И наконец Бренда не выдержала, она раздвинула ноги, обхватила ими упругие ягодицы мужчины и заставила его принять свои правила игры. И когда он вошел в нее, то почувствовал, как она стосковалась по нему, как хочет его, и осознание этого наполнило Арчи такой любовью и нежностью к ней, что на миг ему показалось – он не сможет пошевелиться, чтобы не причинить ей боль.
Но она не собиралась больше ждать. Она торопила его. Двигалась сама, заставляя его подчиняться себе. И Арчи удар за ударом вонзал в нее свою напряженную плоть, чувствуя, как жажда наслаждения овладевает им, заставляя двигаться еще быстрее.
И когда с последним рывком он вознес их обоих к вершинам блаженства и Бренда закричала под ним, он наклонился к ней, впиваясь в губы, словно всасывая этот сладострастный крик, который наполнил его чарующим теплом того трепетного чувства, которое она дарила ему.
– Я люблю тебя, – прошептал он, слегка отстраняясь от нее, глядя в ее потемневшие янтарные глаза, в которых теперь не было солнца, но они все равно светились, охватывая все пространство вокруг своими теплыми медовыми лучами.
– Это самое лучшее, что ты мог сказать… – Она счастливо засмеялась, прижимаясь к нему.
Потом неожиданно оттолкнула Арчи, подскочила и бросилась к океану.
– Эй, постой, ты куда?! – закричал он ей вслед. – Вода холодная!
– Это именно то, что мне сейчас нужно! – Ее нежный воркующий смех донесся до него. – Иначе ты сочтешь меня за ненормальную, помешанную на сексе особу.
– Я бы очень хотел, чтобы это было именно так! – заверил он, устремляясь за ней и врезаясь в соленые волны, чтобы ее догнать.
Бренда рассмеялась, попыталась отплыть подальше, но он быстро настиг ее, заставил остановиться, развернул к себе.
– Ну как? – весело поинтересовался. – Остыла?
– А ты как думаешь? – Она лукаво взглянула на него.
И прежде, чем он успел опомниться, прильнула к его губам, отпрянула, оттолкнулась от его тела и устремилась в сторону берега, гребя руками изо всех сил.
Он бросился вдогонку, но она первой выскочила на берег, смеясь подбежала к сарафану, выделяющемуся ярким белым пятном на гладких больших валунах, еще теплых, впитавших в себя жар солнечных лучей, и схватила его.
Ее зубы стучали, потому что дул прохладный ветерок, и, подбежав к ней, Арчи крепко обнял ее. Бренда почувствовала, как его крепкое тело согревает ее, словно она прикоснулась к печке…
– Ну и чего ты добилась? – прошептал он ей на ушко, наклоняясь, чувствуя запах ее мокрых волос, пахнущих океаном и еще каким-то едва уловимым цветочным ароматом.
– Не знаю, чего добилась я, – прошептала она, вся дрожа, теперь уже не от холода, а от возбуждения, волнами пробегающего по всему ее обнаженному телу, – но если мы не прекратим, твоя мама в конце концов увидит твою машину, поймет, что ты приехал, и отправится тебя искать…
– Твоя логика меня просто восхищает, – усмехнулся он, все еще не торопясь отпустить ее. – Однако я не услышал самого главного.
– Чего? – Она подняла на него невинный взгляд.
– Любишь ли ты меня, Бренда Донован?
– Больше всего на свете! – Обхватив его руками, она прижалась к его груди, с упоением слушая, как бьется его сильное сердце. – Глупый вопрос… – счастливо улыбаясь, пробормотала она, – разве могло быть иначе?
Несколько минут они стояли, не в силах отпустить друг друга, слушая шепот набегающих на берег волн и наслаждаясь этим покоем. Затем она неспешно отстранилась.
– Наверное, нам уже надо возвращаться, – пробормотала Бренда, глядя ему в глаза. – Представляю, что подумает твоя мама…
– Не все ли равно? – Он улыбнулся. – Самое главное, что мы теперь будем вместе всегда…
– Я знаю! – Бренда рассмеялась заливистым счастливым смехом, разнесшимся по пустынному берегу.
Чувствуя себя точно школьники, они начали быстро одеваться, смеясь, толкая друг друга, и это приводило их в такое безудержное веселье, что они буквально сгибались пополам, не в силах сдержаться и хихикая над той ситуацией, в которой оказались.
– Я зайду с другого входа, – заметила Бренда, когда они подошли к дому.
– Да, – хмыкнул Арчи. – Я, наверное, тоже.
Они прошмыгнули в боковую дверь, прокрались по коридору и остановились.
– Она наверняка с Джошем, – прошептала Бренда, имея в виду маму Коэна.
– Да, и если нам повезет, мы сумеем проскользнуть мимо нее незамеченными…
Им не повезло.
– Здравствуй, сын, – раздался властный, полный достоинства женский голос у них за спинами, когда они уже миновали детскую и думали, что самое трудное позади.
Бренда нервно хихикнула. Арчи весело покосился на нее.
– Привет, мам! – Он обернулся и, приблизившись к ней, обнял ее.
Но та отстранила его, придирчиво оглядела влажные волосы и местами мокрую одежду…
– Идите-ка вы лучше примите душ, – усмехнувшись, переводя понимающий взгляд с одного на другого, пробормотала она. – А потом мы поговорим… Бренда, – обратилась она к девушке, – должна признать, вы приготовили чудесное жаркое…
– Спасибо, миссис Коэн, – смутившись, поблагодарила та.
Она с некоторым восхищением посматривала на эту женщину, даже в такой ситуации сумевшую быть на высоте.
Миссис Коэн поправила темно-каштановые волосы, уложенные в аккуратную прическу, внимательно оглядела Бренду своими карими пронзительными глазами, ничего больше не сказала и удалилась в детскую.
Бренда и Арчи взглянули друг на друга и улыбнулись все понимающими улыбками.
– Никогда еще не попадала в подобную ситуацию, – пробормотала девушка.
– Все когда-нибудь случается в первый раз, – мудро заметил он, наклонился и быстро чмокнул ее в нос. – Беги. Скоро будет ужин.
– Как думаешь, я ей понравилась?
– Без сомнения, – улыбаясь, заверил он.
Эпилог
Наступил день, которого все ждали с большим нетерпением.
Бренда стояла посреди просторной комнаты и смотрела в окно, откуда был виден сад. Красная ковровая дорожка словно разделила его пополам. С двух сторон от нее были расположены кресла, которые занимали гости. Комок подкатил к горлу, и слезы навернулись на глаза, но она быстро смахнула их. Нельзя. В такой день все должны улыбаться…
Открылась дверь. И Бренда вздрогнула от этого, как ей показалось, громкого звука. Обернулась.
– Ну как ты? – озабоченно спросила миссис Коэн, входя в комнату.
– Боюсь, – просто ответила девушка.
Бренда и в самом деле выглядела очень взволнованной и напуганной. Страх перед будущим буквально плескался в ее широко распахнутых янтарных глазах.
– Все мы через это прошли, – со слегка снисходительной интонацией заметила вошедшая.
– Да, я это понимаю, – прошептала девушка. – Но все же…
Женщина стремительно приблизилась к ней, крепко обняла.
– Запомни, – прозвучал ее голос над ухом Бренды, – все будет хорошо.
– Спасибо, – с благодарностью прошептала та.
Отстранившись, миссис Коэн оглядела девушку внимательным взглядом.
– Выглядишь потрясающе, – наконец заключила она, с удовлетворением отметив, что белое атласное платье, спадающее к полу пышной, расшитой жемчужными цветами юбкой, идеально сидит на фигуре Бренды.
Облегающий верх подчеркивал полную грудь и тонкую талию, темные волосы, уложенные в изысканную прическу, открывали взору красивое лицо с выразительными глазами.
– Да, спасибо… – Бренда стояла, не зная, что еще сказать.
Она всегда терялась в присутствии матери Арчи.
– Бренда, – немного торжественно начала та, – я не сразу приняла тебя, знаю. Но и ты меня пойми… Когда я в первый раз так неожиданно столкнулась с тобой… А потом эта ситуация с вашим купанием… В общем, на меня это повлияло не лучшим образом… – Она взяла девушку за руку и крепко сжала, открыто смотря в глаза. – Однако потом, когда я увидела, с какой любовью вы относитесь друг к другу, как ты держишься с Джошем и как этот малыш обожает тебя… Я все поняла… Ты – именно тот человек, который нужен моему сыну и моему внуку. И я принимаю тебя в нашу семью. – Она немного помолчала. – Наверное, это должен был сказать тебе мистер Коэн, но у него еще будет время высказать свои мысли. А я пришла к тебе, чтобы вручить это… – Открыв сумочку, миссис Коэн достала оттуда бархатный футляр. – Это жемчужное ожерелье принадлежало нашей бабушке, я никому не отдавала его. Но на днях вдруг поняла, что ты должна носить его… как мать, как жена. В нашей семье оно передается по наследству по женской линии, и, поскольку Бог не послал нам дочку, я прошу тебя, прими это в дар…
