– Так, понял. Продолжайте.

– Исследуя траектории полета пуль и характер огнестрельных ранений, полученных потерпевшими, я обратил внимание на то, что, зачастую стреляя из наиболее неудобных положений, стрелки тем не менее поражали живую силу противника в наиболее уязвимые точки тела. Что косвенным образом доказывает их особую выучку и умение вести бой в особо сложных условиях. Простой уголовник в подобной ситуации вряд ли сможет вообще попасть в цель. В то время как подавляющее большинство ранений, полученных потерпевшими, приходилось в область головы, сердца и других жизненно важных органов.

– То есть вы хотите сказать, что в происшествии принимали участие люди, имеющие опыт работы в спецчастях?

– Я не исключаю такой возможности. Тем более что общий тактический почерк боя, в том числе его кратковременность, ограниченность места действия, соблюдаемая при этом звуковая маскировка и некоторые другие признаки впрямую говорят, что принимавшие в нем участие люди имеют соответствующую квалификацию.

– Продолжайте.

– Придя к изложенным мною выше заключениям, я вынужден был подвергнуть сомнению один из выводов, сделанных предварительным следствием, в отношении участия в происшествии некоего гражданина Иванова Ивана Ивановича, на поиске которого в настоящее время и сосредоточилась следственная бригада МВД. На основании того, что отпечатки его пальцев были обнаружены на рукоятке пистолета, из которого были убиты три жертвы, он признан следствием соучастником данного происшествия и также признан подозреваемым в данном вооруженном нападении, повлекшем за собой многочисленные человеческие жертвы. В то время как собранная мною в отношении гражданина Иванова информация, равно как его психологический и психофизиологический портрет, не соответствует предлагаемой следствием версии его участия в происшествии. Вряд ли человек, никогда не имевший дела с оружием и не участвовавший в боевых действиях, мог поразить троих, а по другой версии – пятерых бойцов противника.

– А если предположить, что он ранее проходил курсы спецподготовки, в дальнейшем залегендированные службой в каких-нибудь строительных войсках?

– Нет. Я навел справки через военкомат. Где выяснил, что он никогда не призывался в ряды Вооруженных сил, будучи забракован медкомиссией по причине ярко выраженного плоскостопия и некоторых других заболеваний. Кроме того, отраженный в его трудовой книжке список мест работы и учебы позволяет отследить его местопребывание с точностью до недели, начиная с выпуска из сто тринадцатой средней общеобразовательной школы.

– Значит, не служил?

– Нет. Не служил.

– Но отпечатки пальцев на оружии, из которого были убиты три человека, оставил?

– Оставил.

– И что вы по этому поводу думаете?

– Я выдвинул несколько версий, объясняющих данное конкретное обстоятельство. В том числе, что гражданин Иванов Иван Иванович все-таки служил в спецподразделениях, но каким-то образом смог не отразить это в своем послужном списке.

В том числе, что гражданин Иванов Иван Иванович не является Ивановым Иваном Ивановичем, а является каким-нибудь неизвестным лицом, использующим биографию Иванова Ивана Ивановича в своих, неизвестных нам целях. В том числе лицом, не имеющим гражданства нашей страны и осуществляющим на его территории нелегальную шпионскую деятельность.

В том числе, что гражданина Иванова Ивана Ивановича подставили специально, например, заставив его взять тот пистолет насильно или вложив тот пистолет в его мертвую руку с целью получения читаемых отпечатков и введения в заблуждение последующего следствия.

И наконец, что гражданин Иванов Иван Иванович оказался на месте происшествия случайно, случайно взял пистолет и случайно оставил на нем отпечатки своих пальцев.

Проработку версий я начал с последнего, требующего наименьших временных и физических затрат предположения. С предположения, что он был случайным свидетелем преступления. Для чего отправился на место происшествия и провел тщательный осмотр потайных мест, где предположительно мог находиться человек, непреднамеренно оказавшийся в момент боя в квартире.

– Почему обязательно потайных?

– Потому что в других его непременно бы заметили и уничтожили.

– Логично. Продолжайте.

– В ходе осмотра внутри платяного шкафа я обнаружил отпечатки пальцев, не внесенные в протокол осмотра места происшествия. Кроме того, я нашел и собрал бывшие там отдельные волоски и частички перхоти. И отдал их на экспертизу.

– Ну? И что?

– Отпечатки пальцев на внутренней поверхности платяного шкафа соответствуют отпечаткам пальцев на пистолете, на стенах и на предметах домашнего обихода и принадлежат гражданину Иванову. Соответственно идентифицируются волосы и частички перхоти, изъятые из шкафа и снятые с одежды по месту прописки гражданина Иванова.

– То есть получается, что либо до боя, либо когда шел бой, гражданин Иванов сидел в шкафу?

– По всей видимости, так.

– Отсюда становится понятным наличие в квартире посторонних штанов и пиджака. Которые также принадлежали Иванову. Но как же тогда отпечатки?

– Вполне возможно, что он оставил их, схватив первый встретившийся на его пути пистолет. Когда выбирался из шкафа. А потом оставил его, чтобы взять другой. Или просто потерял.

– Логично. Итак, значит, получается, что гражданин Иванов Иван Иванович прибыл по понятным делам к своей любовнице, а тут нагрянули вооруженные до зубов неизвестные. А потом другие неизвестные, которые схлестнулись с первыми неизвестными. И которые взаимно перестреляли друг друга. В то время как гражданин Иванов мирно сидел в шкафу. А когда все закончилось, гражданин Иванов незаметно вышел из своего убежища и покинул квартиру. Единственный живым покинул. Так?

– По всей видимости, так.

– Но зачем они, кроме, естественно, гражданина Иванова, у которого была на то своя конкретная надобность, приходили в квартиру? Зачем?

– На этот вопрос я ответить затрудняюсь. Впрочем, могу высказать одно предположение. В связи с вновь открывшимися в ходе расследования фактами.

– С какими фактами?

– Полученная мною дополнительная информация свидетельствует, что, кроме гражданина Иванова, эту квартиру неоднократно посещал еще один гражданин, тело которого было впоследствии обнаружено среди прочих трупов.

– Каким образом ты узнал, что он там бывал?

– Опросил соседей.

– Но следователям МВД соседи ничего подобного не говорили.

– Следователи МВД не умеют спрашивать.

– А ты умеешь?

– Умею.

– И конечно, с нарушением существующих процессуальных норм?

– Но вам ведь нужен был результат. А не его аргументированное отсутствие. Так что пришлось отступить от некоторых правил… Пришлось надавить.

– Пугал удостоверением? И статьей за измену Родине?

– Пугал. Потому что другого выхода не оставалось. Большинство соседей – люди пожилого возраста с воспитанным с тех самых времен их молодости чувством глубокого уважения к органам госбезопасности, представителям которых они, согласно их доброй воле, дали чистосердечные показания.

– Ладно, проехали… Кто он, этот человек?

– На этот вопрос я пока ответить не могу.

– При нем что, документов не было?

– Нет. Документов не было. При нем вообще ничего не было. И на нем ничего не было. Кроме трусов и майки.

– Еще один в трусах?

– Еще один.

– Еще один любовник? Один голый в шкафу, другой в том же виде на постели? И еще, чуть позже два отделения ухажеров в полной боевой амуниции и при оружии, отлучившиеся по любовной надобности с учений и разодравшиеся и перестрелявшиеся по поводу того, что одну бабу на всех не поделили? Все как в очень пошлом анекдоте. Который в жизни имел трагические, по крайней мере для большей части персонажей, последствия. Не слишком ли это сложно?

– Но отчего тогда оба они были в нижнем белье?

– Тоже верно. В белье на боевые операции не ходят.

– И в шкафу не сидят. Кроме того, эту версию косвенно подтверждает наличие на постельном белье следов свежего пота и прочих физиологических жидкостей.