Через систему слежения бронекостюма Ноу хорошо видел, как десант камалов, укрываясь за скалами, начал разворачиваться в их строну. Как сержант и предполагал, все челноки противника ушли за низко висевшие облака, и на мгновение воцарилась странная тишина. Картина могла бы показаться совершенно безжизненной, если бы не валявшиеся в поле зрения створки ворот шлюза лабораторного комплекса, обломки уничтоженного челнока и не голубое свечение на равнине.

Ноу постарался оценить обстановку — уже в который раз за последние пятнадцать минут! Ясное дело, что коли штурмовики СИ не вычистили десант камалов загодя, значит, они просто не могли этого сделать. Каким образом камалы прознали про готовящуюся операцию и умудрились перебросить сюда приличные силы — это сейчас вопрос двадцатый. Хотя, судя по всему, информацию они получили, что называется, в горящем режиме: в противном случае бы никто не дал возможности так легко здесь высадиться, несмотря на все новейшие технологии! А фугасы, судя по всему, заложили давно — их разведка просто проморгала. Можно разведчиков материть хоть до хрипоты, но такое случается, накладок почти никогда избежать невозможно, особенно при операциях против столь засекреченных объектов.

В общем, вариантов не так много. Лабораторию законсервировали — сержант надеялся, что и западная группа тоже сделала своё дело. Это уже здорово — если кто-то сможет, конечно, сообщить о результатах, куда следует. Что касается судьбы штурмовых групп, то эскадра на орбите либо сможет забрать их отсюда, либо не сможет. Во втором случае людям останется только «порезвиться», отстреливаясь от десанта камалов, пока хватит боеприпасов, а потом всем снять броню и пустить себе по пуле в лоб — живыми никому сдаваться нельзя, это тоже понятно. Но в этом случае не будут доставлены собранные документы — этот небольшой чемоданчик лежащий у сержанта за спиной в бронированном ранце.

У Ноу мелькнула странная мысль: вот, поди ж ты, как там бывало в войнах далёкого нашего прошлого или в нынешних войнах бывает на тех планетах идентичных, кто ещё пока не входит официально в Содружество? Например, воюют две страны — а ведь и там с обеих сторон люди! Насколько же им, дьявол побери, проще: там противник практически свой, такой же как ты, в случае чего, можно и в плен сдаться, а к камалам или ратлданам, да ещё в такой обстановке сдаваться бессмысленно.

Впрочем, сержант тут же вспомнил, как Сергея Миронова избивали в его земной армии такие же земные парни, как он сам. За что? Получается, а чем такие ублюдки лучше камалов?

Он отмахнулся от подобных мыслей — сейчас это лишнее, лишнее! Факт понятен: для нынешнего противника люди — альтеры, так же, как и они для людей, и пощады не будет никому. Бойцы — не какие-то дипломаты высокопоставленные или что-то вроде того, они — простые солдаты, обменивать их никто не станет. Скорее всего, с учётом реалий, всё, кого возьмут в плен живыми с достаточным количеством сохранившихся тканей, пойдут на создание клонов, которых камалы потом будут пытаться забрасывать на разные планеты Содружества. Значит, для людей существует только один вариант — даже не пуля в лоб, а вон он, мигает в правом нижнем углу дисплея в шлеме: индикатор капсулы самоликвидации костюма. Чтобы камалам ничего не осталось….

За облаками что-то полыхнуло и мутно-бежевая пелена, скрывающая местное небо, озарилась неожиданно красивым жёлтым заревом с пурпурно-красными отливами. Аудио-система костюма передала рокочущий звук, и сияние пронеслось куда-то на местный восток, скрывшись за однообразным горным массивом, возвышавшимся в той стороне.

Несложно было догадаться, что где-то на орбите ещё продолжался бой, от которого зависела судьба всех высаженных отрядов.

Ноу коротко напомнил бойцам, что от них требуется, если события развернутся определённым образом. Все всё понимали, и даже ушастик — он лежал за выступом скалы метрах в пяти от сержанта — энергично кивнул.

Молодцы, ребята, лишних вопросов никто не начал задавать, даже бывшие штабисты — сопланетчики сержанта, и парни-вельты. Трое специалистов по ТКП-технологиям тоже сжимали свои пистолетики — эх, попали ребята в переделку, и Ноу приказал выдать им запасные индукторы.

Камалы приближались. Видимо, их флот перебрасывали сюда тоже налегке — ведь в противном случае могли бы и придать какие-то бронетехнику, а тогда силы оказались бы просто подавляюще неравными. А так люди могли ещё неплохо огрызаться. Пока.

Хорошая штука — этот новый индуктор ИГ-14. Ноу отлично знал прежнюю модель ИГ-10, «иголка», как его называли в обиходе. И новый уже обозвали так же. ИГ-14 отличается системой прицеливания и скоростью снаряда. Пуля, выбрасываемая гравитационным импульсом, тут имела скорость девяносто восемь километров в секунду. Сгорела бы при весе в 2 грамма за мгновение в атмосфере, но спасает вихревое гравитационное поле, закрученное вокруг неё на одну сотую секунды. Потому эффективная дальность стрельбы из ИГ-14 — чуть меньше километра. И именно на эту полевую «обёртку» для пули уходит девять десятых энергии, расходуемой на выстрел. Но последствия попадания ужасны — защитное поле того же челнока расходует сразу 1–2 процента энергии средней силовой установки, а стандартный бронекостюм камалов выдерживает не более двух-трёх попаданий.

Сержант приказал беречь заряды «иголок» для более короткой дистанции, а пока обстреливать атаковавших из обычного огнестрельного оружия — ничего лучше для атмосферных планет так и не смогли придумать по соотношению "цена/качество". Лазер Ноу тоже пока приберёг — чего зря тратить его энергию на пробой воздуха?

Два снайпера отряда — вездесущий Шмаков и паренёк из лоранов — взялись за дело: методично всаживали в броню то одного, то другого высовывавшегося из-за камей камала бронебойные пули. Костюмы успешно их отклоняли — пока отклоняли. Но каждое попадание уносило какие-то доли единиц защиты и, значит, работало на людей.

Отряд выпустил все одиннадцать оставшихся ручных самонаводящихся ракет, и Ноу злорадно усмехнулся, отметил, что три или четыре камала распластались неподвижными после попаданий. Многие, вне всякого сомнения, были серьёзно ранены, и отползали, выходя из боя.

Выбрав одного из перебегавших от скалы к скале камалов, который действовал не слишком расторопно, Ноу выстрелил из «иголки». Попал — чужой упал на спину, и сержант уже, было, подумал, что снял его с одного выстрела. Но затем камал поднялся и совершенно по-человечески помотал головой, приходя в себя. Система поддержки в его бронекостюме, очевидно, впрыснула обезболивающее, и чужой, уже окончательно придя в себя, рванул в укрытие.

Ноу выстрелил повторно, заодно проверяя ТТХ и оружия, и бронекостюм противника. И во второй раз камал начал подниматься, только уже совсем неуверенно. Третий выстрел — и чужого буквально порвало пополам вспышкой — его силовая броня исчерпала возможность противостоять "иголке".

Из-за облаков вынырнули три точки — компьютер брони сразу опознал челноки камалов. Они, видимо, пополнили энергозапас на корабле-матке на высокой орбите и сейчас шли на поддержку десанта. Это, конечно, не штурмовики, но кое-какое вооружение стоит и на челноках. Но, тем не менее, то, что камалы посылали сюда челноки, свидетельствовало, что сил у них не так много, и основная их часть завязана в поединке с нашей эскадрой.

Сержант приказал выбрать максимально глубокие укрытия под скалами и одновременно стараться вести огонь по челнокам: те сами должны стрелять по нам и, значит, будут открывать силовое поле.

Неожиданно челноки исчезли — камалы включили «невидимки». Это сильно расходовало бортовой запас энергии, но теперь противник мог зайти на укрытия отряда и ударить с самой неожиданной стороны.

Правда, чтобы начать вести огонь, им всё равно придётся «невидимку» отключить, равно как и защитное поле, и если успеть дать залп из индукторов, челнок можно вывести из строя, если не уничтожить полностью. Кроме того, объекту, укрытому «невидимкой», нужно самому как-то следить за местностью, поэтому всегда есть некоторое число датчиков, выдвигаемых за границы поля невидимости. Системы наведения костюмов могли обнаруживать эти датчики, что позволяло при должном умении предугадывать место положения скрытой боевой машины.