Стаки и Хойт попросили Киллэм набросать черновик рекомендации, указав, что именно в ней следует писать. И вот, скинув туфли и усевшись перед компьютером, она безрадостно глядела на монитор. Сначала она дала характеристику личности Шепарда, описала его работу, его заслуги в «Битве за урожай».
«Шепард упорный, трудолюбивый и увлеченный работник,
– писала Киллэм. –
Это зрелый, закаленный агент с богатым опытом расследований и глубоко преданный ФБР».
Она перечитала. С такой рекомендацией перевод Шепарду обеспечен, и Сан-Хуан будет ему только рад. Глубоко вздохнув, Киллэм перешла ко второй части документа, которая, согласно приказу, должна была свести на нет предыдущую.
«Но в данный момент, в связи с тем, что специальный агент Шепард играет ключевую роль в расследовании „Битва за урожай“, мы не можем рекомендовать его к переводу в резидентуру Сент-Томаса»,
– напечатала она.
Киллэм чувствовала себя ужасно. В ближайшие дни этот приговор будет оглашен, чтобы не оставалось никаких сомнений: Шепард не получит рекомендации. Ей это решение начальства представлялось неверным. Херндон – агент экстра-класса и справится с последним этапом расследования в одиночку. А Шепард мог бы давать ему советы по телефону и приехать на суд.
Щелкнув «мышью», Киллэм сохранила документ и распечатала его. Душевное состояние агента принесли в жертву интересам дела. Это было, по мнению Киллэм, ужасно. Брайан Шепард такого не заслужил.
Телеоператор включил переносные юпитеры, Уайтекер расположился в кресле среди растущих в горшках папоротников. Перед его глазами была заурядная гравюра, украшавшая белую стену конференц-зала компании «Биомар интернэшнл». Оператор попросил его произнести несколько слов для настройки звука. Кивнув, Уайтекер проговорил пару фраз.
За столом напротив него сидел, сняв пиджак, телекомментатор декейтерского отделения «Вэнд ньюс» Стив Делани, готовый приступить к сенсационной трансляции. Уайтекер уже дал несколько интервью для печати, но на телеэкране появлялся впервые. Даже Джинджер согласилась выступить перед камерой. Передача Делани была просто обязана получить широкий резонанс, – по крайней мере, в Декейтере.
Более пяти часов Уайтекер в своем синем костюме и красном галстуке отвечал на вопросы Делани. Джинджер, в оранжевом платье, тоже приняла участие в беседе и говорила с полным самообладанием.
Улучив момент, Уайтекер бросил последнюю из заготовленных им бомб. В одно воскресное утро в начале марта, сообщил он Делани, он поехал в свой офис, чтобы проверить поступившие по электронной почте сообщения. На автостоянке перед офисом его окликнули двое незнакомцев, сидевших в автомобиле.
– Я подошел, а они схватили меня, бросили на заднее сиденье автомобиля и возили по окрестностям минут двадцать.
– Бросили вас на заднее сиденье?! – переспросил Делани.
– Да, вот именно, и очень грубо, – подтвердил Уайтекер, и тень улыбки тронула его губы. – Так они развлекались минут двадцать. Меня предупредили, чтобы я не говорил об АДМ ничего сверх того, что я уже успел раскрыть к тому моменту.
Это было 3 марта.
Делани потребовал у Уайтекера доказательств этого инцидента. Но на месте происшествия не было ни свидетелей, ни камеры наружного наблюдения. Отсутствие свидетельств Уайтекер восполнил ярким описанием происшествия. Он даже назвал марку автомобиля и упомянул такие детали, как спиленные дверные ручки.
Рассказывая, Уайтекер чуть улыбался. Такова была его старая привычка: он улыбался, когда лгал.
Вся история с похищением была чистой выдумкой. Ее-то Уайтекер и поведал своим домашним, Дэвиду Хёху, а теперь и всему Декейтеру. Выдумка была частью его несуразного замысла. Уайтекер был в отчаянии, напуган и растерян, и ему так хотелось, чтобы кто-нибудь протянул руку помощи и вытащил его из болота, в которое он себя загнал. В телеинтервью он обращался к жителям Декейтера, уверенный, что кто-нибудь непременно откликнется на этот призыв.
Уайтекер знал, что Брайан Шепард смотрит передачи «Вэнд ньюс». Несмотря на все его проделки, думал он, похищение заставит Шепарда поволноваться. И может, он вновь свяжется со своим свидетелем.
И поможет ему. Поможет.
Глава 18
Бит Швейцер стоял у широкого окна своего домашнего офиса в Штеффисбурге и смотрел на замок в Туне, романские башни которого на фоне величественных Альп выглядели совсем крохотными. Вид был захватывающий – просто волшебная сказка наяву. Но в тот день, 9 апреля 1996 года, Швейцеру было не до красот. Мысли финансового консультанта лихорадочно метались в поисках выхода из ловушки суровой реальности. За сотрудничество с Уайтекером ему пришлось заплатить утратой прочного положения, богатых возможностей и свободы. Страх ареста омрачал даже мысль о поездке в Америку, некогда столь соблазнительную.
Мониторы компьютеров отражали деятельность различных участков мирового рынка, и под мелькание этих картинок к Швейцеру пришло решение. Он не позволит запереть себя в этой стране. Он встретится с обвинителями. Швейцер позвонил своему адвокату Курту Зигеру, чтобы узнать имена и номера телефонов американских органов правопорядка, занятых этим делом Уайтекера. Спустя несколько минут его соединили с международным отделом Министерства юстиции США.
– Алло, мое имя Бит Швейцер, – произнес он по-английски с акцентом. – Я звоню насчет расследования, касающегося Марка Уайтекера и АДМ.
Встреча со Швейцером, которую предложил он сам, могла стать настоящим прорывом в деле о мошенничестве. До сих пор допрос швейцарского бизнесмена был сопряжен с трудностями. А между тем он провел через банки более шести миллионов долларов, принадлежавших Уайтекеру, и наверняка знал куда больше секретов, чем Халс, Рихтер и прочие свидетели. Если заявление Уайтекера о налаженной в АДМ системе присвоения денег правда, то есть вероятность, что Швейцер работал со вкладами и других менеджеров компании.
И при всем этом неуклюжесть министерства едва не стоила агентам ФБР этой встречи. Швейцер был готов приехать в США, только если получит гарантию, что по прибытии его не арестуют. Отдел по борьбе с мошенничеством ответил, что не гарантирует ничего, и уступил лишь под давлением Бассета и Д'Анжело. При этом прокуроры заявили Швейцеру, что ему потребуется адвокат, а это агентов ФБР вовсе не устраивало. Наконец Бассет вмешался в переговоры со швейцарским бизнесменом, и тот согласился беседовать без адвоката.
Встреча состоялась 13 мая в комнате для переговоров вашингтонского офиса отдела по борьбе с мошенничеством. Швейцер прибыл один. Одетый в джинсы и пиджак спортивного покроя, он устроился в дальнем конце большого стола, с опаской поглядывая на агентов и прокуроров.
Допрос вел Бассет. Швейцер сказал, что прежде работал в филиале «Швейцарского банка» на Каймановых островах, но с 1994 года завел собственное дело.
– Среди ваших клиентов много служащих АДМ?
– Нет, только Марк Уайтекер и Сид Халс.
– Как вы с ними познакомились?
– Халс долго был клиентом нашего банка, а примерно в девяносто первом году он познакомил меня с Уайтекером.
– Что вам было известно об активах Уайтекера?
Швейцер пожал плечами.
– Он сказал, что у него есть счета в банках Европы, Дальнего Востока, Австралии и Каймановых островов.
Австралии? Это было что-то новенькое. Бассет достал несколько банковских документов и показал их Швейцеру. Судя по этим документам, сказал Швейцер, у Уайтекера имелись деньги в банках Монако и Германии.
– Как я понял, Уайтекер диверсифицировал свои активы, разбросав их по всему свету. Но мне известно только то, где эти банки находятся, и все. И я не проверял, существуют ли эти счета на самом деле.
