В долины, горы и луга
Под небеса родной земли
По трем дорогам по степи,
Как три бурлящие реки,
Кыргызы из Алтая шли.
Горланил войсковой карнай,
Визжал пронзительно сурнай.
Как гром, как поднебесный глас,
Гремел походный добулбас.
Под красным стягом впереди
Со свитою своей Манас,
За ним идут, подняв свой стяг,
Казах Кокче, нойгут Чубак —
По матери своей калмак,
Глава булгаров — хан Эштек.
С бойцами в десять тысяч душ
Пришел к Манасу хан Урбю.
Здесь друг кыргызов Жамгырчы,
Кангаец храбрый Келдике,
Монголы от Жай-сана здесь,
И Бердике — каракалпак.
Войска родов найман, дуулат,
Кара-багыш и калмурат —
Всех невозможно перечесть.
К Манасу все они пришли,
Чтобы вернуться в Туркестан,
Изгнать и выселить в Китай
Захватчиков родной земли.
Друг другу воины под стать —
Батыров доблестная рать.
Вброд перейдя реку Или,
В долину Каркыра пришли.
По рекам Тюп и Жергалан,
Пройдя зеркальный Иссык-Куль,
К ущелью Боома подошли —
К развилке четырех дорог.
Здесь дал совет старик Кошой:
— Манас, я знаю этот край.
По устью небольшой реки
Есть выход здесь всего один.
И если по нему пойдем,
Нарвемся на большой погром.
Уверен, хитрый Акбешим
Засаду подготовил там.
И потому придется нам
Идти по кручам и хребтам.
Пройдя ущелье с двух сторон,
Батыры миновали Боом.
Когда взошли на гребень гор,
Внизу в цветах благоухал
Безбрежный сказочный простор.
И эту чудную страну
Терзали много лет подряд
Калмык, китаец и манжу.
Правитель всей долины Чу,
Сатрап китайский Акбешим,
Узнав о том, что хан Манас
С Алтая выступил в поход,
Большую армию собрал,
Вдоль берегов Кемин и Чу
Охрану выставил свою.
По обе стороны реки
Засели меткие стрелки.
Ущелье узкое Боом
Отрядом мощным перекрыл
И на предгорьях Ала-Тоо
Войска свои расположил.
Увидел это эр-Манас
И дал команду. В миг один
Лавиной снежной, роковой
Батыры устремились вниз.
В долине стороны сошлись —
И начался жестокий бой.
Ломались копья и щиты,
Сверкали сабли и мечи.
Повсюду кровь лилась рекой,
Рыданья, крики, вопли, стон,
Увечья, смерть со всех сторон.
Проклятья! Гнев! Угрозы! Мат!
Без рук, без ног, без головы,
Без жизни воины лежат.
Со стягом красным боевым
Навстречу вышел Акбешим,
Но эр-Кокче и хан Урбю,
Кольцом дружину окружив,
Жестоко расчитались с ним.
Упал на землю ханский стяг —
И был повержен лютый враг.
Наутро Чуйская земля
Покрыта трупами была.
И с той, и с этой стороны
Погибли храбрые сыны.
Собрали всех, кто пал в бою,
Зажгли костер большой в горах
И предали тела огню.
И смешанный с золою прах
Пустили по теченью вниз,
Где жили братскою семьей
Спокон веков казах, кыргыз.
Где жили в прежние века
Потомки хана Каракан,
От сына славного его
Здесь правил правнук Алашкан.
Родным для тюркских сыновей
Был благодатный Туркестан.
Все знают до сих пор о том,
Что там, на родине своей,
Руками тюрксих сыновей
Построен город был Ташкент —
Что значит «крепость из камней».
Но этот город двести лет
Был под китайскою пятой,
И там, за каменной стеной,
Народом правил много лет
Кангайский падишах Панус.
Когда Манасом был разбит
В долине Чуя Акбешим,
Гонец, примчавшийся в Ташкент,
Дрожа от страха, рассказал
О том, что в том бою видал.
И голос бедного гонца
Срывался в панике, дрожал.
— Лавину из живых людей —
Такого не видал никто!
Народ, растущий на глазах,
Бойцов, шагающих на смерть, —
Такого не видал никто!
Такую мощную орду
Никто не видел никогда!
И если их не обуздать,
Ташкент наш будут штурмовать!
И этот Туркестанский край
Мы скоро можем потерять!
И власти здесь придет конец! —
Орал напуганный гонец.
Собрал в Ташкенте хан Панус
Правителей Мергим, Мерке,
Шамын-Шаа и Дообого —
Под их пятой тогда была
Вся наша Чуйская земля.
Собрал Панус свои войска,
Повел на Чу, чтобы разбить
В бою кыргызские войска,
Долину вновь освободить,
Прогнать Манаса на Алтай.
Предгорьями долин Чирчик
Владел богатый Кокетей.
Он славился в округе всей
Глубокой мудростью своей.
И мог почтеннейший старик
С любым найти один язык.
От Эсенхана самого
Он получил китайский чин,
А потому никто к нему
Не мог придраться без причин.
Хан Кокетей узнал о том,
Что эр-Манас в краю родном
Китайцам учинил разгром,
И чтоб Манаса обуздать,
Навстречу с армией своей
С Ташкента двинулся Панус.
Решил богатый Кокетей
Манаса с тыла поддержать
И, силы все объединив,
Захватчиков родной земли
С Турана навсегда прогнать.
Покинув свой родной Чирчик,
К Манасу двинулся старик.
В разливах нижних Чуй-реки
Лоб в лоб столкнулися враги.
Три дня, три ночи шли бои,
И Чуйскую долину вновь,
Как ливень, оросила кровь.
Но силы были неравны.
И на четвертый день войны
Панус Манаса окружил
И с той, и с этой стороны.
И знает Бог, что было б там,
Когда б со стороны степей
Не вышел с войском Кокетей
И не ударил прямо в тыл.
Так Панус-хан разгромлен был!
Договорились меж собой
Войска свои объединить
Хан Кокетей и хан Манас:
Один — почтенный аксакал,
Другой же — юноша-жигит.
И над Ташкентом был поднят
Зеленый Туркестанский стяг.
Так, ровно двести лет спустя,
Вернули тюркские сыны
Края исконные свои.
Манас и старый Кокетей
Дружили, как отец и сын,
Всю жизнь и до последних дней.
И хан Ташкента Кокетей
Манаса с войском проводил
В далекий северный Алтай,
Просил вернуться поскорей
С народом в туркестанский край.
