Следующие несколько часов жутко комплексовала. И, естественно, допускала, что первоначальной причиной плохого самочувствия была склонность к всевозможным фобиям, нервным расстройствам и прочим психическим отклонениям от нормы. Сия печальная гипотеза выглядела небезосновательной хотя бы потому, что, как ни крути, а моей жизни в общем и целом ничего не угрожало. А неделя, проведённая в обществе умирающих от скуки дамочек и вовсе говорила об обратном.

Без особой надежды сняла трубку и попросила связать с Москвой. При всей средневековой ауре, что осеняла местного феодала, тираном он отнюдь не был. Звонить разрешалось куда угодно и в любое время суток. Главным неудобством было предупреждение, что все разговоры, в целях безопасности, записываются. Хотя, мне от этого не холодно, не жарко. Так как на другом конце провода никто не отвечал. За час до "часа Х" забралась в ванну и, остервенело натираясь мочалкой, горько расплакалась.

Посыльный, тот же старик, появился без пятнадцати десять.

- Вы готовы? - Сухо поинтересовался он.

Я молча кивнула. Затем, сообразив, что это просто не вежливо, с трудом выдавила.

- Да.

- Тогда, пойдёмте.

Мы неторопливо двигались к основной резиденции, находящейся в двух километрах.

- Не болтайте. - Предупредил распорядитель. - Мистер Саид этого не любит.

"Кто бы сомневался"! - Скептически ухмыльнулась я. - "Слабый пол - это ж существа второго сорта"!

Но, поймав суровый, и изрядно отдающий женоненавистничеством взгляд, а, заодно вспомнив, во что его хозяину обходятся подобные удовольствия, состроила кислую мину. Кто их знает? Вдруг, для восточных мужчин секс - дело серьёзное? Сравнимое с занятием бизнесом у нас дома или выплавкой чугуна в бывшем Советском Союзе? Тут уж, действительно, каждое лишнее слово может оказаться песчинкой, попавшей в часовой механизм. Тем более что возраст-то у папика, более чем почтенный. А реноме поддерживать - хочешь, не хочешь, - приходится.

Немного иронии здорово подняло настроение. Особенно, если учесть, что припёрлась сюда лишь для конкретного и, по возможности, конструктивного разговора.

- Проходите. - Дворецкий распахнул высокую полированную дверь из красного дерева, и я впервые оказалась в личных покоях настоящего арабского шейха.

Ну, что сказать... Ради одной только экскурсии стоило решиться на все сумасбродства. Такой вычурной роскоши не наблюдала даже в Санкт-Петербургском Эрмитаже. А ведь российская аристократия понимала в этом толк. Увиденное можно сравнить, разве что с грёзами, навеянными сказками "Тысячи, и одной ночи". Высокие потолки, расписанные под звёздное небо. Стены украшены причудливой золотой вязью. Невысокое ложе, застланное цветастым персидским ковром. И множество подушек на полу.

На одной из стен разглядела небольшую трещину, подозрительно изгибавшуюся под прямым углом. Не сдержавшись, подошла и, толкнув, убедилась, что это искусно замаскированная дверь. То, что открылось взору заставило ахнуть. Туалетная комната. Но не привычная, отделанная розовым или изумрудным кафелем и сверкающая никелем кранов. Огромное, около двадцати квадратных метров помещение было выполнено в вычурном мавританском стиле. Все металлические детали - из золота. Ванну же, высеченную из цельной глыбы мрамора, неведомый художник изваял в форме морской раковины.

Что ж, кем бы не был Саид-Керим но в фантазии и умении получать все доступные радости жизни ему не откажешь.

- Любуетесь? - Раздался за спиной негромкий голос.

Дёрнувшись всем телом, я резко обернулась, и сердце забилось с утроенной частотой.

Довольно высокий, чуть полноватый человек, стоявший в дверном проёме отнюдь не выглядел дряхлым. Нет, морщины, породистая седина, бесспорно, были заметны. Отсутствовало главное. Ведь в стариков нас превращают не преклонные года, а уставшие души.

- Ой! - Смутилась я.

- Извините. - Он сделал шаг назад, освобождая дорогу.

Возникла неловкая пауза.

- Я - Мери. - Не нашла я ничего лучше, как представиться.

- Саид. - Принимая правила игры, ответил хозяин, и кивнул в сторону ванной. - Собирались воспользоваться?

- Н-нет.

Удивительно, но голос дрожал.

Саид-Керим сделал шаг навстречу и, повинуясь инстинкту, я непроизвольно отступила. Увидев реакцию, он несколько растерялся и вернулся в комнату, прикрыв дверь.

Чёрт!

Я села и обхватила голову. Только этого не хватало. Впасть в ступор. Хозяин не торопил и, поняв, что тянуть время глупо, осторожно высунула нос наружу. Господин устроился на низком ложе, флегматично глядя в потолок.

- Иди ко мне, девочка. - Он погладил постель приглашающим жестом.

- Н-нет. - Заплетающимся языком пробормотала я.

Наверняка, что-то отразилось на моём фейсе, так как выражение его лица тут же изменилось. Глаза в миг стали холодными, улыбка исчезла, и почудилось, что вижу застывшую маску.

- Я уже не мальчик, чтобы играть в подобные игры. - Отчеканил он. - Впрочем, наказан будет тот, кто дал вам рекомендацию.

- Н-н-н... - Икнула я, пытаясь выговорить "не надо".

Но оскорбившийся Саид-Керим уже покинул предназначенные для любовных утех шикарные апартамены.

Не зная, "что теперь", я уселась прямо на пол и традиционно заревела. Однако долго распускать сопли не дали. Всё тот же евнух, подкрался неслышно, словно змея.

- Пойдёмте.

Украдкой глянув, обнаружила, что тот абсолютно не удивлён. Хотя, за долгие годы - уверена - старый раб повидал всякого. И чья-то маленькая трагедия вряд ли трогала профессионально зачерствевшее сердце.

Следующий день не принёс совершенно никаких новостей. И только расположившийся у входа охранник недвусмысленно давал понять, что мой статус несколько изменился. Миа Кей, если и намеревалась заглянуть то, без сомненья, была отшита цербером.

Сидя взаперти стала понимать что ад - не какое-то конкретное место, не истязания, мучения и боль. Не унижение и насилие, и даже не рабство. Ад - одинокое, лишенное смысла ожидание. Барахтанье в вязком киселе остановившегося времени. Я не чувствовала голода, не испытывала жажды. Только страшную, всепоглощающую усталость. Ничего, кроме сводящего с ума желания: лечь и немедленно умереть.

Пожилая китаянка, работавшая горничной, приносила еду. Но расспрашивать прислугу считала, по меньшей мере, глупым и, по-прежнему мучилась от неизвестности. И, само собой, проклинала собственную тупость. При этом, питая робкую надежду, что свойство это приобретённое. И именно в последнее время.

Вечером вновь появился пожилой скопец.

- Вас хотят видеть.

Вымотанная беспросветностью, в этот раз я была готова идти до конца но, как выяснилось, всё гораздо хуже.

- Зачем вы приехали в Абу-Даби? - Без обиняков спросил Саид-Керим.

- Я... - Не зная, что сказать, я отчаянно захлопала ресницами.

- Пожалуй, я избавлю вас от необходимости лгать. - Жёстко заявил собеседник и кинул на невысокий столик фотографию.

Не успев толком разглядеть, что там, на всякий случай жутко перепугалась. Робко приблизившись, протянула дрожащую руку и, зажмурившись, схватила картонный прямоугольник.

- Смелее. - Ледяным тоном напутствовал Саид-Керим.

Я приподняла левое веко и...

О, Боже!

На снимке были мы с Мишкой. Я даже ухитрилась не забыть тот приятный момент. Фотограф запечатлел нас в Лас-Вегасе, во время свадебного путешествия.

- Где он? - Нимало не заботясь о конспирации, воскликнула я.

- Значит, не отрицаете? - Довольно хмыкнул обличитель. - То-то, никак не мог вспомнить: где я видел ваше лицо?

- Было бы глупо. - Вмиг успокоившись, нахально заявила я.

В самом деле, чего теперь бояться? Собственно, ради этой светской беседы и затеяла всю канитель.

- Как вам удалось выйти на меня? - Сурово глянул он.