Но Дейна и Касси проникли в чужой сад без приглашения и теперь едва плелись.

– Может, это был не выстрел? – прошептала Дейна.

– А вдруг это просто шина лопнула. Или что-то упало.

– Именно. Может, нам лучше уйти?

– Наверное, – кивнула Касси и уже повернула к выходу, однако стоило ей сделать шаг, как они услышали нечто вроде стона.

Женщины переглянулись и дружно уставились на дом. Первый этаж окружала огромная широкая веранда, разделенная посередине оранжереей. Даже с того места, где они стояли, можно было разглядеть орхидеи и тропические папоротники. На веранду вела короткая лестница, но они не смели подняться по ней и лишь пугливо оглядывались. Мебель, стоявшая на сланцевом полу, выглядела так, словно была изготовлена специально для дома: очень большая, обтянутая кремовым полотном и с подушками с узором из пальмовых листьев. В глубине виднелся стол с каменной столешницей, а под ним… лежало нечто броде туфли.

Они не сразу сообразили, что туфля надета на ногу. А когда сообразили, немедленно ринулись на веранду. На каменном полу, с закрытыми глазами, в измявшемся дорогом брючном костюме, лежала Алтея Фэрмонт, чьи идеально сохранившиеся черты были знакомы любому взрослому американцу.

Несколько мгновений женщины молча смотрели на нее, боясь дышать. Касси вспоминала картины, которые видела в детстве и молодости. Она ходила на любой фильм с участием мисс Фэрмонт. В колледже показывали трехдневную ретроспективу ее картин, и Касси посетила каждую. Как и лекции. У нее все еще хранился журнал с фотографией Алтеи на обложке.

Дейна же видела перед собой женщину, достигшую всего, что может дать жизнь. Да, Алтея Фэрмонт была легендой, но также и женщиной, добившейся огромного личного успеха.

Алтея открыла глаза, взглянула на стоявших неподвижно молодых женщин и попыталась подняться сама. Касси пришла в себя первой.

– О Господи! – воскликнула она, – Позвольте помочь вам.

– Очень любезно с вашей стороны, – пробормотала актриса, протягивая Касси руку.

Дейна взяла женщину за другую руку. Им удалось поднять актрису, однако потом дело снова застопорилось. Они просто не знали, что делать со своей знаменитой подопечной.

– Не могли бы вы помочь мне войти в дом и сесть на что-то поудобнее, чем пол? – сказала Алтея голосом, знакомым им почти как свои собственные.

Касси взглянула на Дейну поверх светловолосой головы Алтеи. «В дом? В дом?!» – спрашивал ее взгляд. Место, которое все обитатели «Хэмилтон-Хандред», умирая от любопытства, жаждали увидеть? Целый год после переселения сюда Алтеи все обитатели только и говорили о том, как здорово было бы увидеть интерьер дома. Оставляли визитные карточки с указанием профессии, предлагая услуги декоратора интерьеров, цветочного аранжировщика, даже сиделки. Но великая Алтея не позвонила никому.

Все долго гадали, собирается ли мисс Фэрмонт устраивать новоселье. Одна из женщин даже написала мисс Фэрмонт письмо, с подтверждением своей квалификации устроителя вечеринок, однако ответа не получила.

Шли годы, и ни один житель «Хэмилтон-Хандред» не видел обстановки дома Алтеи Фэрмонт. Но теперь сама Алтея пригласила Дейну и Касси.

Поскольку актриса сильнее опиралась на Касси, Дей-на пошла вперед, чтобы открыть дверь. Дверь оказалась из какого-то экзотического дерева, с черными и темно-красными завитками, такой красоты, что Дейна от удивления раскрыла рот. На двери сверкали маленькие медные спирали, делавшие ее похожей на вход в крепость. Но ручка легко повернулась. Они вошли в гостиную с высокими потолками, выглядевшую декорацией из фильмов по романам Джейн Остен. Женщины в жизни не видели такой красоты. Комната была отделана в персиковых и бледно-зеленых тонах. Два больших дивана разделял инкрустированный журнальный столик. Вдоль стен стояли изящные столики красного дерева, с китайскими лампами тонкой работы. Комната была увешана портретами тех, кто на первый взгляд казался предками Алтеи. На самом же деле это были изображения актрисы в кино и театральных ролях.

Касси помогла ей сесть на диван. Занавески из индийского коленкора были раздвинуты, и сквозь окна виднелись деревья и маленький пляж, где они с Элсбет так час-го играли. Касси с ужасом поняла, что их видели каждый раз, когда они нарушали границы чужой территории.

– Принести вам чего-нибудь? – спросила она. – Или, может, кому-нибудь позвонить?

Алтея откинулась на спинку и улыбнулась:

– Нет, спасибо. Здесь, кроме меня и моей экономки, никого нет. Да еще Брент в саду. Так что нас всего трое.

Дейна рассматривала безделушки на каминной полке. Она не была уверена точно, но посчитала, что два яйца были подлинными Фаберже.

– Вряд ли три человека могут управлять таким огромным домом, – робко возразила она.

Алтея улыбнулась:

– Иногда мне бывает нужна помощь со стороны, но обычно нас троих вполне достаточно. Не будете так добры нажать кнопку на стене? Надеюсь, вы согласитесь выпить чаю. Или слишком заняты в это чудесное субботнее утро, чтобы преломить хлеб со старухой?

– Нет, конечно, нет, – поспешно заверила Касси. – Наши семьи поехали кататься на яхте, и мы абсолютно свободны.

– Семьи? – удивилась Алтея. – А мне казалось, что вы всего лишь няня этой прелестной малышки. Вы ведь работаете на вдовца и его папашу? Каким образом они стали вашей семьей?

Касси выпрямилась, не спуская глаз с женщины. Да, она сказала чистую правду. Однако Касси не хотела слышать правду в такой форме! Нет, это не ее семья.

– Я… я… – пробормотала она, не зная, что сказать дальше.

– Она так долго проработала в доме, что считает их своими родственниками, – вмешалась Дейна. – Могу заверить, что Касси очень любит маленькую Элсбет.

– Вот как… – протянула Алтея, задумчиво глядя на Касси. – Но разве Джефферсон Эймз не собирается жениться на дочери Дэвида Бомонта? Я знаю ее с детства и могу сказать, что никогда не видела более избалованного создания. Она сильно изменилась?

– Совсем нет, – улыбнулась Дейна. – Но откуда вы знаете все, что происходит в «Хэмилтон-Хандред»? Имена, степень родства. Вам, похоже, известно о нас все.

– Прошу вас, садитесь, – пригласила Алтея. – Видите ли, я готова признаться, что у меня есть свой шпион. Не могу, разумеется, сказать, кто он такой. Но меня информирует обо всем, что может меня интересовать. Мне бы очень хотелось пойти в ваш клуб и самой послушать сплетни. Кстати, вы знаете, что однажды я так и сделала?

Дейна и Касси, усевшиеся на диванах лицом к лицу, заулыбались. Конечно, они знали. Уже через десять минут после появления Алтеи в клубе стоянка была забита машинами, а управляющий был вынужден попросить, чтобы никто не беспокоил актрису, пока та ужинает. Однако потом Алтея великодушно подписала автографы. Можно было понять, почему она не сделала второй попытки.

– Нам показалось, что мы слышали выстрелы, – пробормотала Дейна.

– Да, – вздохнула Алтея. – Он снова был здесь. Думаю, Кеннет подождал до отъезда молодого Брента, а потом пробрался в дом.

И Касси, и Дейна потрясенно уставились на нее. Вторым мужем Алтеи был известный актер Кеннет Риджуэй. Он был из тех служителей муз, которые считали, что актер может выразить себя только на бродвейской сцене, и за все годы супружеской жизни с Алтеей не скрывал своего презрения к ее работе в кино. Но несмотря на постоянные уколы и ехидные шуточки, их брак длился свыше двадцати лет. Только когда Алтея согласилась сыграть роль в бродвейском спектакле и была объявлена «великолепной», все рухнуло. На следующий день после того, как в газетах появились восторженные рецензии, Кеннет Риджуэй подал на развод. Он наказал сам себя. После столь очевидного взрыва зависти его карьера пошла на спад. Кеннет стал всеобщим посмешищем. Предметом издевательств в многочисленных ток-шоу.

– В вас стрелял Кеннет? – ахнула Касси.

Алтея пригладила безупречно уложенные волосы, легко коснулась скул столь же высоких и гладких, как в двадцатых годах, и кивнула: