На экране высветилась надпись: «Джинджер Уайтекер».

Войдя в свой кабинет утром в понедельник 22 марта, Робин Манн увидела горевший на телефонном аппарате сигнал о поступившем сообщении. Манн включила голосовую почту и прослушала то, что говорила накануне Джинджер Уайтекер. Джинджер была в панике. Кто-то несколько недель назад похитил ее мужа и угрожал ему. Она боялась за свою семью и просила защиты.

Манн позвонила Джинджер и разузнала подробности. 3 марта Марк поехал в свой офис, чтобы проверить электронную почту. На автостоянку вслед за ним въехал «додж-династи», в котором сидели двое. Они бросили Марка на заднее сиденье своего автомобиля. Тот не мог выбраться, потому что ручки на дверцах были спилены. Похитители возили Марка по округе минут двадцать и требовали, чтобы он прекратил выступать с обвинениями в адрес АДМ.

– Он обратился в полицию? – спросила Манн.

– Нет, мы сообщили об этом Джиму Эпстайну, но в полицию звонить не стали. Марк не хочет привлекать к себе внимание.

Все это разрушает ее семью, сказала Джинджер. Их сын, который учится в четвертом классе, был напуган и прятался в шкафу. Они сменили все замки в доме, но этого мало. Им нужна защита. Джинджер просила совета, что предпринять.

Манн рассказала Шепарду и Херндону о звонке Джинджер. Уайтекер уже рассказал Эпстайну о похищении, и поэтому они решили позвонить адвокату и уточнить детали.

– Сожалею, но я не могу передать вам содержание разговора с клиентом, – ответил Эпстайн.

– Но ведь вы можете позвонить ему и спросить его разрешения? – спросил Херндон.

Эпстайн вздохнул.

– Вечно вы толкаете меня на авантюры, – посетовал он. – Считаете, что я должен переступить закон?

– Да, – рассмеялся Херндон, – считаю.

В тот же день Херндон получил от Эпстайна ответ по голосовой почте.

– Марк Уайтекер не разрешил мне говорить с вами о деле, которое мы обсуждали, – прозвучал холодный голос адвоката. – И я попросил бы ФБР больше не звонить мне по поводу этих угроз.

Все это похоже на очередной спектакль Уайтекера, подумал Херндон. Этот инцидент вызовет не сочувствие, а шутки. Отныне участники «Битвы за урожай», будут говорить: «А, это было, когда Марка Уайтекера похитили пришельцы!»

Над Холландейлом, штат Флорида, 5 апреля сияло солнце. Бассет и Д'Анжело подъехали на взятом напрокат автомобиле к шлагбауму перед большим кондоминиумом. К ним приблизился охранник, и Бассет опустил стекло.

– Нам нужен Дэвид Хёх, – сказал он.

Охранник показал, где припарковать машину, и позвонил в квартиру Хёха. После того как Хёх признался, что «Лэмет Вов» – это он, от Кембриджа до Вашингтона и Чикаго несколько недель кипели события. Информацию Рэя Голдберга передали адвокатам фирмы «Уильямс и Конноли», и вскоре Бассет расспрашивал директора АДМ о его разговоре с Хёхом. Затем агенты позвонили самому Хёху, и тот согласился встретиться с ними.

Он вышел и проводил агентов в свою квартиру на первом этаже, которая служила ему и жильем, и офисом его фирмы «Глобал консалтантс». Квартира была чудесная. Скользящие стеклянные двери в задней стене открывались прямо на пляж. Чувствовалось, что хозяин не бедствует. Хёх представил агентам свою жену Кэрол.

– Жена хотела бы присутствовать при нашем разговоре, – сказал он. – Вы не возражаете?

– Конечно нет, – ответил Бассет.

Все расселись.

– Прежде чем начнем… – сказал Бассет. – Вы, часом, не записываете наш разговор?

– Нет, не записываю, – ответил Хёх. – А вы?

– Мы никогда не записываем разговоры со свидетелями.

Сначала Хёх рассказал о себе. Он воевал во Вьетнаме и лет десять прожил в Японии. Там же он изучил агропромышленную отрасль и приобрел первых клиентов. Вернувшись в 1982 году в США, он стал консультировать американские и японские компании. Дела шли успешно, и в одном только 1995 году он заработал двести тысяч долларов.

– Но из-за этих писем от имени Наблюдательного комитета акционеров АДМ я в последнее время растерял всех клиентов, – сказал Хёх.

Хёх рассказал, что комитет состоит примерно из ста человек; у них свои люди во всех подразделениях АДМ, и именно они поставляют секретную информацию. На вопрос Бассета об Уайтекере Хёх ответил, что познакомился с ним в 1990 году и вскоре они подружились. После того как ФБР нагрянуло в АДМ с обыском, Уайтекер рассказал ему о незаконных бонусах сотрудникам компании и назвал несколько человек, получивших такие вознаграждения. Среди них был и Мик Андреас.

– Уайтекер участвовал в составлении писем от имени «Лэмет Вов»? – спросил Бассет.

– Нет, он вообще в этом не участвовал. Я несу всю ответственность за сочинение писем и их рассылку. У меня нет скрытых целей. Я просто пытаюсь законными средствами изменить преступную систему руководства АДМ.

Хёх подчеркнул, что в письмах он никому не угрожал и не пытался оказать поддержку Уайтекеру.

– С одобрения начальства или нет, но Уайтекер обкрадывал акционеров и должен понести наказание, – пояснил он.

Агенты спросили, не назовет ли Хёх источники получаемой им информации. Тот отказался.

– Многие из этих людей, особенно те, что работают в АДМ, не доверяют ни ФБР, ни Министерству юстиции, – объяснил он. – Дуэйн слишком силен и пользуется большим влиянием в Вашингтоне. – Чего стоит хотя бы этот пресс-релиз министерства, где они заявляют, что АДМ не является объектом уголовного расследования. Какие еще нужны доказательства?

Но Хёх пообещал, что попытается уговорить своих осведомителей встретиться с агентами ФБР. Он пообещал, что те представят убедительные свидетельства мошенничеств.

Закончив разговор, агенты собрали свои вещи. Хёх проводил их до дверей.

– Где вы остановились? – спросил Хёх.

Агенты зарезервировали места в «Эмбасси Сьютс» неподалеку, но не хотели, чтобы свидетель мог связаться с ними.

– Мы еще не решили, – соврал Д'Анжело. – Найдем что-нибудь в северной части.

Хёх предложил несколько подходящих мест, и, поблагодарив его, агенты поехали в «Эмбасси Сьютс» в Форт-Лодердейле. Там они разошлись по своим номерам.

На следующее утро Бассет нашел на полу конверт, подсунутый под дверь. В конверте был факс с газетной статьей о пребывании Андреаса и Боба Доула во Флориде и записка. Эта записка порядком озадачила агента. Он позвонил в номер Д'Анжело.

– Тони, ты не поверишь, я только что получил факс от Хёха.

– Что?

– Представь себе. Этот тип как-то пронюхал, где мы остановились.

Старший специальный агент Кейт Киллэм сидела за компьютером в своем угловом кабинете в офисе ФБР в Шампейне и не обращала внимания на звуки проносящихся внизу поездов. С тех пор как ей поручили руководить «Битвой за урожай», она столкнулась со множеством неприятностей. Но эта была, несомненно, хуже всех.

Она месяцами наблюдала, какое губительное действие оказывает расследование на Брайана Шепарда. Он был, без сомнения, эмоционален. Он был пессимистом и болезненно реагировал на враждебные выпады, а в «Битве за урожай» этого хватало. Киллэм знала, сколько Шепард и его семья потеряли из-за дела АДМ. Друзья отвернулись от них – в особенности те, которые работали в компании. Соседи держались с ними холодно, если не оскорбительно. Сбылось все, чего боялся Шепард, принимаясь за это расследование. Его личная жизнь, его репутация агента ФБР, его характер и убеждения подверглись нападкам. Он хотел уехать прочь из Декейтера.

Затем подвернулся счастливый случай. В резидентуре города Сент-Томас, подчинявшейся Сан-Хуану, открылась вакансия. У Шепарда, с его опытом работы, были все шансы получить это место. Они бы переехали в Сент-Томас и начали новую жизнь. Когда бы Шепард ни понадобился по делу АДМ, он всегда мог прилететь. Казалось, все устраивается наилучшим образом. Оставалось получить рекомендацию руководства, и можно укладывать вещи.