Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

VI

Есть порок, о котором мы, пастыри, как-то стесняемся много говорить: думается, что у всякого совесть есть, что она, совесть, не молчит же, обличает этот порок, что есть у людей стыд, который, естественно, побуждает людей укрывать его от посторонних глаз: не довольно ли этого? Но, может быть, именно в силу такого нашего излишне-снисходительного суждения порок этот растет, постепенно заглушает чувство стыда, а затем заставляет молчать и совесть... Порок становится обычным явлением жизни, на него привыкают смотреть как на что-то простительное, как на слабость: ведь «все», ну, не все, то почти все — им заражены, ведь это — личное дело каждого, за кем греха не водится?.. И мы закрываем глаза, боимся делать даже намек согрешающему брату, — даже мы, пастыри, знаем этот порок, но будто не замечаем его... Вы знаете, о чем я говорю: это — похоть плоти во всех ее проявлениях! Высшие сановники, руководители юношества, гг. ученые профессора, представители искусства и литературы, промышленности и торговли, простые ремесленники, прислуга, солдаты, извозчики — да кто неповинен, в той или иной степени, в этом грехе? Простой деревенский люд грешит естественно: блудит, прелюбодействует, грех грехом еще называет, а городской обыватель греха уже не хочет знать: чем выше стоит он на лестнице общественного положения, тем меньше тревожит его совесть: одни меняют себе жен и наложниц чуть не каждый год, другие отбивают их друг у друга, богачи не стыдятся иметь по нескольку «содержанок», даже богатые дамы «содержат» молодых людей для разврата. Спросите духовников, — они обязаны строго хранить тайну исповеди, отнюдь не называть имена кающихся, не указывать мест, где творился грех, но свои общие наблюдения за нравами могут высказать: спросите их и вы услышите такие жалобы, такие стоны души, и именно по поводу вот этих тяжких плотских грехов, что страшно становится за человечество и невольно приходит на память страшный приговор неумолимого суда Божия на допотопных грешников: и воззрел Господь на род человеческий, и увидел, что люди стали плотью... Все погрязли в грехи плоти, все стремятся служить плоти, только плоти... И в наше время много ли избранников благодати, не осквернивших себя похотию плоти хотя бы только в мыслях, в пожеланиях?.. Где они, эти во плоти ангелы? Один почтенный старец-духовник говорил мне, что он каждый раз после исповеди целые сутки не может себя успокоить душою, страшно страдая за исповедников... Приходится слышать о таких грехах, о таких мерзостях, каких и не могло себе представить его воображение. Человек не только уподобляется скотам несмысленным, но и превосходит их. И что особенно страшно: зараза идет с молодежи, которую мы привыкли называть нашею надеждой. Молодежь до того распустилась, что большинство ее физически истощено, заражено омерзительными болезнями, открыто ходят в дома свиданий, устраивают тайные общества «огарков»; распутство растет, печатный станок дает ему обильную пищу... Полюбуйтесь, какие выходят теперь книжки, — вот, например, объявленьице из большой петербургской газеты, считающейся едва ли не самою порядочною газетой и читаемой всеми высокопоставленными лицами: «В вихре наслаждений!!! Записки массажистки... Пикантные рассказы из интимной жизни современного Парижа. Книга рисует в ярких красках картину полового извращения во всех видах...» Вы скажете: да ведь это — учебник разврата, распутства, это — Бог знает какая мерзость!!! Да, все это правда. И все это разрешается... во имя свободы печати!! Ужас берет, когда подумаешь: если это возможно и допустимо, то что же не допустимо?.. Разве одно только: нельзя безнаказанно бранить премьер-министра? Но, кажется, и это иногда допускается... А уж богохульство-то является самым заурядным явлением. Так скажите же ради Бога: ужели можно нашу страну назвать христианскою, а нас — христианами? Воистину, имя Божие хулится чрез нас у каких-нибудь язычников — детей природы, и они, указывая на нас, говорят: «Где же светлый Бог вот у этих православных?»...

VII

Смотрю я на мир промышленный. Купцы, ремесленники, фабричные... Как в котле кипит их жизнь. У каждого своя забота, своя работа. Одних гонит нужда, потребность насущного хлеба, других — корысть, жажда богатства... Но у всех — одно на уме: деньги... И те, и другие в своих заботах, в своей суете не знают меры и границ. Богатому хочется быть еще богаче, и не удовлетворится он, аще и весь мир приобрящет; бедному труженику хочется, чтоб сыта была его семья, чтобы была она всем довольна, чтоб дети не нуждались так, как нуждается отец; а затем — отец мечтает отложить копеечку на черный день, а там — доставить себе удовольствие... И все, говорю, сводится к тому же знаменателю — деньгам. Многие ли помнят, зачем они живут на свете? А превратившись, в духовном отношении, в какие-то машины, и те и другие забыли, что они не животные, не машины, что есть вечная жизнь, для которой эта временная есть только — некая школа, преддверие, один миг. Все это возвестил нам наш Спаситель, и не только возвестил, но и трогательно зовет туда, в эту блаженную вечность, зовет, и руку простирает, и помощь обещает, да и все препятствия устраняет с пути. Знает Он, всеведущий и милосердный, что и хлеб нам насущный нужен, и говорит: просите, и дастся вам; молитесь: Отче наш, хлеб наш насущный даждь нам днесь... и будете услышаны... Но ищите прежде всего царствия Божия и правды его и сия вся — все, что вам потребно, без чего жить не можете на земле, — все будет вам дано в придачу к тому единому на потребу — царствию Божию... Казалось бы: что еще нужно христианину? Чего ему недостает? Опыт показывает, что Христос Спаситель верен слову Своему: чудо умножения хлебов совершается Им на наших глазах постоянно. Посмотрите на бедняка, трудящегося не ради прибытка, а ради исполнения заповеди Божией, трудящегося и от своих трудов праведных ради Бога с ближним делящегося: нет у него ни капиталов, ни богатств, но зато с ним всегда милость Божия, он всегда сыт и доволен, и семья его видимо Богом благословляется: дети его радуют ученьем и поведением, выходят в люди и готовят ему спокойную старость... Казалось бы: для тех, кто считает себя христианином, в ком не погас еще луч веры, такой пример — лучшее побуждение к подражанию, к ободрению унывающего духа, а для тех, кого Бог наделил излишком — какой, простор жить для Бога и ближнего! Сколько можно сделать добра! Как можно украсить, сделать поистине счастливою счастьем ближнего свою жизнь! Ведь нет легче заповеди о милосердии, и нет добродетели, которая так скоро и так могущественно могла бы преображать наше сердце, делая его милующим, как добродетель милосердия. Господь и на Страшном суде Своем будет судить именно по этой добродетели, и потому-то и будет сей суд столь строг, а грешник на нем столь безответен, что добродетель милосердия так свойственна сердцу человеческому, так сродна ему, мила, любезна и доступна, как никакая другая... Вы, еще не отрекшиеся Христа, еще именующие себя Его святым именем, вы — христиане! Останьтесь хоть на минуту наедине с самими собою, загляните, при свете Христова учения, в свою совесть... не бойтесь, люди не увидят вас, ради Бога не лицемерьте: ведь Бога не обманешь; если верите еще в Бога, то вот и скажите себе перед Богом всю правду о самих себе: христиане ли вы? Не на словах, а по совести, на деле скажите, не обманывая самих себя... Христианин ли ты, поденный труженик, не знающий для себя отдыха в беспрерывной почти работе! Подумай: отчего так унывает твой дух? Откуда эта по временам такая безысходная тоска? Отчего не спорится у тебя и работа? Не покладаешь ты, кажется, рук, а дело у тебя будто уходит из-под рук. Я не говорю о тех несчастных, которые заливают свое горе вином; я к тебе обращаюсь, честный труженик: чего недостает тебе для полного счастья? Знаю, ты скажешь: средств к жизни мало, недостаток одолел. Так, но в том-то и дело, что ты сам не видишь, почему как будто нет Божия благословения на твоем труде. Я помогу тебе решить этот вопрос, если ты только в Бога веруешь, если в совести своей лукавить не будешь. Прежде всего спроси самого себя: так ли ты трудишься, как Бог заповедал? Не для того ли только, чтоб побольше денег достать да семью покормить? Ты скажешь мне: а то для чего же? Друг мой, если хочешь, чтоб на твоем труде почивало Божие благословение, то надо трудиться во исполнение Божией заповеди, а не ради корысти; заповедано нам: в поте лица твоего снеси хлеб твой — это первое. Если ты это постоянно себе повторяешь, если говоришь себе: «Бог велел мне трудиться, потому и тружусь», то ты — Божий послушник, и в своем труде Божие дело творишь, а не житейское только, для Божия царствия трудишься, а не для хлеба только насущного. Второе: надобно помнить всегда, что без Божией помощи мы ничего не сможем сделать: без Мене, говорит Христос, не можете творити ничесоже. А чтоб помощь сия пришла к тебе, надо, и приступая к труду, и продолжая его, и кончая, — Богу молиться. Скажи мне: вот стоишь ты за станком, руки твои работают, а ум твой чем занят? Кто мешает тебе хоть от времени до времени ум свой к Богу с молитвою обращать, краткую молитовку творить? Пусть никто не видит этой внутренней сердечной твоей молитвы, а Бог-то все видит, все слышит и невидимо благословит твой труд. И будет твой труд Богу угодным деланием во славу святого имени Его, и почиет на нем Божие благословение, и легко будет тебе трудиться, и во всем будет тебе добрый успех. Есть еще и третье средство привлекать себе Божие благословение: это — надо с Богом делиться от трудов своих праведных. Положи себе за правило: отлагать с каждого рубля на первое время по копеечке на добрые дела: Богу на свечечку, нищему или бедняку на помощь, сироткам на хлеб, на рубашечку... Не нуждается Бог в нашем содействии Ему: силен Он и без нас голодных напитать, сироток пристроить, одеть и обуть; но Он хочет и нас сделать участниками Своих благодеяний людям; Он хочет являть Свои милости — чрез нас, дабы сделать нас Своими верными слугами, Своими поверенными здесь на земле: не великое ли это счастие? Поделись же с Богом своею трудовою копеечкой. Беден ты, много дать не можешь, а вот эту-то Божью копеечку непременно Богу отдай: поверь, она вернется к тебе целым рублем! У Бога уж такой закон: Он ни у кого в долгу никогда не остается. Не велика сумма копейка, а смотришь, Ангел Божий счет подведет, и щедро Господь тебе за все отплатит. Надо же, надо, брат мой возлюбленный, понуждать себя к исполнению хотя бы вот таких нетрудных заповедей, как заповедь о милосердии. Ведь без этого душа наша мертва — не живет тою жизнию, к какой призвал нас Господь. Что же в том удивительного, что мы и не знаем этой жизни, не знает наше сердце этой радости во Христе Спасителе нашем, и тоскует наша бедная, голодная душа?! Ведь она по природе своей — христианка; ведь она сотворена не для этой краткой, земной, суетной жизни: она создана для вечной радости у Бога: как же ей не тосковать, не стремиться к чему-то такому, чего не найдешь на земле? Начни жить по-Божьи, храни свою совесть, трудись для Бога, делись с Богом от трудов, очищай свою совесть святыми таинствами Церкви, не пропускай ни одного праздника, не посетив храма Божия, и ты ощутишь в себе новые силы, почувствуешь, что началась другая жизнь, дотоле тебе незнакомая, и ты поймешь, что ты только теперь стал христианином, а доселе только именовался им, а на деле еще не знал, что такое христианин... Счастья тебе желаю, дорогой собрат, не от себя говорю тебе, а от имени Церкви-матери нашей благодатной, от имени Самого Христа — вот от имени Кого путь к счастью тебе показую!

13
{"b":"128517","o":1}