Ещё один пост встретил их метров через триста — груда наваленных керамо-полимерных блоков, за которыми стояли пулемёты. Вообще система охраны сержанта удивляла, альтеров трудно понять: вот будь его воля, Ноу поставил бы в подобном лабораторном комплексе глухие переборки-шлюзы и систему тревоги, блокирующую определённые зоны. Любой нападающий потратил бы кучу времени, преодолевая заблокированные двери!

Здесь же ничего подобного не наблюдалось! Или ратлы (а точнее, их хозяева, камалы) не предвидели подобного вторжения, или… Или они были идиоты. С другой стороны тот же Ленток всегда предупреждал починённых от отношения к противнику как к дураку. И Ноу могу заверить: камалы дураками не были. Они, возможно, мыслили как-то иначе, чем люди, но это был хитрый и умный противник.

С пулемётными гнёздами отряд разделался быстро, а за ними прямо за поворотом коридора находился первый шлюз. Люди взломали заслонку тем же лазерным резаком — о чудо! — ворвались в святая святых этой секретной базы — непосредственно лабораторный корпус.

Отдельных охранников ратлов они уничтожили минут за пять-семь, а персонал, пара десятков учёных и техников заставили построиться вдоль стены. Среди персонала оказалось и четверо камалов, которые нервно скалили свои крысино-собачьи морды. Один из камалов начал трясти дипломатическим удостоверением и стращать всеми карами Галактического Совета за вторжение на суверенную территорию, но Ноу изъял документ и пригрозил чужому прострелить ему башку, если тот не замолчит.

Тут же удалось установить связь с западным подразделением, занимавшимся центром обучения клонов и со второй половиной отряда, зачищавшим технологические помещения и отсеки охраны базы. Там всё прошло чётко: десантники не потеряли ни одного киборга, ни, тем более, ни одного человека! Имелось несколько попаданий в личный состав, но резерв защитных костюмов ни у кого не был израсходован более чем на 10 процентов.

Ноу не мог нарадоваться на своих ребят, особенно на землян: все действовали сосредоточенно, словно работали с альтерами не в первый, а в двадцать первый раз. Никакой чрезмерной злобы или истерии победителя — а такое часто наблюдается с новичками, обрабатывающих чужаков, все деловиты и точны, словно те же киборги.

Даже ушастик его удивил: Ноу несколько раз успевал бросить взгляд в его сторону. Заметно было, что застёгивание наручников на пернатых лапах ратлов или шерстистых у камалов вызывает у парнишки некоторое замешательство, но вряд ли глаз, чуть менее опытный, мог бы это определить.

Специалисты по ТКП-технологии с помощью десантников установили «коконы» и подготовили к фиксации всю лабораторию вместе с конвейерными чанами, где из сгустков биорастворов формировались человеческие тела разной степени готовности. Все документы, которые противник не успел уничтожить, сложили в бронерацен и, сковав пленных молекулярными цепями, повели на выход. Захваченный персонал был необходим как одно из вещественных доказательств.

Трое специалистов остались подготовить к включению «коконы» ТКП для консервации всей этой клоаки. Всё шло донельзя гладко, но у сержанта в душе словно какой-то червяк шевелился, и поэтому Ноу всё время подгонял ребят и пленников. Почти бегом они добрались до выхода из лаборатории, и вдруг ожила аэска.

— Транас! — кричал в ухо сержанту генерал Ленток. — немедленно занимайте оборону! Нас атакует крупное подразделение штурмовых кораблей камалов. Поднимаю корабль на орбиту для перегруппировки, вызываю эскадру из гипера….

В канале связи заулюлюкало, и возникла целая стена помех — явно искусственного происхождения.

Ноу остановил группу как раз у блок-поста перед поворотом в лабораторию и вызвал по локальной связи тройку «консерваторов». Собственно, вариантов было не так уж много. Сержант надеялся, что штурмовики на орбите справятся с нападавшими, хотя в зависимости от численного соотношения это может занять некоторое время.

Камалы же, вне сомнения, будут стараться не допустить получения неопровержимых доказательств их секретной деятельности. Для этого какая-то часть будет атаковать отряды, высадившиеся на поверхность планеты. Если включить «коконы», людям волей-неволей придётся покинуть эти тоннели — или же дать ТКП- полю убить себя. В принципе, выбираться из хорошо укреплённого тоннеля на открытую местность — почти самоубийство, там отряд, рано или поздно, перестреляют, как уток на охоте, пока наши штурмовики не придут на помощь. А оставаться здесь можно только не включая «кокон», но если камалы ворвутся сюда — а исключать такое нельзя, то тогда они получать возможность замести следы существования лаборатории.

Сержант принял решение: отсиживаться здесь значило либо сразу покончить с собой, либо провалить задание, а включить здесь «коконы» и выйти на поверхность равносильно почти неминуемую гибель. Это самое «почти» давало мизерный шанс, который стоило использовать. Ясно, что пленные только обуза — хорошо бы доставить живых свидетелей, но… Под шквальным огнём они всё равно погибнут первыми: у них нет защитных костюмов. Поэтому из двух зол выбирают меньшее.

Ноу отправил колонну пленных назад, приказав Шмакову засунуть их всех в зону действия «коконов» — не хотелось быть таким уж явным убийцей, но на войне как на войне.

Сам же сержант с остатками отряда направился к выходу. Подоспели они как раз вовремя — челноки камалов уже высаживали десант.

Из-за сработавших фугасов, рядом с входом в лабораторный комплекс смог пуститься только один челнок, и отряд прямо на бегу открыл огонь из всех видов оружия, сейчас уже не стесняясь в применении индукторов. На десантных челноках нет мощного защитного поля, да и при высадке десанта его приходится отключать со стороны десантного шлюза, а сейчас шлюз был направлен к входу в тоннель.

Челнок исчез во вспышках разрывов, как и весь десант альтеров — а их корабль такого класса берёт голов 30. Взрывная волна саданула и в тоннель, поэтому людям пришлось броситься на пол, несмотря на верных киборгов, прикрывавших их силовыми щитами.

Рассредоточившись у входа, отряд поджидали возвращения Шмакова и техников, одновременно обстрелом прижимая к земле высаживавшиеся поодаль десанты. Всего челноков камалов оставалось шесть — два сели сравнительно недалеко к западу, метрах в четырёхстах, почти на краю растёкшегося голубого пятна от взрыва «нуль-фугаса», остальные подальше, где-то в километре. Из мощного переносного индуктора, доведя напряжённость поля до максимум, Итон подбил ближайший из челноков, который не успел полностью свою защиту, но остальные закрылись дымкой силовых полей и ушли за дальние скалы.

Сержант прикинул, что камалы высадили голов девяносто, не меньше. По их роившимся вдали над скальной грядой, челнокам можно было догадаться, что и западный вход активно атакуют, так что противник располагает достаточными силами.

Тем временем вернулась группа Шмакова, и тот доложил, что всё в порядке, и «коконы» вот-вот сработают. У входа в тоннель людей вряд ли могло достать фоновым полем, но, тем не менее, Ноу приказал рассредоточится в скалах вокруг разрушенных ворот.

Связи с эскадрой по-прежнему не было — камалы применили сильную систему подавления. Отряд имел и обычные передатчики электромагнитных волн, но эта техника позволяла на приличном уровне лишь поддерживать связь между членами подразделения — Ноу не мог вызвать по радио даже западную группу.

Ситуация прорисовывалась кислая. Вскоре камалы высадят ещё десанты, они начнут медленно подтягиваться к входам в лабораторный комплекс, их челноки уйдут, явно освобождая место штурмовикам, а если эскадра СИ не сможет вмешаться, то отряды просто выжгут в этих скалах.

Своим бойцам Ноу приказал экономить боезапас и стрелять как можно точнее: индукторы прекрасное оружие, но жрут энергию неимоверно. Пару-тройку раз можно ещё выстрелить из лазера на полной мощности, правда это будет довольно опасно и для самих стреляющих из-за ионизационных разрядов. Обычное огнестрельное оружие с учётом индивидуальной брони камалов, большого эффекта не даст. Хотя, конечно, придётся использовать и его.