— Бологан ранен? Что случилось?

На сей раз его голос звучал встревожено. Пролева оказалась права, подумала Эйла. К старшему он испытывает какие-то чувства.

— Он выпил твоей березовицы и…

— Выпил моей березовицы! Где он? Я покажу этому мальчишке, как прикладываться к березовице! — разгорячился Ларамар.

— Не беспокойся, — сказала Эйла. — Кто-то уже показал ему… Он с кем-то подрался, и его крепко отделали, или он упал и ударился головой о камень. Его принесли и положили в доме. Ланога нашла его без сознания и побежала за Зеландони. У нее он сейчас и лежит. Раны были довольно серьезные, и он потерял много крови, но при хорошем уходе и лечении он скоро поправится. Однако он не захотел сказать Джохаррану, кто избил его.

— Разберемся, я знаю, как выяснить все у него, — сказал Ларамар.

— Я недавно живу в этой Пещере, и это, возможно, не мое дело, но я думаю, что тебе стоит сначала побеседовать с Джохарраном. Он очень сердит и хочет найти виновника драки. Бологану еще повезло. Все могло кончиться гораздо хуже, — сказала Эйла.

— Ты права. Это не твое дело, — сказал Ларамар. — Лучше я сам разберусь с ним.

Эйла промолчала. Что еще она могла сделать, разве что сообщить Джохаррану. Она повернулась к девочке.

— Пойдем, Ланога. Бери Лоралу и пойдем, — сказала она, взяв мамутойский заплечный мешок.

— Куда это вы собрались?

— Мы собираемся на реку, чтобы слегка помыться перед встречей с кормящими и беременными женщинами, мы попросим их поделиться молоком с Лоралой, — сказала Эйла. — Ты знаешь, где Тремеда? Ей тоже стоило бы прийти на эту встречу.

— А разве ее нет дома? — сказал Ларамар.

— Нет. Она оставила детей на Ланогу и еще не возвращалась с похорон Шевонара, — сказала Эйла. Если тебя интересуют остальные дети, то сейчас они с Рамарой, Саловой и Пролевой. — Именно Пролева предложила ей немного помыть Ланогу и малышку. Женщин с маленькими детьми мог испугать вид такого грязного ребенка.

Когда Ланога взяла малышку, Эйла подозвала Волка, который лежал, наблюдая за их действиями, частично скрытый бревном. Ларамар раньше не замечал его, и, когда Волк встал, его глаза удивленно расширились от осознания внушительных размеров этого хищника. Отступив на пару шагов, мужчина с фальшивой улыбочкой взглянул на иноземку.

— Какой большой зверь. Ты уверена, что он не причинит вреда людям, а тем более детям? — спросил он.

Дети его не волнуют, подумала Эйла, подметив нюансы его телесного языка. Он упомянул о детях и намекнул, что ее подопечный может принести вред людям, чтобы скрыть собственный страх. Другие люди высказывали подобную озабоченность, не стремясь обидеть ее, но она осуждающе взглянула на Ларамара, поскольку его совсем не волновали дети, о которых ему следовало заботиться. Ей не нравился этот человек, а его недостатки вызвали негативный отклик.

— Волк никогда не обидит ребенка. Единственным человеком, на которого он напал, была женщина, хотевшая убить меня, — сказала Эйла, глядя прямо ему в глаза. Среди людей Клана такой прямой взгляд истолковали бы как угрозу, и именно такое передавалось подсознательное впечатление. — Волк убил эту женщину, — добавила Эйла.

Ларамар попятился, нервно усмехаясь.

"Неприятно говорить такие вещи, — подумала Эйла, идя с Ланогой, малышкой и Волком к открытой террасе. — Зачем я припугнула его? — Она опустила взгляд на животное, уверенно бежавшее рядом с ней. — Я действовала почти как вожак волчьей стаи, заставив отступить более слабого члена сообщества. Но здесь же не волк, и я не их вожак. Он и так уже настроен против меня, я могу нажить неприятности".

Когда они начали спускаться по тропинке с нижнего края террасы, Эйла предложила Ланоге отдать ей девочку ненадолго, но Ланога отказалась и получше пристроила Лоралу на боку. Волк принюхивался к каким-то следам на земле, и Эйла заметила отпечатки копыт. Здесь прошли лошади. Она хотела показать следы девочке, но передумала. Ланога не отличалась словоохотливостью, и Эйла не хотела навязывать ей разговор.

Выйдя к Реке, они пошли по течению вдоль берега, и Эйла то и дело останавливалась, приглядываясь к растениям. Специальной палочкой, вынутой из-за пояса, она выкопала несколько растений с корнями. Девочка следила за ней, и Эйла хотела было объяснить ей отличительные признаки этого растения, чтобы она потом могла найти его сама, но решила лучше подождать, чтобы она сначала увидела, каково его назначение.

Родниковый ручей, отделявший Девятую Пещеру от водопада, с журчанием устремлялся вниз со скалистого порога, и вскоре мелким притоком впадал в Реку. Эйла остановилась, когда они подошли к берегу в том месте, где этот ручей проделал в известняковой скале углубление и переливался через его край каскадом говорливой пенистой воды. Сразу за этим порогом лежали большие камни, отвалившиеся от скал, которые создали своеобразную перемычку с маленькой запрудой. Один из этих камней имел естественную форму чаши с выстилавшими ее дно мягкими водными растениями, похожими на мох.

Ее наполняли вода, в основном дождевая, и брызги ручья. Летом, когда дождей было мало, уровень воды в этой чаше был низким, и солнце обычно успевало прогреть ее. Эйла погрузила туда руку. Как и ожидалось, вода была тепловатой, немного прохладной, но теплее, чем в пруду, а благодаря водным растениям ее дно было мягким. Эйла сняла с плеча мешок.

— Я захватила с собой еду, ты хочешь покормить Лоралу сейчас или после купания? — спросила она.

— Сейчас, — ответила Ланога.

— Хорошо, давай поедим сейчас, — сказала Эйла. — У меня есть протертые отварные зерна и та мясная кашица, что мы соскребли для Лоралы. У меня хватит еды на всех нас. Даже есть мясные кости для Волка. Чем ты будешь кормить малышку?

— Рукой, — сказала она.

Эйла посмотрела на ее грязные руки. Конечно, она и раньше кормила ребенка грязными руками, но пора показать ей, что нужно следить за чистотой. Она взяла собранные по дороге растения.

— Ланога, я хочу показать тебе, для чего нужны эти растения, — сказала Эйла. Девочка посмотрела на них. — Они называются мыльным корнем. Их бывает несколько видов, и некоторые мылятся лучше других. Сначала я промою их в воде, — поясняла она, показывая. Ланоге, как надо мыть их. Потом она подыскала круглый жесткий голыш и ровную поверхность камня рядом с чашей. — Теперь нужно растереть эти корешки. Они будут действовать, даже если их просто подавить, но лучше мылятся, если выдавить из них скользкий сок. — Девочка наблюдала за ее действиями молча, но внимательно.

Эйла достала из мешка небольшую водонепроницаемую плошку и направилась к каменной чаше.

— Водой не всегда отмоешь всю грязь. С мыльным корнем она смывается лучше. Вода в этой каменной чаше теплее, чем в ручье. Хочешь попробовать? — предложила Эйла.

— Не знаю, — сказала девочка, поглядывая на нее так, словно не совсем понимала, о чем идет речь.

— Ланога, подойди ко мне и опусти руку в воду. Ну что, здесь вода теплее? Как тебе кажется? — спросила Эйла.

— Я не знаю, — ответила Ланога.

Зачерпнув немного воды, Эйла добавила в плошку растертый мыльный корень и размешала, Затем она взяла горсть раздавленных корней и потерла их между ладонями.

— Ланога, посади малышку, возьми немного мыльного корня и делай, как я, — сказала женщина.

Глядя на нес, девочка сняла ребенка со своего бока и посадила его на берег рядом с собой, затем медленно потянулась за мыльным корнем. Она опустила его в воду и потерла между ладонями. Появилась пена, и легкая заинтересованность отразилась на лице Ланоги. Богатые сапонином корни не давали обильную мыльную пену, но ее было достаточно, чтобы вымыть руки.

— Хороший мыльный корень должен быть скользким и давать немного пены, — пояснила Эйла. — Теперь сполосни руки, вот так. Посмотри, правда ведь они стали намного чище? — Девочка опустила руки в воду и взглянула на них. — Вновь удивление промелькнуло в ее глазах. — А теперь давай поедим.

Эйла вернулась обратно к своей сумке и вынула оттуда несколько свертков. В одном находилась резная деревянная миска с крышкой, привязанной к ней кожаной веревочкой. Она развязала ее, сняла крышку и слегка коснулась поверхности содержимого.