Наконец она добралась до главных городских ворот в восточной стене. Они были закрыты, как она и предполагала, и заперты изнутри на массивный засов. Но над воротами в стене были четыре выступа. Стужа это хорошо помнила.

Если она встанет Ашуру на спину и подпрыгнет, то сможет дотянуться до одного из них. Сначала, она вытащила из седельной сумки кусок веревки, к концу которой был привязан толстый сук, и обмотала веревкой плечи. Это была довольно тяжелая и неудобная ноша, но ничего не поделаешь.

Стужа осторожно встала на седло. К счастью, подпрыгивать высоко не было необходимости. Ее пальцы не дотягивались до выбранного выступа всего на несколько сантиметров.

Конец веревки, к которому была привязана палка, начал скользить вниз. Грубая пенька натирала голую шею, петли на плечах затягивались. Девушка подхватила веревку, держась за выступ одной рукой. Но сумела провисеть так всего несколько секунд. Ашур сделал шаг в сторону. Пальцы разжались и Стужа шлепнулась на землю, запутавшись в веревке, при этом палка больно ударила ее по позвоночнику.

— Проклятье! — пробормотала она, пнув ногой сук, прежде чем поднять его. На этот раз Стужа зажала палку под мышкой и торопливо обмотала вокруг себя веревку. Будь у нее железные кошки, она повесила бы их себе на пояс, а так приходилось возиться с этим чертовым поленом. Неудобно, но ей нужно было потерпеть всего несколько минут.

— Иди сюда, — подозвала она Ашура, который стоял в сторонке и с любопытством наблюдал за ней. Единорог мгновенно повиновался. — Думаю, ты надо мной смеешься!

Она снова встала на седло, схватилась за выступ, подтянулась и поднялась на ноги — на этот раз без всяких осложнений. Выступ был достаточно широким, чтобы на нем можно было стоять. Стужа размотала веревку. Стена над ней возвышалась еще на пятнадцать футов. Она молилась про себя, чтобы длины веревки хватило. Девушка забрала ту, что нашлась у Уны, не решаясь купить в Шадаме другую. С момента бегства Стужи из Марашаи минуло немало времени, и весть о том, что ее разыскивают, наверняка уже дошла и до маленьких селений.

Девушка проверила узлы и убедилась, что сук привязан надежно. Он был достаточно толстым, чтобы выдержать ее вес. С кошками все было бы намного проще. Удастся ли ей обойтись палкой, она не знала.

Стужа напрягла слух. Шагов часовых наверху слышно не было. Она знала, что они обходят стену, но понятия не имела, где именно они находятся в данный момент. Первый бросок не получился. Бревно оказалось тяжелее, чем она думала. Она бросила еще раз.

Только с четвертой попытки бревно зацепилось, но с жутким грохотом. Она замерла, ожидая, что вот-вот услышит окрики и лязг стали, на стене появятся солдаты, а из ворот выбежит подкрепление.

Однако ничего подобного не произошло.

Ей уже приходилось штурмовать города под бряцание оружия и крики солдат, находясь в самом центре ревущего хаоса. Однако делать это в одиночку, тайно — совсем другое дело. Стужа проклинала любой самый тихий звук: скрип веревки, удары ботинок, пока поднималась по стене. Наконец она добралась до верха, подтянулась и прыгнула в глубокий проход между зубцами.

Стужа проверила кошель на поясе, чтобы убедиться, что он все еще при ней. На некотором расстоянии она заметила пару факелов. «Приближается стража», — решила она. Не теряя времени Стужа подняла бревно, свернула веревку и засунула ее между зубцами. Она была уверена, что в темноте их никто не заметит. Факелы приближались. До нее доносились голоса, но она не могла разобрать ни слова. Стужа быстро нашла каменную лестницу, по которой спустилась на уровень ниже, и укрылась в тени.

Тянулись долгие минуты ожидания, девушка замерла, прислушиваясь. Сердце колотилось в груди. Дыхание участилось.

Настало время.

Она развязала кошель и достала Руку. На ощупь кожа руки была сухая и ломкая. Уна натерла маслом только пальцы. От Руки исходил омерзительный запах гниющей плоти и трав. Даже в темноте можно было различить кости и вздувшиеся вены. Стужа снова вздрогнула, вспомнив процесс изготовления.

Она еще раз залезла в кошель и вытащила оттуда маленький пузырек с мелким черным порошком. Перед тем как открыть его, Стужа тщательно вытерла руки о штаны, чтобы на них не осталось масла. Затем откупорила склянку и высыпала по щепотке порошка на кончик каждого пальца.

В тех местах, где порошок смешался с маслом, зажглись огоньки. Пять пальцев — пять язычков пламени. Стужа почувствовала покалывание, передавшееся ее руке от руки мертвеца и распространившееся по всему телу. Тень, в которой она пряталась, исчезла, но теперь это уже не имело значения.

Девушка выпрямилась, высоко подняв Руку Славы.

Голоса наверху были слышны еще некоторое время, потом смолкли.

Она прикусила губу и взглянула на свой пятисвечник. Значит, тот человек был виновным. «Но что привело его на виселицу? — размышляла Стужа. — Долги? Воровство? Убийство?» Она переложила Руку Славы в правую руку, а левой сжала меч. Впрочем, меч ей вряд ли понадобится, она сделала это, просто чтобы чувствовать себя уверенней.

Стужа медленно направилась вниз по улице. Рука освещала ей путь. Сердце колотилось в такт шагам, кровь стучала в висках. В мерцающем свете пламени появилась ее тень, которая двигалась впереди.

Вдруг одно из окон отворилась, из него высунулась голова, сонно уставившаяся на девушку. Стужа споткнулась, затем взяла себя в руки и прошла мимо, наблюдая за человеком через плечо.

Он будет смотреть в одну точку всю ночь, пока рассвет не разбудит его. Так произойдет с каждым, кто взглянет на огни Руки Славы. Но это только часть ее силы. Каждый, кто спит, будет спать до утра, ничто не сможет разбудить его до первого луча солнца. Некоторых утро застанет в мокрых кроватях.

Только Стужа и Уна, изготовившие Руку, неподвластны ее чарам, распространившимся на весь город. Стужа отправилась прямиком во дворец.

Дворец тоже был обнесен стеной, отделявшей его от остального города. Она была вполовину ниже городской и не такой толстой, так что по ней не ходили часовые. Войти во дворец можно было лишь через северные или южные ворота. Северные использовались для официальных церемоний: визитов иностранных монархов, приема послов, смотра элитных войск. Они были закрыты железной решеткой и отлично охранялись. Стужа выбрала южные.

Там не было опускающейся решетки, однако они закрывались двумя массивными дубовыми створами. У нее не было веревки, чтобы перебраться через эту стену. Но, вероятно, веревка ей и не понадобится. За воротами постоянно стояли на часах двое стражников, это она знала наверняка. В одном из створов была небольшая дверь. Стужа подошла к ней и тихонько постучала.

— Кто здесь?

Дверь слегка приоткрылась. Девушка отступила, держа Руку так, чтобы солдаты не смогли ее разглядеть.

— Впустите! — потребовала Стужа.

— По какому делу?

Она не видела лица стражника, дверь не открывалась шире. Какая причина могла заставить этого человека впустить кого-либо во дворец в такой поздний час?

— Женщина, убившая королеву, — прошептала она. — У меня есть сведения!

— Приходи утром!

Дверь захлопнулась. Стужа принялась барабанить в дверь, пока она снова не открылась. Стужа опять отступила в тень.

— Мне нужно поговорить с капитаном Трасом Суртианом прямо сейчас! Впустите!

— Покажись, — приказал стражник.

Что теперь делать? Часовой мог узнать ее даже в темноте. А если он посмотрит на Руку Славы, то не сможет открыть ворота.

— Нет! — прохрипела она. — Не надо! Убирайтесь! — Она всем весом упала на створ ворот, достала меч и помахала им перед дверцей. — Я без оружия! — умоляла она воображаемого противника. Она ударила мечом по воротам, отколов несколько щепок. — А-а-а! Вы убьете меня! Помогите!

Затем наступила тишина. Стужа выжидала, затаившись. Прошло около минуты, ворота не отворялись. Может, ее маленькое представление было недостаточно убедительным? Ворота скрипнули, приоткрылись сначала на несколько сантиметров, а затем из-за створа высунулась голова в шлеме.