Если мир мал, то Америка и вовсе крошечная. Издатель «Screw» Эл Голдстейн некогда выпускал журнал под названием «СМЕРТЬ». На обложке первого номера была фотография сотворенного Антоном ЛаВеем — обезглавливание Джейн Мэнсфилд. Сатана идет странными путями, творя абсурдные вещи.

Я бреду по Мидтауну и подхожу к церкви Святого Патрика. Вспоминая о Джо Скаггсе и дюжине черно-белых дневных фильмов про Санта-Клаусов и снег, я поднимаюсь по ступенькам, чтобы заглянуть внутрь. Как только я подхожу, дверь буквально захлопывается перед моим носом. Символично, думаю я, церковь закрывается.

Я представляю, как внутри ирландо-американский священник укладывает в раку тело Христа, запирает ее и преклоняет колена. Он бредет сквозь притихший алтарь к свечам, окружающим статую Девы Марии, и прикуривает от огонька «Мальборо». Он резко вдыхает, его легкие давят на переполненный желудок и раздается громкий пук, гулко разносящийся по пустому помещению. Он опустошает жестянку с надписью «Для бедняков нашего прихода», добавляет ее содержимое к куче банкнот, отправляемых бравым парням в Ирландию, их благословенным убийцам.

Вид иллюминированной церкви на улице, усеянной развевающимися на ветру американскими флагами, подчеркивает здешнее положение христианства. Я присаживаюсь на каменные ступеньки и прикуриваю сигарету, глядя на проходящих мимо американцев, глаза устремлены к тоннелям большого города. Трудно вдохнуть, сложно поверить. Здесь, среди этих религиозных идолов, возникает невероятное ощущение давления в Земле Свободы. Они растиражированы по всему Западу, воздействуя даже на неверующих. В 1985 году в своей статье, появившейся на страницах ныне знаменитого издания «Сан-Диего Мэгэзин» Джеймс Миллз, бывший президент сената штата Калифорния, вспоминает об обеде с Рональдом Рейганом в 1971 году.

Обед подходил к концу, притушили огни и подали чаши с праздничным шерри. В темноте Рейган внезапно спросил Миллза, читал ли он «неистового ветхозаветного пророка Иезекииля», затем, как описывает Миллз, бывший актер «страстно проповедовал» ему, точно снисходительно объясняя студенту-скептику. «Все пророчества, которые должны были исполниться перед Армагеддоном, уже сбылись», — вопил великий человек, довольно неожиданно для вынашивавшего президентские амбиции. «Ныне, — продолжал он, — все готово к Армагеддонской битве и второму пришествию Христа». Когда Миллз напомнил Рейгану, что в библии довольно ясно говорится, что человечество не может предугадать, когда случится это довольно заметное событие, Рейган ответил: «Все стало на свои места. Осталось недолго ждать. Иезекииль говорит, что огонь и сера прольются на врагов людей Господа. Это должно означать, что их уничтожат ядерным оружием». Далее великий теолог принялся доказывать, что, поскольку Советский Союз стал коммунистическим и безбожным, и находится он «на Севере» (как Гог в Библии), стало быть, СССР должен быть Гогом, нацией, которая ведет других во мрак. Из этой искаженной, типично американской перспективы мы и должны рассматривать ситуацию в мире. Горбачев, возможно, пытается разорвать Железный Занавес, но в самом ли деле — ОН ХОЧЕТ, ХОЧЕТ ЛИ ОН? В конце концов, разве АнтиХрист не является очаровательным, почти комическим персонаж, который может попытаться уверить мир, что он спасет его, тогда как все время пытается строить планы по его разрушению? И, эй, либералы, не несет ли советский лидер на себе печать Зверя или это в самом деле просто карта Малайзии, которую он вытатуировал у себя на макушке?

Несколько месяцев назад я гулял по Сити в Лондоне и прошел через толпу, собравшуюся у ратуши в ожидании прибытия великого Горби. Я, ради забавы решил присоединиться, и протолкался сквозь толпу, оставив позади себя нескольких покалеченных детей, вперед. Перед толпой у светофора остановился грузовик службы доставки, и из него высунулся водитель-кокни. «Мать вашу, это что за хренотень. Хтой-то едет, друган?» «Майкл Джексон». «Мать вашу. Да вы тут ваще охренели». С этим самая неосведомленная личность в Лондоне в раздражении уехала, и через пять минут за ней проследовал полукилометровый кортеж гигантских черных машин и суровых полицейских на мотоциклах. Огромная толпа кричала «Горби» и некто татуированный помахал рукой с заднего сидения своего лимузина. Я видел его руку. Она не похожа на руку, способную нажать на кнопку. Вообще-то это была довольно симпатичная рука, гораздо меньше и более интеллигентная, чем рука герцога Эдинбургского, которую я видел, мащущей из такой же машины во время королевского визита во Рексам в 1966 году.

Мои встречи с всемогущими на этом не закончились. Здесь, в Нью-Йорке, вчера был в городе посланник Господа на Земле, президент Буш, он прилетел, чтобы выступить на встрече в ООН. Когда мы мчались на машине домой по Ф.Д.Р.-драйв, я бросил взгляд на вертолетную площадку Здания Объединенных Наций и увидел большой вертолет. Символ британского Racing Green стал превосходной основой для президентского знака, нарисованного на боку вертолета. Так что теперь я видел руку Михаила Горбачева и вертолет Джорджа Буша. Если бы мы могли собрать их вместе.

Когда Америка вторглась — и была побита — во Вьетнам, многие их политики были убеждены, что они — богоизбранный народ, ухватившие Бога за пятку. Когда Рейган сократил правительственную программу страхования здоровья и другие социальные льготы, для того, чтобы вложить биллионы в Стратегическую Оборонную Инициативу и МХ-80, он сделал это потому, что он на самом деле верил в то, Советский Союз — это «Империя Зла». Когда Джордж Буш говорит о лишении американских женщин права на аборты или о вмешательстве во внутренние проблемы СССР, или о прекращении государственного финансирования безвкусных художников, он делает это, потому что является продолжателем традиций американских лидеров, которые, в отличие от большинства своих европейских коллег, обладают фундаменталистской верой в христианскую Библию.

Они не одиноки. Исследования в 1985 году показали, что шестьдесят один миллион американцев смотрят по телевизору выступления евангелических проповедников. Тревожный знак, не правда ли? Несколько женщин, задержавшихся на улице возле церкви Святого Патрика, нервно спешат домой, огибая пошатывающихся бродяг. Это мужской мир, главным образом потому, что ОН — больше и ОН испещрил планету своими родовыми символами угнетения и войны. Война боролась с другими мужчинами.

В Лос-Анджелесе я видел женскую уличную банду. Одна такая лос-анджелесская банда называется «Бояршниковые девушки», устрашающе татуированные толстухи, кружащие по улицам в ржавых автомобилях, вооруженные пистолетами и ружьями, которые, согласно департаменту полиции Лос-Анджелеса, вносят свой вклад по меньшей мере в уровень смертности среди членов других банд — 400 человек в одном только городе. Даже Белфаст по сравнению с этим выглядит довольно мирным городом, но опять же, в Лос-Анджелесе армия не патрулирует улицы. Хотя вид девичьей банды мне в то время показался чем-то смехотворным, и совершенно не пугающим — это больше походило на кадры из фильма Джона Уотерса, и я уверен, что если женщина разнесет мне голову из магнума 44 калибра, мне это будет столь же неприятно, как и если бы это сделал мужчина. Появление женских банд на Западном Побережье — плохой знак. Нет ничего плохого в том, что женщина делает со своей жизнью все, что ей заблагорассудится, но каким ужасным может стать мир, если, вместо того, чтобы мужчины становились менее жестокими, женщины пытаются соревноваться с мужчинами в жестокости, таким образом удвоенный кусок экскрементов расползается вокруг городов мира. «Бояршниковые девушки», однако, скорее исключение, это Мужское насилие кипит здесь под поверхностью, на улицах, в многоэтажных офисных зданиях, галереях, правительственных зданиях. Это комплексная проблема, с которой должны бороться феминистки. Ее истоки не в порно-шопах, которые просто дают выход нереализованным мужским желаниям. (Живи и дай жить другим, вот что я говорю). Нет, ее корни здесь, в псевдоморали Церкви и Государства, которые вмешиваются, запрещают или игнорируют такие потребности. Придирчивая мораль, которая на деле вдохновляет феминистскую мысль и выражается в грубой, ханжеской форме демонстраций возле секс-шопов. Вопрос не в феминизме, но в равенстве и свободе, в понимании желаний и различий и мирном высвобождении из-под такого давления. Как говорил Джек Парсонс, гностическое мировоззрение не может быть запрещено. Заниматься любовью, танцевать и пить — это значит прославлять и благодарить Бога. Эта культура запрещена нам военной экономикой, церковью, государством и плохо информированными влиятельными группами с убогими идеями, которые поддерживают институты и идеалы угнетения подобных чувств. Они стремятся не образовывать и информировать, но лишь «загоняют в рамки» людей, которые думают иначе. Люди, которые хотят изменить мир, такие, как радикальные феминистки, должны сосредоточиться не на вмешательстве в выбор других в «пункте продажи», но стремиться понять мотивы людей и необходимость изменения основ общества.