– Я читала в «Форбс», что в прошлом году она получила трехмиллионный бонус.

– И сколько она отдает тебе?

– Ни доллара. Но мне и в голову не приходило просить у нее денег.

– Так пусть придет! Прекрати мечтать и сделай что-нибудь. Обратись к матери, и…

– Ни за что, – твердо ответила Касси. – Я скорее буду жить на улице, чем попрошу что-то у матери. Я скорее…

– Я хочу дать тебе задание, но для его выполнения необходима свобода. Ты не можешь работать с девяти до пяти. У тебя не останется на это времени.

Касси с подозрением уставилась на Алтею:

– А какое задание вы для меня готовите?

– Небольшой спектакль, только и всего, но ты должна подготовить роль.

– Я плохая актриса.

– Неужели? А что ты делала последний год? Разве не притворялась, что не влюблена в Джефферсона Эймза?

– Наверное, вы правы. Но если я буду работать на вас, может, вы будете платить мне жалованье? Я могла бы…

– Ничего не выйдет. Я не психотерапевт, однако считаю, что ты просто обязана встретиться с матерью.

– В этом нет ничего страшного. Я только терпеть не могу просить у нее денег.

– Касси, насколько я могу судить, ты никогда и ничего не просила. И если не хочешь до конца дней своих быть человеком, которого все используют и никто не любит, немедленно поедешь к матери. И сделаешь все, что я тебе скажу.

– Какая разница, – пробормотала Касси, – кто мной помыкает, вы или она?

Алтея взяла руки Касси в свои:

– В жизни каждой девушки наступает момент, когда она должна потолковать с матерью по душам. Можешь не согласиться со мной, но ты нуждаешься в ней.

– Как вы нуждаетесь в дочери?

Алтея попыталась отстраниться, однако Касси не дала.

– Давайте уговоримся. Я поеду к матери и даже попрошу у нее денег, но только если вы согласитесь связаться с дочерью и пригласите всю ее семью сюда на Рождество.

Алтея все-таки отняла руки и выпрямилась.

– Этого я сделать не могу. Существуют обстоятельства, о которых ты ничего не знаешь, и они…

– Как, например, роль, которую играет в вашей жизни Роджер Крейг? И Лео Нортон? И разумеется, Брент, который кажется мне худшим в мире садовником.

Алтея рассмеялась:

– Вижу, ты очень наблюдательна. Ладно, я согласна. Розали будет очень рада наготовить всяких вкусностей на ораву ребятишек, если они, конечно, приедут.

– Если ваша дочь откажется, бьюсь об заклад, ее дочери согласятся.

– Прекрасная мысль! – воскликнула Алтея. – Я пошлю отдельное приглашение каждой внучке – не только дочери. А она может оставаться дома и дуться, если ей угодно.

– Хорошо, – рассмеялась Касси. – И что же мне теперь делать? Ползти на коленях к матери и умолять?

– Ни в коем случае! – возмутилась Алтея. – Когда я тебя выдрессирую, она сама будет ползать перед тобой на коленях!

– Хотелось бы посмотреть на такое!

Кончилось тем, что Касси действительно полетела в Нью-Йорк и увиделась с матерью. И обращалась с ней так, как научила ее Алтея.

Но прежде Алтея послала Касси в Ричмонд, где находился филиал «Сакс», и велела своему стилисту хорошенько поработать над ее новым образом. Хотя Алтея отлично поднатаскала Касси, она все же не предложила ей деньги. К тому времени как та купила билеты на самолет и одежду, на ее счете осталось менее сотни долларов.

Все то время, пока Касси оставалась в доме Алтеи, она не показывалась на люди. Никто, даже Брент, не знал, где она. Только однажды она едва не выдала себя, когда увидела идущих по саду Томаса и Элсбет. Они держались за руки, у них были такие грустные лица, что Касси едва не открыла окно, чтобы их окликнуть. Элсбет потеряла мать в раннем детстве. А Томас – любимую невестку. Они отдали свою любовь Касси, но и она их покинула.

По пути в Нью-Йорк Касси ломала голову, как сказать матери, на что ей нужны деньги. В конце концов она сказала правду: что в ее жизни случились большие неприятности и теперь ей нужны деньги на жизнь. Маргарет так обрадовалась, что от нее не требуют ни участия, ни эмоциональной поддержки, что немедленно выписала чек.

– Этого будет достаточно? – осведомилась она. Касси, увидев сумму, судорожно сглотнула.

– Более чем, – улыбнулась она.

– Кассандра, – объявила Маргарет, – я сняла на лето дом на Мартас-Вайнярд, может, ты захочешь меня навестить?

Касси на мгновение потеряла дар речи. Мать сняла дом на лето? Чтобы отдыхать?

– Я обязательно приеду, – улыбнулась Касси. – Кроме того, мне нужно поговорить с тобой о бизнесе, который я хотела бы начать.

Глаза Маргарет загорелись.

– Какого рода бизнес?

– Почтовая рассылка саженцев.

– Я читала об этом, – оживилась Маргарет. – Это довольно прибыльная вещь. Пожалуй, я наведу справки и составлю для тебя отчет.

Касси откинулась на спинку кресла, слушая, как мать буквально фонтанирует идеями. В самолете она прочитала статью о всевозрастающем интересе к старомодным сортам овощей и фруктов и вспомнила о фиолетовом картофеле Томаса.

Воспоминания о Томасе больно отозвались в ее сердце. Она так тосковала по нему и Элсбет!

За обедом с матерью они обсуждали планы Касси. Впервые в жизни они говорили на равных. Маргарет не осуждала дочь за то, что она не пошла по ее пути, но с энтузиазмом толковала о ее будущем бизнесе. Касси не покидала мысль, что с матерью что-то случилось. Она сильно изменилась, недаром в ее глазах стыла такая тоска, которой Касси раньше не замечала.

– Мам, что случилось? – отважилась спросить Касси.

– Они требуют моей отставки, – обронила Маргарет, и Касси все поняла по этой короткой фразе. У Маргарет ничего не было, кроме работы. Никаких увлечений. И единственным родным человеком была дочь, которую она так редко видела. А работа была ее жизнью.

Из Нью-Йорка Касси вылетела в Форт-Лодердейл, который порекомендовала Алтея. Поскольку Касси было все равно, где жить, она послушалась. Тем более что сказала матери правду: ей нужно было время, чтобы залечить душевные раны. Всю свою жизнь она стремилась стать женой Джефферсона Эймза, но за одну ночь все ее мечты рухнули, и Касси теперь не знала, что делать и куда идти. Зато Алтея столько повидала в жизни, что знала все. Особенно как поступить женщине, если ее сердце разбито. Поэтому Касси строго следовала ее наставлениям. Алтея заявила, что прежде всего Касси необходимы физические упражнения.

– Невозможно ясно и трезво мыслить, если твое тело в плохой форме. Я была и осталась худой не по милости Божьей, – заявляла она. – И достигла этого тяжким, а зачастую и непосильным трудом. Нынешним кинозвездам до этого далеко. Видела руки Барбары Стенвик?

– Не помню.

– Возьми диск в прокате, – посоветовала Алтея. – Мы знали, как важна ежедневная работа над своим телом. Пусть оно будет сильным, и тогда укрепится ум.

Алтея продумала каждую мелочь. К тому времени как Касси прилетела в Форт-Лодердейл и сняла маленькую квартирку с видом на Береговой канал, выяснилось, что Алтея уже записала ее на шестинедельную программу тренировок с личным тренером.

Далее последовал внушительный список нужных адресов: адрес хорошего стилиста, адреса магазинов, где продавали органические продукты; список старых классических фильмов, которые Касси необходимо посмотреть.

«Для повышения уровня образования», – написала Алтея.

К концу четвертого месяца Касси изменилась так сильно, что едва себя узнавала. Ее тело стало подтянутым, стройным и упругим. А ум, как предсказывала Алтея, стал острее. Конечно, не помешало и то, что Алтея прислала Касси четверых красавцев актеров, приказав непременно познакомиться с девушкой. Сначала она рассердилась. Как смеет Алтея вытворять нечто подобное?! Неужели считает, что Касси сама не в состоянии познакомиться с мужчинами?

Она весьма неохотно согласилась на свидания с актерами. Но к своему удивлению, прекрасно провела время. Ни она, ни молодые люди не желали серьезных отношений, поэтому чувствовали себя вправе просто развлечься. Все четверо собирались стать звездами, а пока что работали в баре по ночам, а днем занимались серфингом. Между делом показывались режиссерам местных театров, и Касси помогала им разучивать роли. Ей нравилось подавать реплики и даже подыгрывать им. Молодые люди осыпали ее комплиментами, но Касси была уверена, что делают они это исключительно из вежливости.