Этого было недостаточно. Офицер сам отобрал еще шестерых, с презрением выкрикивая фамилии. Сержант приказал им — бегом в церковь! Около дыры лежал моток веревки. Их должны были спускать по одному для борьбы с парашютистами.

В склепе продолжалась работа по пробиванию стены, но надежды найти выход в потайной туннель или канализационный сток оставалось все меньше. Они прорубили стену почти на метр — земля и камень становились только тверже. Вероятно, они продолжали соблюдать тот же порядок — двое копают и двое наблюдают. Парашютисты могли ожидать нападения только из двух мест — через отдушину и через узкий вход с пола церкви.

Второй путь представлялся самоубийственным. Поэтому они, должно быть, очень удивились, когда из дыры возникла пара свисающих сапог. Взметнулись два ствола и быстрый град пуль отколол куски камня от стен и пробил солдатские ноги. От сильной боли человек закричал, и его быстро вытащили через дыру наверх.

На полу церкви уже лежали приготовленные носилки. Громко стонущего человека спешно отнесли в санитарную машину.

Следующий доброволец с посеревшим лицом обвязал свой пояс веревкой. Внутри дыры была чернота. Он решил прыгнуть туда, на ходу стреляя из автомата. Веревка задержит падение, и товарищи быстро опустят его на дно. Это была совершенно идиотская военная стратегия. Когда он прыгнул в дыру, автоматная очередь прошила ему всю грудь. Пули разорвали веревку, и он свалился на дно склепа. Больше он не совершит подобных ошибок.

Вытащив оборванную веревку, они посмотрели на нее со значительно большим беспокойством, чем смотрит рыбак на оборванную леску, и привязали третьего добровольца. Они слышали, как, спускаясь, он сделал несколько выстрелов, но было это непроизвольной акцией по пути в вечность или преднамеренной акцией против защитников склепа — они сказать никак не могли.

Третий доброволец прыгнул в дыру с такой силой, что вырвал веревку из их рук, а, может быть, остальные и сами не имели желания ей пользоваться. В склепе опять прогремела разрушительная очередь. Он был застрелен на месте, и его мертвое тело спокойно улеглось на неподвижное тело его товарища, а рядом с ним аккуратно сложилась веревка.

Три настоящих добровольца были теперь отправлены в расход. Веревки больше не было, и оставшиеся люди смотрели друг на друга пустым взглядом. Можно ли достать еще веревки? Казалось, никто не считал это необходимым. Сержант, не желавший, чтобы его людей расстреляли за отказ выполнить свой долг, который был просто самоубийством, поспешил доложить своему офицеру, что два человека убиты, а один тяжело ранен, и посылать новых людей в это отверстие — все равно что ставить их перед отрядом стрелков.

На мгновение всякие действия прекратились. Склеп был неприступен.

В качестве следующего объекта атаки Франк избрал самую стену склепа. Очертания заделанной в стене двери были заметны с наружной улицы. В качестве тарана был взят огромный грузовик с прикрепленным сзади бревном. Задним ходом он на скорости врезался в стену. Раздался громкий треск, полетели щепки. Отъехав вперед, грузовик второй раз врезался задом в стену. Раздался удар, и кабина грузовика заметно сдвинулась.

Мотор закашлял и умолк, послышался треск оси. Было очевидно, что еще одна попытка тарана полностью снесет кабину с машины. Заделанная в стене дверь совсем не пострадала, камень чуть откололся. Дальнейшие попытки были прекращены. Грузовик был отставлен и на первой скорости отправился в гараж.

Теперь прибыла бригада подрывников и приступила к работе.

Они просверлили отверстия в большой каменной плите в полу церкви, которая закрывала вход в пещеру. Почти в это же время пожарникам было приказано попытаться выловить лестницу из склепа с помощью крюка на веревке.

До этого момента парашютисты не стреляли в пожарников, когда они случайно попадали в зону обстрела. Они не хотели убивать чехов, очевидно, действующих по принуждению, но при этом подвергали опасности самих себя. Пули снова брызнули по камню вокруг окна. Пожарники с крюком отступили.

Лестница продолжала стоять у стены около вентиляционного отверстия на всякий чрезвычайный случай. Рискнув оставить ее в таком положении, защитники совершили первую ошибку, а они не могли позволить себе ошибок. Но у них было очень много забот. Один из пожарников, взглянув с угла, заметил ее. Влекомый скорее порывом, чем преднамеренным расчетом, он просунул руку, ухватился за верхнюю перекладину, вытащил ее вверх через отдушину и навалился на нее всем телом. Другой конец лестницы задрался вверх и мгновенно стал недосягаем для парашютистов. Эсэсовцы бросились вперед, чтобы вытащить лестницу через дыру.

Теперь парашютисты не могли больше отражать атаки дымом и водой через дыру на высоте в три с половиной метра. Они не могли резать шланги или выталкивать их обратно через отдушину.

Для Карла Франка это было также очевидно. Он отдал приказ опять вставить шланги и открыть краны. Триста ведер воды в минуту теперь лились в склеп. Он неизбежно должен был оказаться затоплен.

В склепе боеприпасы почти наверняка были на исходе. У них оставались еще патроны для револьверов и несколько заряженных магазинов для пулеметов Стена, но они много израсходовали, чтобы удерживать врага на почтительном расстоянии.

Они понимали, что даже в том темпе, в котором шланги подавали воду, потребуется некоторое время, чтобы она наполнила склеп. Вряд ли Йозеф или Валчик, Грубы или Бублик тратили время на решение гипотетической задачи, что если в подвал длиной 25 метров, шириной 5 метров и высотой 5 метров подается вода со скоростью триста ведер в минуту, то сколько времени им остается жить.

Очень быстро уровень воды достиг почти полуметра. Темная, маслянистая вода из реки Влтавы кружилась в водовороте на дне склепа. Йозеф Габчик взобрался на одно из мест, предназначавшихся для умерших монахов, с пулеметом Стена и кольтом, защищаясь, насколько возможно. Он смотрел вниз на струи воды, с шипением вырывающиеся из раздутых шлангов.

Ударяясь о поверхность воды внизу, они взбивались и пенились, пузыри отскакивали и лопались, разбиваясь о холодные каменные стены. Все они понимали, что осталось недолго.

Но нацисты не были удовлетворены таким медленным способом их уничтожения. Госсекретарь Карл Франк хотел быстрых результатов.

Бригада подрывников, работавшая на плите у алтаря, объявила, что они готовы к взрыву. Им было приказано произвести подрыв немедленно.

На фоне шума хлещущей воды взрыв был оглушительным. Огромную плиту раскололо пополам и выворотило взрывом. Столб пыли поднялся высоко в воздух. Бригада подрывников бросилась вперед с воротами, крюками и веревками, чтобы убрать обломки.

Открывшийся широкий вход вел к короткому лестничному пролету.

Может быть, защитники склепа были даже рады этому вторжению. Теперь они, по крайней мере, имели возможность погибнуть в бою, а не утонуть в подвале.

Оглушенные сильным шумом, они спешили занять новые позиции. Йозеф согнулся в своей каменной норе — пустой гробнице в двух метрах от уровня воды — с пулеметом Стена, лежащими рядом заряженными магазинами и готовым к применению револьвером Кольта.

Валчик, вооруженный так же, стоял на противоположной стороне за каменной опорой. Двое остальных, с оружием наготове, стояли дальше сзади, укрываясь за опорами. Они ждали первого налета эсэсовцев по каменным ступеням. В церкви священник Петрек смотрел, как они устанавливают новую батарею дуговых ламп, чтобы осветить вновь открытый вход в склеп.

На крутых ступеньках, однако, хватало места не более, чем для двух рядом идущих солдат. И здесь штурм был самоубийством. И этот вход вел в могилу, возврат из которой был маловероятен.

Первые шесть человек выстроились в ряд. По команде, с автоматами наготове, они ринулись к лестнице. Защитники несомненно слышали топот их сапог по ступеням. Эсэсовцы были встречены прицельным огнем из четырех пулеметов. С криками они упали лицом в воду.

Используя тот же прием, с помощью которого они одержали верх над Яном, Опалкой и Шварцем, вторая волна солдат сразу бросилась в атаку, но лежащие на ступенях тела сдерживали их продвижение. Они тоже были сразу убиты.