Но сейчас вспоминалась только светлая радость. Как гордились мальчики жеребятами, как радовались, что жеребец и кобылка родились в один день! Гарри был уверен тогда, что он и Такер будут неразлучны до самой смерти.

– Мы видели могилы по дороге, – сказал Такер. – Кто-нибудь еще заболел?

– Нет. Фургоны Эдамсов и ваш теперь едут с караваном. Фиона и Рейчел здоровы и веселы, но Джейк тяжело переживает смерть жены. Твоя мать делает все возможное, чтобы смягчить удар, помогает с готовкой и тому подобное.

Гарри загадочно улыбнулся:

– Настоящая леди твоя мать.

Гарри не терпелось рассказать Такеру о Морин и Дэвиде, но он все же умудрился промолчать. Пусть он стал почти членом семьи Бренигенов, не он должен объявить новость о помолвке. Кроме того, он обнаружил правду случайно.

Такер вновь надвинул шляпу на лоб и поглядел на затянутое облаками небо:

– По крайней мере, мы смогли избежать эпидемии. Могло быть гораздо хуже.

Гарри в этот момент думал о своем. Только через несколько мгновений он понял, о чем говорит Такер, и согласно кивнул:

– Наверное, нам повезло. Правда, Эдамсам от этого не легче.

Оба замолчали и пришпорили коней: нужно приехать в лагерь до ночи, до следующей грозы.

Мэгги стремилась поскорее догнать караван, чтобы легче было избегать Такера, но, когда вдали показались фургоны, поняла, что хотела бы побыть с ним наедине еще немного. Даже когда они не разговаривали или ссорились, он принадлежал ей, ей одной.

Не успев въехать в круг, они увидели, что окружены людьми. Морин крепко обняла сначала Такера, потом Мэгги.

– Мы так беспокоились, – шепнула она. – Как ты, дорогая?

– Хорошо. Просто немного устала.

Рейчел тоже прижалась к сестре, прерывая дальнейший разговор. Фиона громко радовалась. Девочки выложили все новости.

Сьюзен с детьми тоже были здесь. Молодая вдова и Уилле осыпали поцелуями Мэгги, а малышка громко гулила.

Дэвид сжал огромной лапищей ладонь Мэгги и подмигнул девушке:

– Рад видеть тебя в добром здравии, Мэгги.

– Спасибо, мистер Фостер.

Почему она внезапно смутилась? Ведь ее окружают добрые, любящие, заботливые люди! Сердце Мэгги переполнилось.

Она повернулась и посмотрела в глаза Такеру. Он тоже, казалось, смотрел на нее с любовью и нежностью. Она уже просто не смогла вынести всего этого.

– Думаю, мне лучше прилечь, – шепнула она Морин, и та немедленно повела ее в фургон, где вынула из сундука чистую белую ночную сорочку.

– Ну вот. Надевай скорее и в постель.

– Но я не могу носить ваши вещи, миссис Брениген.

– Чепуха. Я хочу, чтобы ты переоделась. Не спорь и надевай.

Мэгги не смогла сдержаться, и у нее брызнули слезы.

– Вы всегда были так добры ко мне. Не знаю почему.

– Но, Мэгги, дорогая, – удивилась Морин, привлекая к себе девушку. – Неужели не видишь, что мы все тебя полюбили?

Мэгги покачала головой, не в силах говорить.

– Конечно, полюбили.

Мать Такера откинула волосы с лица Мэгги и поцеловала девушку в лоб:

– Ну а теперь поскорее раздевайся и ложись. Перед сном я принесу тебе ужин.

– Спасибо, – выдавила Мэгги.

И не успела Морин спуститься на землю, Мэгги уселась на край топчана и расплакалась по-настоящему.

Морин глядела на сына поверх пламени костра, гадая, что заставило его сбрить бороду. Может быть, Мэгги? Морин, как и Гарри, поняла, что произошло между Такером и Мэгги. Долгие годы строгого воспитания и предрассудки подсказывала, что она должна возмущаться сыном, воспользовавшимся беспомощностью и одиночеством такой девушки, как Мэгги. К тому же настоящая леди никогда не позволила бы соблазнить себя.

Но сердце подсказывало, что молодые люди предназначены друг для друга. Ясно, что Такер безумно влюблен. Однако в чувствах Мэгги Морин не была уверена. Будут ли они счастливы?

У костра появился Дэвид.

– Добрый вечер, – поприветствовал он всех, широко улыбаясь Морин. И она, на мгновение забыв о проблемах сына, почувствовала, как сильно бьется сердце.

Пора было объявить Такеру и младшим детям о своих свадебных планах.

Поднявшись с табурета, она позвала:

– Фиона! Нил! Подойдите на минуту. Ты тоже, Рейчел, если хочешь.

Такер перевел взгляд с матери на Дэвида, и Морин показалось, что сын уже догадался о новости.

Дэвид выступил вперед и спокойно обнял Морин за плечи.

– Дети…

– Позволь мне, – перебил Дэвид. – Есть только один способ объяснить все прямо и просто. Я просил вашу мать стать моей женой, и она, к моей радости, согласилась. Мы надеемся, вы тоже порадуетесь за нас. Знаю, что не смогу занять место вашего отца, но смею думать, что вы позволите мне стать вашим другом.

Морин, затаив дыхание, ждала ответа детей. Но Нил и Фиона вопросительно смотрели на Такера.

Такер встал, положив правую руку на плечо Нила, а левую – на плечо Фионы, и, едва заметно улыбаясь, сказал:

– Не могу назвать другого человека, которого был бы так рад видеть членом нашей семьи. Я знаю, ты будешь хорошим мужем маме, а о большем и мечтать нельзя. – И не успел он замолчать, как ребятишки ринулись в объятия Дэвида.

Морин смотрела на них с горьким и радостным чувством одновременно. Дети еще маленькие, через несколько лет они окончательно забудут Фаррела, их отцом станет Дэвид. Но она любила Дэвида всем сердцем и знала, что он сделает ее счастливой.

Мэгги проснулась оттого, что фургон очередной раз тряхнуло. Она не могла поверить, что даже шум просыпающегося лагеря не разбудил ее. Быстро одевшись, хотя в тесном, заставленном вещами фургоне это было нелегко, девушка откинула переднюю занавеску и увидела сидевшую на козлах Морин.

– Доброе утро, Мэгги.

Девушка пробормотала что-то в знак приветствия и огляделась. По обе стороны дороги поднимались горы. Небо было затянуто облаками. После вчерашнего ливня фургоны с трудом пробирались по грязи.

– Я оставила тебе завтрак. Тарелка под табуретом, – сказала Морин.

– Я не голодна.

– Но все равно должна есть. Ты очень похудела за это время, дорогая.

Не желая обижать Морин, Мэгги повиновалась, стараясь поскорее покончить с завтраком и присоединиться к Морин. Та стегнула мулов и громко прикрикнула на упрямых животных.

– Подумать только, – пожаловалась она, – уже два фургона успели с утра застрять. Такер и Гарри пытаются помочь вытащить их.

Мэгги склонилась в сторону и оглянулась. Фургоны растянулись длинной цепочкой по подножью холма. Правда, увидеть мужчин ей так и не удалось. Она спросила, где Рейчел.

– Девочки едут впереди с Купом, – пояснила Морин. – Нил взял твою лошадь и отправился на разведку с Дэвидом. Он говорит, что до Бойсе осталось не больше месяца пути. Подумай только, Мэгги, мы почти на месте.

– Вы, но не я. До Орегона еще далеко.

– Мэгги…

Девушка судорожно сжала лежавшие на коленях руки.

– Такер говорил, что ты твердо решила добраться до Орегона. Но мы хотим, чтобы ты осталась с нами.

– Не могу. Я должна найти мистера Сэндерсона. Это очень важно для меня.

– Но ведь можно послать ему письмо. Такер – адвокат – и обо всем позаботится как надо.

– Миссис Брениген…

– Мы тебя любим, Мэгги, и будем рады, если ты и Рейчел останетесь жить с нами; Дэвид и я решили пожениться, – улыбнулась Морин. – И хотели бы, чтобы ты была на нашей свадьбе моей подружкой в церкви. Пожалуйста.

И, погладив кулачок, Морин сказала:

– Если ты решишь, что не желаешь оставаться в Бойсе, и мистер Сэндерсон отыщется, мы поможем тебе перебраться в Орегон. Пожалуйста, скажи, что останешься.

Мэгги не знала, как противиться столь настойчивым мольбам и нежному голосу. Потребуй этого Такер, она, не задумываясь, отказала бы. Но как огорчить добрую и любящую Морин?

И только тут до девушки неожиданно дошел смысл ее слов.

– Пожениться? – переспросила она, глядя на женщину. Лицо Морин светилось счастьем. Мэгги поняла, что не видела никого прелестнее Морин Брениген.