к резиденции.

Подъехав к ней, они увидели, как Алла Афанасьева с сыном и вещами садятся в машину дяди Проспера. Ольга на своем неприметном «Пежо» поехала за ними, и девушки проследили, как компания выгружает вещи у дома дяди Проспера.

– Что это может означать? – спросила Светлана.

– Я думаю, что нам как раз к ней. К ним.

– А деньги?

– Деньги найдутся у этого Проспера. По княжеству ходят слухи, что он богаче всех остальных членов семьи вместе взятых. И по-моему, с ним не так страшно иметь дело, как с этим Литвиновым…

– И с Литвиновым они, похоже, поругались…

Когда Ольга со Светланой вернулись в квартиру Ольги, их ждал сюрприз – два здоровенных негра с пистолетами, на которые были навинчены глушители. Девушек за шкирку втащили в квартиру, заперли дверь, связали, вставили кляпы и бросили связанными на кровать.

В квартире все было перевернуто вверх дном.

– Говорить будем или как? – спросил один из негров, поигрывая пистолетом.

Особы королевской крови и руководители европейских государств княжество покинули. На похоронах они отметились, а за переходом власти явно предпочитали наблюдать с безопасного расстояния, из-за стен собственных дворцов и резиденций.

Вместо них стали прибывать мужчины из России с суровыми лицами, часто огрубевшими на лесоповале, в сопровождении большого количества телохранителей каждый. Бодигарды казались на одно лицо. Они и заполняли многочисленные гостиницы княжества, где персонал уже обучился по крайней мере нескольким русским фразам и очень хорошо усвоил, что утром в номер нужно нести не свежую газету, не чай, а русский народный напиток рассол, производство которого в банках наладили финны и поставляли в огромных количествах в княжество Фортунское.

Всех встречал Литвинов и прибывшие с ним ранее лица, которые уже хорошо освоились в государстве и фактически считали его своим.

– Молодец, Слава, – похвалил его один старик, который то и дело откашливался. – Ты хорошо поработал. Достойная растет смена.

Старик опять откашлялся.

– Погрею хоть старые косточки перед смертью, – заявил он.

– Какая смерть, Павел Иванович! Вы еще всех нас переживете! – заметил Славик.

– Не исключено, – старик очень серьезно посмотрел на Литвинова. – Кто ж мог подумать, что Костик так глупо погибнет? Ты еще не выяснил, какая падла его замочила?

Славик покаянно опустил голову.

– Ну ничего, разберемся.

Старик разместился в великокняжеской резиденции, как, впрочем, и несколько других суровых мужчин. На возражения княгини-матери никто внимания не обращал. София очень внимательно приглядывалась к прибывающим. Луиза пребывала в пьяном ступоре. Дядя Проспер во дворце больше не появлялся, как и Алла Афанасьева с Александром. Оксана Заблудайко ходила, как королева, то есть Великая княгиня, Тарас сидел за компьютером вместе с волосатым товарищем и обитал где-то в виртуальной реальности. Лариса Тарасовна заперлась у себя в комнате до возвращения Сергея Григорьевича, который отправился к Зелимхану Магомадову для обсуждения возможного развития событий.

Однако Зелимхан относительно прибытия большого количества суровых мужчин ничего конструктивного не сказал, просто пожал плечами и объявил:

– Это надо пережить. Как налет саранчи. Она прилетает, все сжирает, потом летит дальше. Так и тут. Похоронят своего и уедут. Готов поспорить: похороны этого типа будут гораздо более пышными, чем Великого князя, и более торжественными.

Насчет Алана версий у Зелимхана не было – или были, но он их тщательно скрывал. Он знал, что Алан за определенные суммы оказывал услуги, и сам этим пользовался. Но для Алана не представляло особого труда делать людям приятное. Зачем же было сбегать?

– Что именно он делал? – уточнил Сергей Григорьевич.

– Предоставлял гражданство великокняжеским указом.

– Но ведь это происходит официально, по отработанной схеме… – начал Рогозин.

– Ты имеешь в виду вложение миллиона в экономику?

Сергей Григорьевич кивнул.

– Я сейчас не про это говорю. Несколько лет назад известный тебе Борис Ясеневский изучил местное законодательство самым тщательнейшим образом и нашел в прошлом – где-то веке в пятнадцатом-шестнадцатом – прецеденты, когда гражданство даровалось великокняжеским указом за оказание услуг лично Великому князю.

– А тогда разве были доллары? – задумчиво спросил Рогозин. – И даже если и были, ты представляешь… Нет, Колумб открыл Америку только в пятнадцатом веке! Что они требовали раньше?

– Не знаю. Спроси у Бори. Но тогда некие личности, приговоренные к смертной казни в своих странах, тоже бежали в княжество Фортунское и шли ко двору – к тогдашним Великим князьям, поскольку среди них встречались не очень праведные особы…

– Да, я кое-что помню из их истории, – кивнул Рогозин.

– И эти люди выполняли поручения – в основном деликатного характера, – за что им даровалось гражданство, место при дворе и неприкосновенность от властей своей страны. В наше время известный тебе олигарх Боря Ясеневский решил сэкономить миллион. Мало ли что у него уже не один миллиард припасен на черный день. Ты же знаешь Борину философию: курочка по зернышку клюет, рублик к рублику идет. И Боря в свое время предложил что-то там оплатить лично князю. У самого Бори спроси что. Я уже не помню, потому что много раз сам оплачивал его прихоти…