14 сентября американцы повернули в ране вонзённое лезвие — они вновь дали знать английской стороне, будто всё тот же неугомонный Бидо, опять оказавшийся в Будапеште, якобы заявил, что 3 октября герцог Виндзорский выступит с официальным заявлением, где будет сказано, что он совершит визит в Германию, визит начнётся 11 октября, продлится 12 дней и что по завершении визита герцогская чета на немецком лайнере «Бремен» отбудет с визитом в США. Бидо якобы также сообщил, что эти планы совершенно секретны, но что герцог 3 октября поставит в известность английского посла в США, и что во время визита он планирует посетить Белый Дом. Ну и уж до кучи SIS были перехвачены два частных письма Бидо, где среди всякой чепухи утверждалось, что герцог во время визита в США планирует создать Всемирное Движение за Мир и возглавить его.
Когда герцогская чета отбыла в Берлин, вслед ей махали платочками триста провожавших. Когда доставивший высокую пару из Парижа «Норд Экспресс» прибыл на берлинский вокзал, герцога с герцогиней приветствовали несколько сот человек. Они дружно скандировали «Хайль Виндзор!». Делегацию хозяев во время встречи возглавили Лей и Видеманн. Герцог Виндзорский приветствовал их вскидыванием правой руки. Герцогскую чету доставили в отель Кайзерхоф, где выстроенная на ступенях прислуга спела сочинённую в Министерстве Пропаганды в честь почётных гостей песню. Уоллис осталась в отеле отдохнуть, а герцога, жаждавшего увидеть, как живёт под гнётом нацистов простой немецкий народ, повезли в Грюневальд, на машиностроительный завод.
Герцог, выпучив глаза, смотрел на корпуса, выстроенные в стиле модерн, посетил цеха, где работали три тысячи человек, пообедал в заводском ресторане, побывал в заводском концертном зале, увидел плавательный бассейн, цветочные клумбы, подстриженные лужайки. Он говорил с рабочими по-немецки и они ему охотно отвечали. Доктор Лей подводил их одного за другим к герцогу, они шутили, с Леем они держались как с равным себе, они хлопали его по спине, смеялись. Герцог никогда не видел ничего подобного. Рабочие рассказывали ему сколько они получают, рассказывали об условиях труда, о разрешении трудовых конфликтов, о том, как они и «менеджмент» работают рука об руку, забыв о разделяющих их «классах». Рабочие рассказывали ему о гимнастическом зале и ежедневно меняющихся блюдах в заводском ресторане. Герцог смотрел и не верил своим глазам, слушал и не верил своим ушам. В случившийся обеденный перерыв он вместе с тысячью рабочих послушал концерт из произведений Вагнера и Листа. Классические произведения исполнял Оркестр Берлинского Трудового Фронта. А потом совершенно случайно оказавшийся в Берлине любимый тенор Гитлера американец Эйвинд Лахольм исполнил не так для герцога, как для немецких рабочих арию из Лоэнгрина. В заключение оркестр бодро сыграл «Дойчланд, Дойчланд юбер аллес» и ещё бодрее «Боже, храни Короля». В отель герцог вернулся, впечатлений полон.
Вечером того же дня герцог и герцогиня посетили здание Трудового Фронта, где их ждала встреча с Геббельсом, Риббентропом, Гиммлером и Гессом. На следующий день Уоллис, сославшись на недомогание, осталась в отеле, а герцога повезли знакомиться со страной. Ехали они в особом автобусе на девять мест, с баром и телефоном. Доктор Лей сидел за рулём и ехал со скоростью 60 км в час вместо обычной для невиданного ещё герцогом аутобана скорости в 120 км в час с тем, чтобы дать герцогу возможность осмотреться. На границе с Померанией автобус подобрал местного «главу администрации» и весёлая компания покатила в Крозензее, где находилась штаб-квартира и тренировочная база дивизии «Мёртвая Голова». По их прибытии оркестр сыграл английский гимн, на что герцог опять ответил приветственным жестом правой руки. Среди прочего, помимо оружия и полосы препятствий, ему показали учебные классы и объяснили, что здесь военнослужащие, после пяти часов физподготовки, изучают расовую биологию, археологию, историю и политику. После перекуса в дивизионной столовой герцога доставили на военный аэродром Штаргард, поднявшись с него на личном двенадцатиместном самолёте доктора Лея, они полетали над балтийским побережьем. Высокому гостю показали с воздуха здание отеля, где могли отдыхать отличившиеся в учёбе члены гитлерюгенда.
На следующий день пара посетила маршала Геринга в его знаменитом охотхозяйстве. Там они с удивлением рассматривали мозаичную карту Европы. Она вся была выложена тем же цветом, что и Германия. На вопрос герцога — «не преждевременно ли?» Геринг ответил: «Так будет. Так суждено.» Во время чаепития Геринг поделился с гостями своей радостью и сообщил им, что его жена беременна. «Если это будет сын, то над Германией пролетит тысяча самолётов, а если дочь, то только пятьсот.» Распрощавшись с Герингами, герцог с герцогиней, оживлённо делясь впечатлениями, сошлись на том, что идиллию немного подпортил налёт вульгарности — в скромной хижине рейхсмаршала всюду были развешаны картины с изображениями обнажённых женщин.
В отеле их посетил с визитом доктор Геббельс. В своих «дневниках» он записал «герцог был слишком умён, слишком прогрессивен, слишком одержим проблемами низших классов и слишком про-немецки настроен. Эта трагическая фигура могла спасти Европу от уготованного ей рока.»
15 октября герцог посетил угольную шахту и спустился на глубину пятисот метров, после шахты его повезли на завод вооружений Круппа. У герцога разбежались глаза. 16-го они поехали в Дюссельдорф, на народную ярмарку, герцог не успевал раскланиваться и отвечать на беспрерывно раздающееся отовсюду «Хайль!» Здесь приключалась маленькая неприятность, на ярмарке оказалась каким-то чёртом занесённая в Германию англичанка, начавшая выкрикивать оскорбления и угрозы в адрес герцога с герцогиней, но её тут же уволокли в неизвестном направлении. По этому ли случаю, либо по какому другому, но чета посетила очень удачно оказавшийся под Дюссельдорфом концлагерь.
Во время визита в Лейпциг, после уже ставшей привычной встречи с восторженной толпой, герцог отклонил предложение Лея встретиться с Юлиусом Штрайхером. Причина была в том, что за несколько месяцев до визита штрайхеровская газета «Штюрмер» поместила заметку, где утверждалось, что нынешняя герцогиня Виндзорская — еврейка. Герцог и герцогиня сочли себя оскорблёнными, а визит к Штрайхеру неуместным.
В ходе поездки началась подготовка к посещению герцогской четой США. Американцы даже дали знать англичанам, что ведущиеся между ними и Бидо переговоры касаются того, что герцогине Виндзорской должны оказываться знаки почтения как коронованной особе и что Бидо предложил оплатить визит из собственного кармана.
20 октября старый друг и родственник Виндзора, Карл, герцог Сакс-Кобург-Готский снял Гранд Отель в Нюрнберге и устроил там обед в честь приехавших. Была приглашена сотня гостей. Они все, как один, были из числа немецкой аристократии. От лица немецкой знати Карл заявил Эдварду, что они целиком на его стороне. Жена Карла и остальные немки, приветствуя Уоллис, приседали перед нею в книксене, словно перед королевой. На салфетках была вышита аббревиатура HRH, то есть «Her Royal Highness», «Её Королевское Высочество», титулование, на которое Уоллис не имела права, но которое чрезвычайно льстило как ей, так и герцогу Виндзорскому.
И наконец подошло 22 октября, кульминация визита. В этот день состоялась встреча четы с Гитлером. Произошло это всего лишь через три недели после триумфальной встречи Гитлера с Муссолини в Берлине, что вообще-то означало крах политики Эдварда в тот период, когда он был королём. Он скормил Италии Эфиопию в надежде отколоть ту от Германии. За три дня до визита дуче Гитлера посетил лорд Галифакс, он сказал Гитлеру, что новый премьер-министр, Чемберлен, хочет мира с Германией и что он, Галифакс, уполномочен обговорить условия, на которых может состояться встреча правительственных делегаций. Галифакс заявил, что Британия готова удовлетворить интересы Германии в Африке и что английское правительство развязывает руки Германии в Восточной Европе. Германия к тому моменту уже решилась на войну, это понимали все, но Гитлер колебался в выборе направления первого удара — он мог ударить на западе и мог ударить на востоке, и визит герцога был как нельзя кстати. Дело было в том, что Эдвард был не только германофилом, но он ещё был и демонстративным большевикофобом, что скрывало за собою банальную русофобию. Гитлер заранее знал, что на встрече с ним герцог Виндзорский будет подталкивать его на восток и что он сможет использовать эту встречу для блефа. За год до визита герцога Виндзорского в Германию фюрер уже имел встречу с Ллойд-Джорджем (Гитлер считал его величайшим английским политиком) и кандидатура на пост главы марионеточного английского правительства у него уже была. Но вот что касается английского трона, то тут ещё следовало поработать. По планам немцев, Семья должна была отправиться в изгнание в Канаду, а нынешнему герцогу Виндзорскому должен был быть возвращён английский престол.
