— Не бойтесь. Мы ваши гости, мадам де Флёри. Из Брюгге, от вашей родственницы Марианны де Шаретти.

Приоткрылись глаза, а затем рот, обнажая крупные лошадиные зубы.

— Тассе, — выдавила она с трудом. — Он напал на нее!

Приобняв женщину за плечи, Тоби не без усилия помог ей сесть.

— Он просто хотел поприветствовать ее. Разве вы не узнали, кто это?

У него за спиной раздраженно сопел англичанин Томас, тогда как чернокожий Лоппе предусмотрительно отодвинулся в тень.

Клаас со служанкой стояли рядом, причем служанка испуганно косилась на молодого человека, а тот не сводил взора с женщины на полу. На лице его не отражалось никаких чувств, ямочек не было на щеках, и даже рот казался меньше обычного. Затем внезапно губы растянулись в знакомой улыбке.

— Вы можете не тревожиться: я ни на кого не нападу, пока тут Юлиус. Это он преуспевает по этой части. Позвать его к вам?

Женщина нахмурилась, слабо шевельнулась в руках Тоби.

— Маленький Клайкине?

— Нет, большой Клаас, — невозмутимо возразил подмастерье. Он не пытался подойти ближе.

Женщина слабо вскрикнула.

— Позвольте, я отведу вас в вашу комнату, — предложил Тоби. — Я лекарь. Ваш супруг должен был предупредить о нашем приезде.

Она обернулась к нему, застенчиво потупившись.

— Я забыла. Он так занят. Вино для гостей. Слуги…

— Они о нас позаботятся. У нас много времени. Ну вот, а вам лучше вернуться в спальню. Я помогу. Томас, Клаас, Лоппе… Ждите здесь, пока я не вернусь.

Он заметил, когда помогал ей подняться на ноги, взгляд, что она метнула через плечо на Клааса. Но Клаас уже отошел в тень, где скрывался Лоппе, и что-то нашептывал тому с широкой улыбкой. Ему показалось, он уловил отзвуки собственного голоса. Помогая немощной госпоже де Флёри добраться в комнату, Тоби подумал, что невольно обнаружил некую схему взаимоотношений, о которых ему лучше бы никогда не знать. Он мог с этим справиться. Он был достаточно опытен для этого. Но… Это было бы не слишком приятно.

И все обещания сбылись сполна. Хозяйка дома, передав свои извинения, не вышла к ужину. Хозяин, когда объявился наконец в сопровождении Асторре и Юлиуса, выглядел весьма недовольным и за столом ограничивался лишь едкими замечаниями, которые, при всем старании, нельзя было принять за любезность. Лоппе и Клааса, если им вообще дали поесть, нигде не было видно, а Томас быстро сообразил, что лучше держать рот на замке. Жаак де Флёри не собирался тратить время на посланцев своей не-совсем-родственницы Марианны де Шаретти, и теперь, когда с делами было покончено, стремился избавиться от них как можно скорее. Однако он был вынужден терпеть их присутствие до завтрашнего дня, пока не появится Франческо Нори от Медичи.

Им отвели две спальни, в одной из которых устроились Асторре и англичанин, а также Клаас на полу; в другой — Тоби и Юлиус, и Лоппе при них. Тоби, у которого началось несварение желудка, посреди ночи был вынужден выйти во двор, а по возвращении натолкнулся на странную фигуру в покрывале, в которой узнал хозяйку дома. Она, ничуть не меньше встревоженная, пробормотала извинения и заторопилась прочь. Он взял на себя труд, перед тем как вновь улечься, проверить местонахождение всех своих спутников. Юлиус мирно похрапывал, точно так же, как и Лоппе. В соседней комнате сон сморил Асторре и его помощника, но, судя по всему, ускользнул от бывшего подмастерья Клааса, которого нигде не было видно.

Он заснул, а проснулся в пустой комнате от криков и грохота. Не вставая с постели, стал ждать продолжения. Наконец Юлиус открыл дверь и уселся на край тюфяка с ироничным выражением на красивом лице.

— Слышал?

— Даже не осмеливаюсь вообразить, — отозвался лекарь, — что могло произойти. Но попытаюсь догадаться. Мадам подверглась насилию?

Лицо с классическими чертами утратило часть своей суровостью.

— Полагаю, ты встречался с подобным и прежде.

— И нередко, — подтвердил Тоби. — Вероятно, на сей раз это был негр?

Стряпчий скривился.

— Какое в этом удовольствие? Тоби рывком уселся.

— Но ведь не…

— Конечно, — кивнул Юлиус. — Клаас.

— И что дальше?

Юлиус пожал плечами.

— Все будет зависеть от месье Жаака. Если будет настаивать, то долгое тюремное заключение. Или членовредительство. — Он помолчал. — Асторре попытается этому помешать. Я сделаю больше. Я им не позволю.

С подобным спокойствием Тоби доводилось встречаться и прежде.

— Ты ничем ему не поможешь, если сам подставишься под наказание. Достаточно, чтобы Асторре поклялся, что мальчишка не выходил из спальни. Что в этом сложного?

— Асторре с Томмазом вечером напились, — пояснил Юлиус. — Все это видели. Они бы ничего не заметили даже если бы Клаас привел Эзоту к ним в спальню и уложил в кровать между ними.

Лекарь задумчиво покосился на него.

— Когда мы только что встретились, месье Жаак намекал на нечто подобное. Он обвинял тебя… видимо, облыжно. Стало быть, подобные выходки свойственны мадам де Флёри. Об этом знает ее супруг и, вероятно, другие люди. Кто поверит обвинению против мальчишки?

— Да, — согласился Юлиус. — У этой дамы своеобразная репутация. Так что смертной казни Клаасу удастся избежать. Но вот с остальным сложнее. Он богат, наш месье Жаак, и в фаворе у французского короля. А Клааса не было в комнате, и тебя тоже.

— Я пошел вслед за Клаасом, — сказал лекарь. — Вот ведь странное совпадение. Я никак не мог заснуть, вышел во двор, обнаружил его там, и мы немного поболтали. Насколько мне помнится, мы вернулись уже на рассвете и, чтобы не будить тех, кто спал в соседней комнате, я пригласил его заночевать его у нас. Ты ведь и сам видел парня здесь, когда проснулся.

Под загаром у Юлиуса внезапно проступил румянец, который был ему очень к лицу.

— Но что же тогда случилось с мадам де Флёри?

— Это был просто сон, — пояснил лекарь. — Несчастное создание, она явно подвержена подобным случайностям. Я пропишу ей успокоительное снадобье, после того как сообщу нашему другу Клаасу о том, что он делал нынче ночью. Как ты думаешь, где я могу найти его?

Поскольку настойчивость была одним из несомненных достоинств лекаря, Тоби вскоре обнаружил запертый подвал, куда посадили подмастерья, и незаметно отыскал удобно расположенное зарешеченное окно. Оно было у самой земли. Присев на корточки, он негромко окликнул, и ему так же тихо ответили. Он поспел вовремя, чтобы ознакомить Клааса с наскоро выдуманной историей, однако, как теперь обнаружил, не успел предотвратить побоев, полученных от конюхов де Флёри.

— Это пустяки, — отозвался Клаас слегка дрожащим голосом. От Томаса он получал и похуже.

— А где, на самом деле, — мягко поинтересовался Тоби, — Ты шлялся прошлой ночью?

Сверху вниз он уставился на Клааса. Тот поднял голову, и тень Тоби легла на его наивное лицо.

Лекаря трудно чем-то удивить. Тоби Бевентини был вполне готов услышать, что между его бывшим пациентом и госпожой де Флёри и впрямь что-то было. Она вполне способна напасть на мальчишку. Да и у самого мальчишки были причины проявить себя. Месть, подумалось Тоби, порой принимает странные формы. Его личное мнение о Клаасе сильно отличалось от того, что высказывал Юлиус.

— У нее не все в порядке по женской части, — пояснил Клаас. — Он женился на ней ради денег.

— И что же?

— А то, что это помогает ей чувствовать себя желанной. Мейстер Юлиус знает, поэтому он и уехал. Очень грустно, но ее муж пользуется этим.

— Так зачем же ему тогда обвинять тебя? — изумился Тоби. — И где ты был прошлой ночью.

— Со слугами, — ответил Клаас. — Но я об этом не скажу. Я сбежал восемь лет назад, но другим это не удалось. Была еще одна племянница… Ладно, не важно. Что же до его обвинений… Дело именно в том, что я сумел сбежать. Мне нечего терять, поэтому я могу рассказать о недомогании мадам Эзоты.

— О недомогании? — повторил Тоби.

Клаас искоса взглянул на него.

— Вы не уродливы. И не замужем за Жааком де Флёри. Тоби пристально взглянул на мальчишку.