Ксактол завертелась, раскручиваясь все быстрее. Мелкие песчинки, из которых складывалось ее тело, втянулись в столб, а потом опали на каменное основание. Но малая горстка песка осталась в ладони Турслы.

Когда остальные песчинки улеглись вдоль кромки пруда, она встала, крепко сжимая пальцы в горсть. И окликнула Саймонда:

– Можешь выходить. Нам надо идти дальше.

Она вскинулась, заслышав звук позади. Охотники наконец вышли на след. Теперь Турсла, как и Ксактол, ощущала подгонявшие их ярость и страх. От них теперь не станет защитой даже право наполненной. Девушка задрожала. Она никогда еще не принимала в себя чужих чувств. Новизна ощущений напугала ее. Но нельзя было медлить, нельзя было допускать к себе страх перед этой ненавистью.

Саймонд вышел на берег. Он ступал уверенней, выше держал голову, но смотрел не на Турслу, а на их след, словно тоже издали учуял погоню.

Турсла поднялась на камни, где оставила платье. Держа его в одной руке, попросила Саймонда:

– Не оторвешь ли ты от него кусок? Нужно сохранить это… – Она показала кулак с зажатой в нем песчаной пылью. – До времени, когда понадобится.

Он взял у нее платье и оторвал клок вымазанного в тине подола. Она пересыпала песок и связала ткань в узел. Потом набросила на себя платье. А вот Саймонд, натянув штаны и рубаху, не стал надевать кольчугу, оставил лежать на камнях. На ее напоминание он шевельнул колечки носком сапога:

– Она меня задержит. Куда мы идем?

– К морю.

Турсла уже двинулась с места.

Вода пруда как будто оживила Саймонда, отчасти залечила его раны, так что он поспевал за ней даже по скользким скалам. Турсла уже слышала шум волн, ветер отгонял туман и запахи болот.

Они вышли на берег. Саймонд посмотрел на север и на юг и остановился к югу лицом.

– Там Эсткарп. Идем туда.

«Если сумею, – подумала Турсла. – Велика ли мощь наложенного на торов заклятия? Только ли тела подвластны ему или и дух тоже? Сумеет ли мой дух порвать наложенные на тело путы?»

Но ничего этого она не произнесла вслух.

Они быстро пошли по полоске песка вдоль края прибоя. Сзади закричали, над водой мелькнуло брошенное копье. Предупреждение, догадалась Турсла. Их хотели не убить, а взять пленниками. Может быть, Уннанна еще не отказалась от мысли о жертвоприношении.

Вдруг девушка, ахнув, запрокинулась навзничь. Она словно налетела на стену, жестко отбросившую ее тело. Саймонд уже опередил ее на несколько шагов. Обернувшись на вскрик, он кинулся обратно.

Турсла протянула перед собой руки. Преграда – невидимая, но прочная, как стена кланового дома. Турсла осязала ее плотность.

Стена, возведенная извне вокруг Торовых топей! Как видно, преграда и в самом деле непроницаема для нее.

– Идем же!

Саймонд уже был рядом – стены для него будто не существовало. Он подхватил Турслу, потянул за собой.

– Нет… не могу! Чары твоего народа, – выдавила она. – Ступай – дальше они за тобой не погонятся.

– Без тебя не уйду, – мрачно объявил он. – Попробуем морем. Ты умеешь плавать?

– Не слишком хорошо.

Турсла иногда плескалась в болотных озерцах, однако довериться морю – дело другое. Но что ей еще оставалось? Жар ненависти бил в спину, ясно указывая, что их ждет.

– Идем…

– Стоять! – послышалось за спиной. Аффрик. Она, даже не оглядываясь, распознала, кто возглавляет охоту.

– Иди… – Турсла попыталась протолкнуть спутника за стену, которая не была для него стеной.

– В море! – повторил он.

Но было поздно. Еще одно копье, брошенное умелой рукой, мелькнуло между ними и отскочило от стены. Турслу развернуло кругом, рука ее взметнулась к груди, сжимая унесенный от пруда песок.

Да, Аффрик. И еще Брунуол и Гауэн. За ними следом еще два десятка, и в глазах у каждого свирепая ненависть, с какой Турсла еще не сталкивалась. Вольно или невольно они направляли эту ненависть как оружие, и девушка зашаталась под ранившими душу ударами.

У нее достало сил развязать тряпичный узелок. Она положила его на ладонь и рванула узел другой рукой. Открывшийся песок поднесла к губам и с силой дунула. И громко крикнула вслед взметнувшимся песчинкам. Без слов – такую мощь не призывают словами этого мира. Нет, ее голос взревел, подобно тревожной трубе торов.

Рассеянные ее дуновением песчинки пропали из виду. Зато из прибрежного песка взвился белый смерчик. Он вставал все выше, как в тот раз, когда лепил из себя тело Ксактол. Втягивая в себя вещество береговой полосы, он набирал высоту, но не принимал иной формы, оставаясь колонной. Зато уже поднялся много выше голов охотников.

Аффрик и его люди подались назад перед незнакомой угрозой. Но отступили недалеко, и Турсла не сомневалась, что они не отказались от своих смертоносных намерений.

Вершина столба принялась кивать, склоняясь в сторону торов. Турсла ухватилась за плечо Саймонда. Этот столб питался ее Силой, и она догадывалась, что недолго сможет управлять им.

– В море!

Вслух она это сказала или он прочитал ее мысли? Ответа Турсла не знала. Но Саймонд уже обнял ее и шагнул в прибой, увлекая за собой девушку.

Набежавшая волна накрыла их колени. Турсла напряжением воли еще удерживала песчаный столб, но больше не оборачивалась проверить, насколько действенно ее усилие.

Она слышала крики, но кричали теперь не беглецам. То один, то другой голос вдруг обрывался. Вода уже поднялась высоко. Саймонд, не удостоив взглядом творящееся на берегу, отдал приказ.

– Ложись на спину. Держись на воде. Остальное предоставь мне!

Турсла последовала его совету. Преграды она пока не чувствовала. Повернувшись, девушка снова увидела берег. Его застилал туман. Нет, не туман – вихрь песка, такой густой, что наполовину скрывал бившихся в нем людей, которые не могли вырваться из его объятий.

Потом она легла на спину, и Саймонд поплыл, таща ее за собой. Он больше не удалялся от берега, а двигался вдоль него. У Турслы не осталось сил поддерживать песчаную бурю. Она иссякла. Сил грести не осталось, даже если бы она умела.

Крики стали громче. А потом…

Что-то с силой оттолкнуло ее, загнало под воду. Она ахнула, и соленая вода хлынула в рот, обожгла легкие. Турсла боролась за дыхание. Стена! Это стена. Она хотела крикнуть Саймонду, что все зря, что ей не уйти.

Не уйти! Заклятия извне заперли ее, ее тело в болотах Тора. Никакой… надежды…

Доведенная до исступления страхом утонуть, Турсла попыталась сбросить с себя державшую ее руку, оттолкнуть Саймонда, чтобы не утянуть за собой и его.

«Пусти! Пусти меня!» – мысленно крикнула она, и вода хлынула в нос и рот.

Откуда-то обрушился удар. С ним пришла вспышка боли. А потом… пустота.

Она медленно возвращалась из темноты. Вода… она тонет! Пусть Саймонд ее бросит!

Воды не было. Она лежала на твердом, ее не подбрасывали волны. И дышать было можно. Воды не осталось ни в носу, ни над головой. Долгую минуту этого ей было довольно. Но…

Значит, они на берегу? Песок, не поддерживаемый ее волей, наверняка улегся. Что, если Аффрик…

Турсла открыла глаза. Над ней выгибалось небо – ясное, только одно облачко проплывало. Болотного тумана нет и в помине. Она подняла голову – это оказалось очень трудным делом, сил не осталось, они кончились.

Песок – белый, исчерченный рябью набегающих и отбегающих волн. И скалы. И море. Ни Аффрика, ни других торов. Она… Турсла, опершись на руки, села.

На мокрое платье густо налип песок. Песчинки скрипели даже на зубах. И никого, совсем никого. Но, оглядевшись, она сразу поняла, что это не тот мысок, к которому выходили Торовы топи.

Мало-помалу она сумела развернуться в сторону суши. Теперь слева, вдалеке, дымом от сотен, нет, тысяч костров поднимался, насколько хватало глаз, болотный туман, скрывший все, что осталось на той стороне.

Они пробили преграду! Это внешние страны.

Турсла перевалилась на колени – ей захотелось рассмотреть неведомый мир. Вблизи тянулся песчаный берег. Дальше росла жесткая трава, за ней начинались кусты. Но болотом не пахло.