Он подошел к киоску и привычно полез в карман за деньгами. Денег не было. Были доллары. Пачка долларов. Пачка стодолларовых купюр, перехваченная посредине резинкой.

– Доллары возьмешь? – спросил Иван Иванович.

Продавец высунулся из окошка и оглянулся по сторонам.

– Сколько?

– Сто.

– У меня наличности нет. Могу только товаром.

– Давай товаром.

– Что будете брать?

– На твое усмотрение. Но обязательно водки. Две… Нет, три бутылки.

К приятелю Иван Иванович пришел с тремя полными пакетами спиртного.

– Здорово!

– Ты чего?

– В гости зашел, – сказал Иван Иванович, первым делом пропихивая в дверь звякающие сумки. Приятель заглянул в сумки.

– Ну, тогда заходи. Всегда рад.

Через полчаса Иван Иванович и его приятель были пьяны в стельку. Они сидели, поставив локти на стол, подперев лица ладонями, и осоловело смотрели друг на друга сквозь батарею полупустых разномастных бутылок.

– А ты чего закуски не купил? – спросил приятель.

– Не подумал.

– А-а. Ну, тогда рассказывай.

– Что рассказывать?

– Как жизнь? Ну и вообще… как жизнь…

– Плохо. Пошел к своей бабе, а у нее любовник. А я в шкафу. Без одежды.

– Ты анекдот рассказываешь?

– Нет. Про жизнь.

– А…

– А потом еще пришли.

– Еще любовники?

– Нет. Агенты. И всех замочили.

– Ты кино рассказываешь?

– Нет. Про себя.

– А откуда это? – показал приятель на бутылки.

– Купил.

– А где столько денег взял?

– В кармане.

– Брешешь.

– Точно!

– Все равно брешешь.

– А это что? – показал Иван Иванович пачку долларов.

– Сколько там? – выпучил глаза приятель.

– Не считал.

– Ну?

– Давай сейчас сочтем.

– Сейчас не сможем.

– Тогда давай выпьем.

– Давай…

Утром Иван Иванович проснулся за столом. Среди пустых бутылок. Прямо перед ним на том же столе лежала пачка долларов и приятель. Который задумчиво смотрел на доллары.

– Ты где взял столько денег? – спросил он.

– Я же тебе говорю, пришел к бабе, а потом пришел ее любовник, которого застрелили. Это его пиджак.

– А я думал, ты мне вчера новый анекдот…

– Если бы.

– И что ты теперь думаешь делать?

– Домой пойду.

– В этом пиджаке? В этом пиджаке нельзя. Он чужой. Он с трупа.

– А ты мне какой-нибудь свой дай. Взамен этого.

– Ладно.

Приятель сходил в комнату и принес спортивный костюм.

– На. Ничего другого нет.

Иван Иванович надел костюм. Второй чужой костюм за последние десять часов.

Приятель приложил к себе вновь приобретенный «валютный» пиджак. И посмотрелся в засаленное зеркало.

– Как на меня, – довольно сказал он.

И вывернул карманы.

– На, забирай. Это не мое. Это твое.

– Что?

– То, что в карманах.

В карманах были автобусные билеты и замысловатой формы ключ.

– От квартиры?

– Нет. От квартиры такие не бывают. Наверное, от сейфа. Смотри, на нем еще цифры.

– Где?

– Да вот они. Номер 7375. И буква А. Я знаю, что это такое. Это от абонентского ящика. Который на почте.

– С таким ключом?

– А может, там ценная корреспонденция? Или дорогие посылки? Ты знаешь, пойди и посмотри. Сам. И если там что полезное – себе возьми. Хозяина все равно нет.

– Куда пойди? Я же номер почты не знаю.

Приятель пожал плечами.

– Ну, тогда я пошел, – сказал Иван Иваныч.

– Куда?

– Прогуляюсь.

– Слышь, Вань, ты мне денег оставь. На опохмелку.

– У меня только эти.

– Ну дай эти. Ты же теперь богатый. А вечером приходи.

– Зачем?

– А куда тебе еще? Дома тебя заметут. И на работе тоже. А бабу твою, ты говоришь, замочили. Так что ко мне приходи. Про меня никто не знает. Бери запасной ключ и в любое время…

– Ладно, приду, – согласился Иван Иванович. Идти ему действительно было некуда. Вчера – было куда. А сегодня уже нет. Вот как все странно обернулось…

Первой на место происшествия прибыла вызванная нижними, недовольными шумом и громом, доносящимися с потолка, соседями машина ПМГ 27-го отделения милиции. Милиционеры, облаченные в бронежилеты, зашли в квартиру и сдвинули на затылки каски.

Такого они еще не видели. Хотя видели много чего. В комнате, на кухне и в коридоре были разбросаны трупы. С многочисленными огнестрельными ранениями. Стены были изрыты пулевыми пробоинами и забрызганы кровью и мозгами. При этом в квартире ничего взято не было.

– Не, нам здесь делать нечего. Здесь надо вызывать сыскарей, – сказал командир группы.

Прибывшая следственная бригада тоже сдвинула фуражки и почесала лбы. Наблюдать такое количество трупов в стандартной однокомнатной квартире им тоже не доводилось.

– Кто же это так?

– Наверное, разборка.

– Тогда они разобрались на все сто!

– Ладно, давайте вы начинайте с кухни, а мы с комнаты.

Описание места происшествия и жертв заняло почти весь рабочий день. Сыщики осматривали и фотографировали тела, проверяли карманы, переписывали номера оружия, номера удостоверений личности, допрашивали отсутствующих свидетелей. Дольше всего опрашивали свидетелей.

– Неужели вы ничего не слышали?

– Совершенно ничего. Я спала.

– Как же вы могли не слышать выстрелов?

– Я крепко сплю.

– А ударов пуль в стены? Как бы крепко вы ни спали, ударов в смежные с вами стены вы не расслышать не могли.

– А я в уши вату воткнула. Я всегда так делаю.

– А муж ваш?

– Он вообще пьяный был. А пьяный он спит беспробудно. Хоть из пушек пали. А здесь всего-то из пистолетов.

– Хорошо. Я понял. Давайте без протокола.

– Без протокола?

– Без. Почему вы не хотите отвечать на мои вопросы?

– Потому что там, говорят, кучу народу перестреляли. И если мы вам что-нибудь скажем, нас тоже перестреляют. Потому что те преступники, судя по всему, люди серьезные.

– Мы позаботимся о вашей безопасности.

– Вы позаботитесь…

– Значит, ничего не слышали?

– И ничего не видели…

– Тогда мы будем вынуждены пригласить вас в отделение.

– Хоть в КГБ. Я и там скажу, что в ушах была вата, а муж был пьян. Мне моя жизнь и жизнь близких дороже.

И все прочие соседи тоже ничего не видели, ничего не слышали и ничего вразумительного по делу сказать не могли. Потому что все как один спали, отсутствовали, были пьяны или в тот конкретный вечер по неизвестной причине временно оглохли.

– А что с документами? По документам запросили? – спросил начальник следственной группы.

– Запросили. Все найденные удостоверения личности липовые. Никогда и никому не выдавались. Граждане с такими фамилиями по означенным адресам не проживают и не работают. Кроме одного…

Главный следователь заинтересовался.

– Кроме командировочного удостоверения, выданного Иванову Ивану Ивановичу, направленному в город Урюпинск сроком на одни сутки предприятием… Командировочное удостоверение нашли в брюках.

– В чьих брюках?

– Ни в чьих. Просто в брюках, заброшенных под кресло.

– А хозяин?

– Хозяина в них не было.

– Может, кто-нибудь из этих?

– Эти все в штанах.

– Значит, те брюки, что вы нашли, лишние?

– Лишние.

– Интересно… Куда же делся их хозяин? Слышь, Петров, смотайся-ка в эту фирму. Разузнай, что это за Иванов такой, где он был вчера вечером и сегодня ночью и где находится сейчас. Хотя, подозреваю, сейчас он находится очень далеко отсюда. Да, и попроси в отделе кадров его фотографию с личного дела. Давай. Одна нога здесь, другая там. И позвони мне, когда что-нибудь выяснишь…

На работе Иванова Ивана Ивановича характеризовали как инициативного и исполнительного работника.

– Ну то, что исполнительный и инициативный, мы видели, – сказал командированный на место работы подозреваемого следователь. – Исполнитель он что надо. Если это, конечно, он.