Э-эй!

Струилось время день за днем,

И не по дням, а по часам

В Алтае рос Большой болван.

С тех пор, как он увидел свет,

Промчались быстро восемь лет.

Манас мальчишкой рослым был,

На сверстников не походил:

То носит камни весом в пуд,

То вдруг по силе и борьбе

Турнир устроит сам себе,

То в ледяной ныряет пруд,

Бежит куда-то, как шальной,

То подерется с кем-то вдруг.

Не может Чыйырды понять

Здоров сынок или больной.

Совсем отбился он от рук.

А если он задумал что,

Не может удержать никто.

Такого бай Жакып в роду

Своем не видел отродясь.

Не слушаясь отца и мать,

Из дома стал он убегать,

Чтобы в горах озорничать.

Со всех кочевий и домов

Собрал кыргызских пацанов.

Они с дружиной боевой

В войну играли меж собой.

Расчистив заросли и пни,

В ордо рубилися они.

И вот однажды в их краю,

Чтоб силу показать свою,

Ватага юных калмыков

Решила сбить с кыргызов спесь,

Напомнить, кто хозяин здесь.

Взяв в руки палки и ремни,

Пришли к играющим в ордо,

Манаса взяли за грудки,

Собрали альчики — мослы,

Кого ударили в лицо,

Кому посыпались пинки.

Кто был у круга на коне,

Тому досталось по спине.

— Кыргызы! В бой! — вскричал Манас.

Калмыку врезал между глаз,

Другому съездил по башке.

И тут все сорок кыргызят,

Как ладный боевой отряд,

Калмыков окружив кольцом,

Избили тут же без труда,

И те бежали кто куда.

И по горам пошла молва,

Что байский сын Большой болван

Избил калмыцких пацанов.

Боялись, что теперь вражда

Начнется меж родами вновь.

И бай Жакып сказал жене:

— Я вижу, сын наш не умен,

И против рода своего

Врагов настраивает он.

Среди калмыков сколько лет

Я жизнь от голода спасал,

Мне дорог северный Алтай —

Богатый благодатный край.

И здесь спокон веков живет

Добрейший трудовой народ.

А сын Боена хан Чаян

Меня, как друга, уважал

И дочь родную Бакдолет

В токолы за меня отдал.

Боюсь, что наш Большой болван

С соседями рассорит нас.

С земли, где мы нашли приют,

Опять бежать придется нам.

И все добро, что я нажил,

Немедля разлетится в прах,

И скот, что вырастил я здесь,

Окажется в чужих руках.

Нам сына надо поскорей

Убрать подальше от людей.

Пускай к Ошпуру он пойдет

И там наш умножает скот.

Позвал Манаса бай Жакып:

— Мы всех беднее, видишь ты,

Не можем встать из нищеты.

Нет ни коров, ни лошадей,

Всего лишь несколько овец

В отаре числятся моей.

У богача Ошпура, сын,

Побудь в горах ты пастухом.

Ты будешь там пасти телят,

Весною будешь получать,

По тридцать маленьких ягнят.

И вскоре сына бай Жакып

К Ошпуру на джайлоо отвез.

— Прошу тебя, мой Ошпурбай,

За сыном нашим присмотри,

К бездумным шалостям его

Будь строг и спуску не давай,

И человеком трудовым,

Ошпур, мне сына воспитай!

И бай Жакып, скорбя душой,

В слезах отправился домой…

Пять лет в горах провел Манас —

Пять лет телят исправно пас.

Двенадцать стукнуло ему.

С кочевий горных пастухов

Собрал он озорных юнцов.

В турнирах, в силе и в борьбе

Они тягались меж собой,

На низкорослых ишачках

На эр-сайыш ходили в бой.

Пошив из тряпок красный стяг

И, бросив клич «Манас! Манас!»,

Они ватагой озорной

В поход ходили боевой.

Шашлык пекли на вертеле,

Расположившись у костра,

Храпели хором до утра.

Проведать сына своего

Жакып приехал на джайлоо.

И здесь Ошпур поведал все.

О том, что сын его Манас,

Собрав в округе кыргызят,

Съедает в день по пять ягнят;

Что, если дальше так пойдет,

Скотина вся уйдет в расход;

Весь день с утра играет в бой

И, бросив клич «Манас! Манас!»,

Соседям нашим напоказ

Ведет мальчишек за собой.

— А вдруг узнает Эсенхан,

Что твой сынок, Большой болван,

Манасом с детства наречен?

Он сына твоего найдет

И на глазах у всех убъет!

И тут же, сына взяв с собой,

Поехал бай Жакып домой.

Внизу увидели они:

Галопом мчатся табуны,

И слышен мат, кыргыза крик.

Калмыцких десять молодцов,

Догнав табунщика в горах,

Камчами бьют что было сил.

— За что кыргыза бьют они,

Чьи угоняют табуны? —

Большой болван отца спросил.

— Все эти лошади мои.

А бьют табунщика они

За то, что я не доплатил

За пастбища на склонах гор, —

Таков был раньше уговор.

И тут Манас узнал о том,

Что был Ошпур не богачом —

Служил Жакыпу пастухом.

Помчался к стаду бай Жакып,

Чтоб свой табун вернуть назад.

Калмык по имени Кортук

Отца камчой ударил вдруг.

Манас такого не стерпел:

Схватив с петлею укурук,

Кортуку череп раскроил,

Одним ударом уложил.

Калмыки бросились к нему,

Но тут же, получив удар,

Упал один, потом другой.

Манаса удержал отец:

— Не трогай их, сынок, уймись!

За смерть Кортука — кровь за кровь

Жестоко могут отомстить!

К калмыкам мы должны с тобой

Пойти с повинной головой

И куну заплатить за смерть.

Тогда сказал ему Манас:

— Кангайцы унижают нас!

Терпеть такое не могу!

Пойду я в бой за свой народ,

Мой клич один — «Манас! Вперед!»

От Эсенхана в тех краях

Наместником был хан Кочку.

Как только с гор донесся слух,

Что на джайлоо кыргыз-пастух

Его людей один избил,

Кортука насмерть загубил,

Собрал Кочку своих людей,

Под вопли женщин и детей

Кыргызов начал он громить.

Согнав стада с округи всей,

Угнали скот и лошадей.

— Неблагодарный ты, бурут!

Тебя мы приютили тут,

А твой пастух Большой болван

Кортука загубил, злодей!

Найди его и нам отдай!

Дойдет до Эсенхана весть

О том, как ты скрывал от нас,

Что сыну имя дал Манас,

Он завтра же сюда придет

И сына твоего убьет.

Отдай болвана своего,

Иначе кровь тебе пущу! —

Орал разгневанный Кочку.

И вдруг раздался клич «Манас!»,

И сорок юных удальцов,

Нацелив копья на Кочку,

Сомкнули тесное кольцо.

Кочку хотел своим мечом

Мальчишек дерзких разогнать,

Но тут Манас своим копьем

Кочку ударил прямо в бок,

И тот с дружиною своей

Пустился тут же наутек.

Жакып был этому не рад

И сына начал упрекать:

— Кыргызов всех, живущих здесь,

Начнут с Алтая выгонять.

А шалости твои, болван,

К добру нас здесь не приведут!

Начнется новая вражда!

Но тут вступился Акбалта:

— У бога сына ты просил —

И он тебя вознаградил.

И если сын твой озорник,

То все со временем пройдет,

Пусть только малость подрастет.

Как только силу обретем,

В края родные мы уйдем:

Хоть благодатен нам Алтай,

Но он для нас враждебный край.

И если наш Большой болван

Свой щит и меч отважно взял,

То, значит, он Манасом стал.

Он от врагов нас защитит,

Свободу, честь нам возвратит

И за народ свой постоит!

Все согласились с Акбалтой

И стали жить одной мечтой:

Скорей вернуться в край родной.