— Неужели один единственный заданный вопрос, так выделяет меня из остальных завербованных?

— Вы не поверите, но это — кардинальный вопрос! Да, именно он, и не в каждой группе новичков находится хотя бы один человек, кто такой вопрос задаёт.

Александр хмыкнул: надо же, каким он «особенным» оказался. Это было приятно, но он понимал: это накладывает колоссальную ответственность — и перед самим собой и перед Землёй, как ни пафосно звучит.

— Понятно, понятно, — пробормотал Быков. — А вот, знаете, у меня ещё вопрос возник: как у вас тут с религией? Я заметил, что есть люди разных национальностей и даже рас, но мне уже сказали, что тут нет никаких культовых зданий — ни церквей, ни мечетей, ни синагог. Это так?

— Именно так! Нам не нужны конфликты на религиозной почве, поэтому мы отбираем только атеистически настроенных людей.

— А как же мой ответ в анкете про религию? Я же написал "православный атеист"! Это не помешало меня принять?

Виктор Францевич усмехнулся:

— В этом вашем ответе уже всё сказано! Поверьте, у нас великолепные психологи. Что касается вашего единственного ключевого вопроса, то это уже своего рода базовый тест. Однако, может быть, вы и не подойдёте на планируемую должность, ещё будет много тестов. Тогда вы всегда сможете перейти на другую работу, вернуться сюда или в другое подобное место. В конце концов, сможете просто снова стать обычным землянином, хотя в таком случае, открою один небольшой секрет, о котором не всем говорят: вам проведут коррекцию памяти, конечно оставив соответствующий счёт в банке. А то, что вы спросили меня о том, о чём спросили — хороший знак. Я ведь давно работаю с персоналом, и уверен, что вы уже знаете, как вам поступить.

Александр кивнул. Виктор Францевич улыбнулся и поднял бокал:

— Ну, за ваше решение!

Они чокнулись и выпили.

— А как зовётесь вы? — вдруг спросил Быков. — В смысле, ваш народ, ваша цивилизация?

— Если переводить буквально, — снова улыбнулся Виктор Францевич, — то мы так и зовёмся — «люди». Вы ещё выучите наш язык, вам придётся. Название исходной планеты звучит как «Орхан». Нравится — зовите нас орханами!

— У нас настолько родственные мышления? — Быков чуть склонил голову на бок.

— А как же при генетической-то идентичности! Есть теории, подтвердить которые стопроцентно пока не удалось, о том, что все мы, люди — потомки некогда мощной гуманоидной расы, населявшей Галактику. Потом что-то произошло, и связи между планетами надолго прервались, цивилизации скатились в варварство, потом некоторые снова возродили былое могущество. Сейчас мы восстанавливаем возможное былое единство.

Александр кивнул задумчиво:

— Собственно, если вы говорить, что мы генетически идентичны, то какое ещё требуется подтверждение?

— Вот именно! — Виктор Францевич поднял палец. — Рад, что вы меня понимаете. Вообще, нам теперь придётся довольно тесно взаимодействовать, так что можете звать меня просто — Виктор. Конечно, у нас существует близкая к военной субординация, но на оперативной работе мы в основном общаемся на короткой ноге.

— Ну, и когда приступать к этой оперативной работе? — осведомился Быков.

Виктор развёл руками:

— Да вот хоть прямо сейчас: допьём кофе и коньяк — и к уже знакомому вам самолётику, отправимся назад, для начала в ваш же город.

Александр хмыкнул:

— В мой город под названием Земля….

— Ну, — Виктор улыбнулся, — можно и так сказать. А если точнее, «городок», небольшой «городок» на краю Галактики. Вы будете работать на то, чтобы он стал менее провинциальным, а другие будут его оберегать.

— Как я вас уже понял, оберегать есть от чего, — вздохнул Быков.

— И от чего, и от кого, — подтвердил Виктор. — Вам ещё предстоит многому научиться, чтобы быть полезным своему "городку".

Они вышли на тёмную аллею, где прогуливались редкие люди, отдыхавшие после дневной смены — работы по созданию прекрасного мира с чистыми морями и зелёными лесами, мира, который станет домом для части землян.

— Я увижусь с группой, с которой прибыл сюда? — спросил Александр.

— Стоит ли? Впрочем, если встретитесь, пока будете забирать свои вещи, можете сказать, что вам предложили другую работу, попрощайтесь. Кстати, мне показалось, что вам понравилась одна девушка, а, может, даже две… Хотите совет? С теми, кто работает у нас, можете продолжать поддерживать любые близкие отношения, можете даже семью создавать, если захотите. Но не заводите сердечных друзей среди землян, которые не подозревают о нашем существовании. Ваша работа в некоторой степени будет сродни работе разведчика: вы должны быть независимы, неуязвимы и хорошо законспирированы, понимаете?

Александр кивнул и посмотрел на незнакомые звёзды в небе.

— Земное Солнце отсюда хоть видно?

— Только в очень мощный телескоп, но, кажется, не сейчас, не в это время года. Идёмте, Саша, вас ждёт городок Земля.

Звонок разбудил администратора четвёртого российского сектора часа в четыре ночи. Он выругался и сел на кровати, продирая глаза. Затем протянул руку и взял обычный мобильник: без особой серьёзной необходимости инструкция предписывала пользоваться только местными средствами связи.

— Леонид, — услышал он в трубке голос Руслана, который трудно было с кем-либо спутать, столь жизнерадостно он всегда звучал, — кажется, я кое-что откопал! Тут одно очень интересное дело всплывает. Я в ночном клубе как-то…

Голос агента Габдулина аж позванивал от торжества.

Ларрус Пиктчимар, вельт по происхождению, работал на Земле уже пятый год. Здесь все находились, само собой, в условиях глубокой конспирации, но имена часто подбирали для удобства, по каким-либо местным созвучиям. В своё время Ларусс взял себе имя Леонид Пим?нов, потом оказалось, что это совпадало с именем одного достаточно известно телеведущего, но он решил так и оставить — подобные совпадения нередко только придают достоверности и естества.

Ларрус-Леонид вздохнул, вспоминая, что сегодня суббота, никаких серьёзных дел не намечалось, и он хотел банально отоспаться. Что же там Руслан нарыл такого, что стоит звонить среди ночи?

— Доброе утро! — проворчал Леонид, вкладывая в эти два слова максимум сарказма. — Надеюсь, дело того стоит, чтобы будить непосредственного начальника в столь неурочный час?

Агент Габдулин отличался завидным рвением, но оставался пока новичком: чуть ли не в каждом более или менее странном случае ему виделись происки альтеров.

Руслан работал в КСИ неполный год, и ему ужасно хотелось раскрыть хотя бы одного лазутчика или, ещё лучше, целую тайную операцию врагов, но пока его стремления успехами не увенчивались. Впрочем, Пиманов понимал, что теперь, когда по данным разведки, камалы виртуозно освоили клонирование людей, эта задача становилась порой архисложной.

Несмотря на некоторую взбалмошность агента Габдулина, администратор относился к нему хорошо — парень был работящий и исполнительный, правда, иной раз перебарщивал в своих действиях.

— Не тараторь! — оборвал Пиманов пулемётную очередь Руслана. — И не забывай, что открытая линия связи — потенциальное достояние противника.

— У нас же шифраторы стоят!

— Без дискуссий! Если считаешь, что нашёл нечто интересное, то через полчаса будь у меня, доложишь. Если же окажется, что снова какая-то пустяковина — с лестницы спущу, имей в виду!

Пиманов вздохнул и пошёл умываться.

Когда агент прибыл, по небольшой квартирке администратора уже вкусно пахло кофе — Ларрус виртуозно освоил приготовление этого земного напитка, очень похожего, впрочем, на то, что на Вельте называли ар-каат. Кулинария вообще являлась слабостью офицера Пиктчимара с молодости, а на Земле в должности администратора сектора, у него волей-неволей выпадало свободное время, которое следовало чем-то занять. Коллеги ценили это качество — особенно любил у него посидеть руководитель службы Контрразведки Содружества Идентичных на этой планете Кирис Франзир Остал, известный официально под именем Кирилл Францевич Остапенко. Леонид часто шутил с сослуживцами, что если доживёт до пенсии, откроет на Вельте ресторан кухни народов Земли, а, может, и просто на Земле останется.