— Что вы говорите?! — в ужасе воскликнул доктор, хватаясь за сердце. — Ваша мать? Ваша Матушка?! Но ведь… она столько сделала для нас! Для всех нас! Разве мог бы я стать чистокровным вампиром, если бы ваша Матушка не сломила волю воловьей туши, заколая ее? Она умела убить человека! Каждый из нас в ноги бы ей поклонился!

— Да, знаю! — воскликнула Ее Величество. — С помощью каких-то там приспособлений, которые убили бы и вампира, если бы Матушка не произвела над ними некоторые манипуляции! Не знаю, как ей это удавалось… Именно таким проверенным способом она собиралась избавиться от чудовища, и когда мы приказали ему идти к матушке, кто бы мог подумать, что она угодит в лапы шайки бандитов, которые разглядят в ней душу моего мужа и используют против нас всех?! — Ее Величество, убедившись, что страх доктора искренен, решила, что пора разделить с кем-то ношу. — Вы знаете, что некоторые из ее орудий убийства стали неуправляемы, и уничтожили столько земли, что я просто в ужасе и не знаю, как сообщить об этом вампирам? Нам необходимо самообладание и объединение всех, кто на нашей стороне! И людей, и оборотней, и вампиров. Да-да, и вампиров! Нам придется перекопать зараженные земли, завалить, взорвать… Я уж и не знаю, чем можно вывести эту гадость!

Доктор стоял, остолбенев. Он пришел в себя спустя лишь минуту.

— Боже мой, какие ужасные новости вы поведали мне! Значит слухи обоснованны?! — доктор был растерян и подавлен, отказываясь верить. — Ваш муж нужен нам всем, как никогда! — голос доктора стал тверже. — Вы понимаете, что нам придется убить и ЕГО, если он не примет нашу сторону?

— Да, конечно, — ответила Ее Величество обреченно.

— Вы будете обречены оставить трон, если не подышите Ему замену! — вкрадчиво проговорил доктор.

— Простите, вы не должны говорить об этом, пока мой муж жив! — не менее твердо произнесла она, взглянув на доктора и убирая его руку от своей. — Вы можете подумать, но ваше мнение оставьте при себе! ВЫ НЕ БУДЕТЕ ИЗБРАННЫМ, мой муж не менее знатного рода, которого нет у вас! В другое время при других обстоятельствах… не исключено, что мы будем близки… — мило улыбнулась она, подавая ему надежду. — Но в данной ситуации, если у вас мелькнула мысль, что мой муж мог бы не получить соответствующее лечение, вы будете первый, кто ответит за его смерть! Вы меня поняли?

Доктор кивнул.

— Идите! Идите! — жестом приказала она, указывая на дверь.

Два часа протекали в томительном ожидании. Ее Величество не находила себе места, то переставляя вазы с места на место, то замирая, уставившись в окно, из которого не доносилось ни звука, не нарушая покой спящего Величества, то усаживаясь подле мужа. Служанка принесла дров и растопила камин. Был конец весны, но замок еще не прогрелся. Еще одна служанка поставила перед Ее Величеством поднос с некоторым количеством пропущенного фарша, свернутого в рулетики, и большим графином теплой крови.

— Вы обязательно должны подкрепиться, так распорядился врач! — сказала растерянная служанка, которую Ее Величество приняла на службу недавно по рекомендации давнего друга. Люди во дворце исчезали быстро, и ближайшее окружение приходилось набирать из вампирских семей. — Для восстановления железа. Ваша анемия может усугубить стрессовое состояние. Пожалуйста!

Она налила теплую кровь в стакан.

— Да, спасибо, милочка, поставь! Но я хотела бы побыть одна наедине с мужем!

Служанка мгновенно исчезла. Эта, пожалуй, задержится…

Ее Величество залпом выпила кровь, налила себе еще стакан, чувствуя, как силы возвращаются к ней. Она успокоилась и расслабилась. Нет, она не должна была повесить нос, чтобы вампиры видели, как она уязвима без мужа. Все, о чем она мечтала и добилась, могло рухнуть в одночасье. Она почти не заметила, как проглотила мясные рулетики под ореховым соусом, лишь в конце ощутив сладковато-солоноватый привкус нежного мяса. Оно было нежным, как у ребенка. Нет, не все ее предали. Поставщик мяса и крови умело изыскивал возможность обойти досужих любителей обсудить пристрастия господ…

Она придвинулась к мужу, положив руку на его шею, надавливая пальцами на солнечное сплетение:

— Кто дал тебе право вмешиваться в мою жизнь?! — твердо, с усмешкой на губах произнесла она. — Оглянись, нас окружают вещи, недоступные твоим приятелям. Ни у тебя, ни у них нет ничего, что могло бы навредить мне. Моя семья древняя и благородная, а ты оборванка, не знающая своих поганых подзаборных родителей! Проклята ты и твои мысли! — скулы и желваки выдавали неистовое желание причинить мужу невыносимую боль, чтобы, если чудовище попробует сопротивляться ее словам, узнала бы, что полностью в ее власти. И только болезнь мужа удерживала, чтобы не убить Его Величество вместе с той, которой предназначались слова. — Умрешь! Умрете все вы — нас много, и они не спасут тебя от моей руки! Мы слышим свору лающих псов! О да, повеситься для тебя единственное спасение! — ее слова стали насмешливыми, и для чудовища должны были прозвучать обидно. — О, я знаю, нищая, бомжа, никому не нужная, прилипчивая, убогая… Все гонят тебя, все используют, и нет никого, кто не обманул бы тебя! Не печатают денег для проклятых!

В дверь постучали. Она вздрогнула от неожиданности, оглянулась, но руки с шеи не убрала, еще сильнее вдавливая палец, прильнула к уху мужа и, другой рукой заткнув второе ухо, прошептала, обдав его горячим дыханием:

— Вампиром будешь, значит, будешь жить! Если нет, умрешь! Ум твой — мой ум! Твоя жизнь — моя жизнь! Любить меня, служить мне, верить мне — о, это твое наслаждение! Ты и я — связаны с клятвой и кровью! Отринь Врата в Ад! Иди ко мне! Иди ко мне!… - закончив, она убрала руку, громко крикнув: — Войдите!

Гостиная постепенно наполнялась людьми.

Они старались не шуметь и разговаривали полушепотом, отчего в комнате гудел шелест, словно ветер в верхушках деревьев. Люди собрались и молодые и старые, но все они казалось, были полны сил, и каждый излучал необъяснимые поэтами очарование и многоликость, закрытые поволокой манящих вибраций души, отчего у простого человека то и дело случаются необъяснимые порывы кинуться в объятия самой опасной силы на свете. Самим вампирам это состояние было незнакомо, и вряд ли они обращали внимание на такие мелочи своей внешности. Аура комнаты изливала столько лучистости, что любому другому показалось бы, что он попал в Рай, где его окружали херувимы. Но люди собрались для другого, больше напоминая ситуацию, когда знакомые и близкие хоронят одного из них, с той лишь разницей, что покойник был еще жив. И мужчины и женщины помоложе украдкой бросали в сторону Его и Ее Величеств любопытные взгляды, пожилые и особенно старшие смотрели без всякого стеснения, осуждающе качая головой.

Наконец, один из вампиров не выдержал, подошел, низко поклонившись, произнес негромко:

— Ваше Величество, разрешите дать совет старому вампиру! Не держите в себе, высказывайте, что накипело! Здесь все свои собрались, мышь не проскочит в ваши покои! Мы — ваши подданные, неужели вы могли бы подумать, что мы станем осуждать плачь убитой горем женщины?

— Она наклонилась к его уху и прошептала с дрожью и отчаянием в голосе:

— Благодарю вас! Но я боюсь убить моего мужа! Он так слаб… Вы же знаете, он пока не такой, как мы. Он даже не знает многое из того, что знаем мы! Ах, если бы он был полноценным вампиром, разве заставил бы меня так волноваться? Попросите доктора, пусть он сделает что-нибудь! Я боюсь, что чудовище и предатели оказались сильнее, чем мы о них думали!

— Ну что вы, — успокоил ее вампир, — кто мог бы разрушить заклятие, созданное самим человеком?! Нет, вы преувеличиваете! Не мог бы человек, или даже вампир убрать его, нет таких знаний на земле! Хвала Спасителю, не иначе, сам Дьявол побеспокоился, чтобы их не осталось! — он обернулся к толпе, громко хлопнул в ладоши несколько раз, и произнес во весь голос: — Ну что, ребятушки, покажем нашим дорогим голодающим братьям и сестрам наши клыки?! Я надеюсь, все в курсе, зачем мы здесь собрались?