— Подвиги бы вершил… И какие? — не отставала Ее Величество.

— Ну?.. — Его Величество задумался, перебирая в уме достойные деяния. — Взял бы я, да поговорил с каждым по душам! Посоветовал, кому и как стать вампиром, и сделал бы так, чтобы кровь не надо было бы пить. А еще… врачевал бы всякую рану. Дурость, глупость, лукавого из ума выводил. Пока жив человек, терпению учил бы да смирению. Спасать надо народ. Нет в нем духовности…

— Был у нас уже такой грамотный, — опешила Ее Величество. — Это хорошо, что ты о народе не забыл. Только с такими мыслями Царями не стают. В лучшем случае — легендой. Кто бы по головке Спасителя погладил, окажись он на нашем месте? Сама по молодости так думала! — отрезала Ее Величество, понимая, что ничего путного вытянуть из мужа уже не удастся.

Где-то заклятия опять давали сбой. Установленный программный отладчик ситуацию пока держал под контролем, но, заряженный вирусом, муж достаточно нахватался идей некой абстрагированной личности, которая пока не летела в ум с призывом, но намертво прикрутила себя. Получалось, что родивший Мессию не торопился заколать чудовище, играя в Благодетеля, и проклятая думала больше о делах государственных, оставаясь безучастной к своей судьбе. Тот, кто держал ее, выставляясь Богом, был у голодрани в почете. Неужели предатели посвятили ее в свои планы? Или специально за нос водят?

"Нет, нет и нет! — спохватилась Ее Величество. — Стражи давно бы донесли… А тут такой бред… Покупают… Или Проклятие, тогда бомжа думает как раз наоборот."

Не удивительно, Матушка, дядька Упырь, тетка Кикимора… все они вели себя точно так же, когда хотели склонить кого-либо к сотрудничеству. А причина? Что хотят от нее? Видно, хотели сунуть проклятую в такое место, где вампиру делать нечего, спрятать ото всех, но так сунуть, чтобы паскудная тварь не догадалась, куда ее суют и одновременно носа не показывала. Следовательно, на какое-то время она оставалась одна, или имела возможность убежать, или держала в руках что-то такое, что могла бы обернуть против вампира.

Догадка пришла сама собой — полено!

Откуда у полена была такая сила, не знал никто, но огонь, который из него выходил, мог поджарить любого вампира. Спрятать ее предатели могли только рядом с поленом, а сами где-то неподалеку, может быть, в другой избе, или даже во дворце или неподалеку — готовят переворот. С Матушкой только вампир мог бы справиться. Сильный вампир. Он и руководил повстанцами, придерживая проклятую, как козырь. Бог… — придумал же себе идеальность, чтобы кормить чудовище сказками. Поди, проявился перед нею во всей красе вампирской: то воскресая и умирая, то чудовище в себе обнаруживая, то человеческим личиком обозначаясь — а та рот раскрыла и не сомневается, что воистину Спаситель воскрес перед нею и поднимает до себя… Покарать — вот чего он хочет! И не один. Был кто-то еще, обладая недюжим умом. Понятно, читать-писать все вампиры умеют, но он по каким-то причинам скрывал свою принадлежность к ним. Грамотный леший… А правду скрывали, чтобы проклятая не заподозрила в обмане, и не сбежала бы, направив полено против предателей. Проста головушка у предводителя или нет, ну как бы ее измерить? Ведь если умен, то понимать должен, что затея их заведомо обречена на провал, а если глуп?

Если вампир подъязвил, то вроде бы все сходилось. Даже сказочки…

Кормили проклятую, чтобы болезнь повернулась на Его Величество. То-то он стал такой… мягкотелый… Хитер! Так запутать, что и оборотни разобраться не смогли!

Ее Величество едва сдержала ярость, пожалев, что подзаборная бесприданница была дурой — ей ли догадаться?! И водяной успел с компанией сдружиться. Про водяного она от Матушки слышала, но не верили, считая, что от долго прожитых лет слегка того, переутомилась. Пытали, наверное, Матушку перед смертушкой. Откуда им ведомо, о чем только Матушка знала да дядька Упырь имеет представление? А если знал, тогда получается, не простой вампир яму рыл… Но где такой нашелся, чтобы поперек дракона себя поставить и не убоялся? Если только престолонаследник… По лицу Ее Величества пробежала судорога.

Дядька Упырь…

Ничего больше от мужа добиться не удалось. Лепетал он много, но не по теме. Ее Величество, оставив мужа одного без объяснений, почти бегом спустилась на этаж ниже, где располагались покои дядьки Упыря.

На этаже было тихо, слуги разговаривали шепотом или молчали, обращаясь друг к другу жестами. Перед спальной комнатой толпились врачи. Пахло по больничному, спиртом, нашатырем, касторкой и анисом. Перед дверью Ее Величество на мгновение остановилась, пробежав глазами по коленопреклоненным людям в белых халатах, заметив, что взгляды, брошенные на нее украдкой, все как один удрученные и обеспокоенные.

Не говоря ни слова она толкнула дверь…

Дядька Упарь полусидел, полулежал в роскошной кровати, утонув в подушках и одеялах. Батистовое белье пурпурного цвета лишь подчеркивало его бледность. Медсестра и доктор, дежурившие у изголовья, дожидаясь, когда пациент откушает, тут же удалились, как только она указала жестом на дверь. Господин кузнец Упыреев указал на место подле себя. Ее Величество присела, сжав его крепкую ладонь в свих хрупких руках.

— Как себя чувствуешь? — она прислонилась на грудь больного.

Дядька Упырь нежно обнял ее, поглаживая по голове. Пожалуй, был бы он помоложе…

— Тошноту и головокружение… Сил нет… Не помню, когда со мной такое было… — он слабо улыбнулся.

Ее Величество заметила, что руки его дрожат.

— Думаешь, железо? — с тайной надеждой на отрицательный ответ, спросила Ее Величество, не удержалась и всхлипнула, как часто делала в детстве, чтобы повернуть дядьку против своих недругов. Правда, любил за интимные места потрогать, рядышком полежать, прижимая к себе, но так не против была, даже сейчас чувствовала, как нагревается внизу живота.

— Знаю, знаю… Свои донесли, — помрачнел дядька Упырь. — К чему им кормить ее железом-то? Вряд ли… Кровь железяк ядище бесовское, против себя обернется. Им трон нужен, а не проклятая. Не-ет, — успокоил он. — Кто-то отбивает ржавчину, пока спит, или заклятие на железо наложили… Но все может быть. Поди, понимают, что после того, как оборотят ее против Царя-батюшки, избавляться от нее придется…

— Думаешь, кто-то там есть?

Дядька презрительно скривился.

— Кабы одна, не осилить ей железо, а подучат, выйдет в люди антихрист, — он снова стал мрачнее тучи. — Воин она никудышный, да только железный человек медленно умирает, и в Аду уже не совсем мученик… Матушка твоя тоже в свое время железо поела, а прожила, дай Бог каждому… Ой, Ягуша. Ягуша, кто знать-то мог, что угодит Манька в руки такого вампира?! — запричитал он, глядя в пространство перед собою. И вернулся, устремив рассеянный взгляд на Ее Величество. — Если бы по уму, а то по глупости. Как же догадались-то? На лице не написано, чья она.

— Думаешь, удерживают, чтобы Его Величество принес клятву верности? Или все же опорочить хотят?

Упырь с сомнением покачал головой, и сразу закашлялся.

— Не достать Царя через проклятие… Его изведут, а смысл? Драконы при тебе, а не при нем. А позвать, так и трон получат, и драконы посудит не смогут, и под Царицу яму копать — не заметят.

— Да где же их встреча состоялась, если говоришь, проводил до болота? Одна была?

— Одна! Вот тебе крест, — перекрестился испуганный господин Упыреев. — Не сказать, что до болота… Везде носило, то там видели, то там… Последний раз в трактире, а там до Мутных Топей рукой подать. Сильно помешалась, говорят, все время с кем-то в уме разговаривала… Не мудрено. Больная шла…

— Если на болота, кто вытащил? Там сама тетка Кикимора воду мутила! Получается, не одна к Матушке продиралась, помогал кто-то, а иначе, как дошла? Тогда где встреча состоялась? И почему оборотни проглядели?!

— А может, обошла… Если был кто-то, заметили бы. Нет, одна.

— Что ж мне делать?! — Ее величество громко всхлипнула.