…Сталин был в доме во время выстрела — он спал и не слышал выстрела… Сталин все спал в своей комнате. Наконец и он вышел в столовую. «Иосиф, Нади с нами больше нет», — сказали ему…

…Я никогда не видел Сталина плачущим, а тут, у гроба, слезы покатились. Она очень любила Сталина — это факт. Гроб он не отталкивал, подошел и сказал: «Не уберег».

(Дочь Павла Аллилуева — брата Надежды Аллилуевой. Закончила театральное училище. Была арестована вслед за своей матерью. После освобождения играла в провинциальных театрах, работала на телевидении.)

— Папа и подарил ей тот маленький пистолет «вальтер». Может быть, она ему говорила, что живет плохо. Не знаю, и мама тоже никогда не рассказывала… Но, во всяком случае, пистолет ей папа подарил. Может быть, она ему пожаловалась… Сталин, когда это случилось, все повторял: «Ну, нашел что подарить». Конечно, папа чувствовал себя потом виноватым. Для него это было потрясением. Он очень ее любил.

Рассказывала мне потом мама: Надя пришла домой, видно, все заранее продумала… Никто не слышал выстрела. Револьверчик-то был маленький, дамский… Говорят, она оставила письмо, но никто его не читал. Она оставила письмо ему — Сталину… Наверное, она в нем все вылила…

Она лежала очень красивая… Потом, помню, мы шли пешком на Новодевичье; бабушку — у нее после всего отнялись ноги — везли на машине…

(Анна Ларина — жена Николая Бухарина. В годы горбачевской перестройки прославилась тем, что по памяти передала длинное, полувековой давности, завещание мужа, адресованное «будущим поколениям коммунистов».)

«Сталин на похоронах попросил… не закрывать крышку. Он приподнял голову Надежды Сергеевны… и стал целовать».

«В момент похорон Сталин счел уместным подойти к Николаю Ивановичу и сказать ему, что после банкета он уехал на дачу, а утром ему позвонили и сказали о случившемся».

«Обвинили меня в том, что в 1933 году я отдыхала в доме отдыха ЦИК СССР, там же отдыхали сотрудницы библиотеки ЦИК Синелобова и Буркова. Синелобова узнала, что я работаю у тов. Сталина, спросила у меня о смерти Надежды Сергеевны. Я ей сказала, что она умерла от сердца одновременно с приступом аппендицита. Больше у меня никакого об этом разговора не было.

Синелобов (брат сотрудницы библиотеки. — Н. З.) был в квартире тов. Сталина, когда умерла Надежда Сергеевна. Он был уполномоченным коменданта Кремля… Когда их арестовали, как я узнала во время следствия, Синелобова на меня показала, что я ей сказала, что причиной смерти Надежды Сергеевны был тов. Сталин и что он-де ее застрелил… Я никак не могла, да и невозможно придумать такой гнусной лжи на дорогого мне и всем, кому он открыл путь к светлой жизни, человека! Я хорошо знаю, что даже вы, тов. Калинин, знаете, что тов. Сталин был в этот вечер с тов. Молотовым за городом на даче. Я в квартире тов. Сталина в это время не была. Наша квартирная работа была в другом корпусе, но нам звонили с дачи товарищи и спрашивали: «Что у вас там случилось? Позвонили из Кремля и вызвали тов. Сталина домой, и он очень спешил, быстро уехал и… совсем рано…» Когда я пришла в 9 утра на работу, то вижу: все расстроены, но нам, работницам, ничего не говорили, пока не привезли гроб и цветы, тогда нам сказали, что умерла Надежда Сергеевна. Они не говорили нам, чтобы мы не подняли рев и не действовали на других. Вот мое верное доказательство в ее естественной смерти… 29 марта 1935 года пришли ко мне два товарища в куртках. Думала: на работу, а привезли меня на Лубянку. На допросе я все рассказала, как и вам, на меня кричали: «Брешет, у нее глаза, как у воровки». И много сказали оскорбительных слов… Я прочла протокол, но подписывать не могла, потому что в нем было не то, что я говорила, а когда я стала возражать, то на меня так закричали, а один из товарищей подошел и молча положил руку на мое плечо и закричал: «Хуже будет!» Я настолько перепугалась, что все подписала».

(В 1930 году она ездила на лечение в Карлсбад. Наверное, было что-то серьезное. Но что?)

Августовские записи 1932 года: «Сильные боли в области живота. Консилиум — на повторную консультацию через 2–3 недели». «Консультация по вопросу операции — через 3–4 недели».

(Сванидзе Мария Анисимовна была замужем вторым браком за Александром Семеновичем Сванидзе — братом первой жены И. В. Сталина. «Много болтала» об известных ей фактах из жизни Кремля. Осуждена в 1939 г. к восьми годам лишения свободы, расстреляна в 1942 г.)

«5/III. 37 г.

28-го были «тетушки» в Кремле на рождении Светочки (11 лет). Впервые был Яша с женою. И. (И. В. Сталин. — Н. З.) не пришел по моему умышленно. Он отодвигает это удовольствие познакомиться с новой невесткой. И впрямь радости мало. Она хорошенькая, старше Яши — он у нее — 5-й муж, не считая иных прочих, разведенная особа, не умная, мало культурная, поймала Яшу, конечно, умышленно все подстроив. В общем, лучше, если б этого не было. Жаль и нашему не блестящему кругу еще один член общества. Жаль И. Подумать, полуумная О. Е.(Ольга Евгеньевна Аллилуева, теща И. В. Сталина. — Н. З.), идиот Федор (ее сын. — Н. З.), слабоумный Павел и Нюра (Павел и Анна Аллилуевы, брат и сестра жены И. В. Сталина. — Н. З.), недалекий Стах (С. Ф. Реденс, муж Анны Сергеевны Аллилуевой. — Н. З.), ленивый Вася, слабохарактерный Яша (сыновья И. В. Сталина. — Н. З.). Нормальные люди Ал. (Александр Сергеевич Сванидзе, муж автора дневника. — Н. З.), Женя (Евгения Александровна, жена Павла Сергеевича Аллилуева. — Н. З.), я и все искупающая для И. Светочка. Да, еще хорош дедушка (Сергей Яковлевич Аллилуев, тесть И. В. Сталина. — Н. З.), с причудами, но хороший старик — и это близкие более или менее люди для И. И к чем еще Юлия (Юлия Мельцер, жена Якова Джугашвили. — Н. З.) какая-то авантюристка, как было б хорошо если б Яша женился на скромной, милой девочке из своей революционной семьи, мы б ее любили и баловали — а эта принесла сплетни, злость и пересуды».

АПРФ. Ф. 44. Оп. 1. Д. 1. Л. 213–334. Автограф.

Второго декабря 1934 года в коридоре первого этажа Смольного появилась небольшая группа людей. Впереди шагал человек в военной форме с мертвенно-бледным лицом, обрывками усов над губой и тупыми сумасшедшими глазами. В правой руке он держал наган. Увидев встречных, кричал:

— К стене! Руки по швам!

Это был Ягода, нарком внутренних дел. Следом за ним шли Сталин, Молотов, Ворошилов, Жданов, Ежов, прибывшие на второй день после убийства Кирова. Ягода лично обеспечивал их безопасность, театрально размахивая наганом и заставляя встречных работников обкома неподвижно застывать у стен.

Через год Сталин присвоит ему — первому из наркомов внутренних дел — звание генерального комиссара государственной безопасности, что соответствовало маршальскому званию, назовет его именем Высшую пограничную школу, трудовую коммуну НКВД в Болшеве и мост через реку Тунгуску. Генрих Григорьевич Ягода, в молодости удачно женившийся на племяннице Свердлова Иде Леонидовне, успешно доказал свою преданность Сталину в ходе расследования обстоятельств убийства С. М. Кирова. Доблестные наркомвнудельцы, возглавляемые своим шефом, разоблачили гнусных убийц, доказав, что кровавое преступление задумано и осуществлено по указке контрреволюционной группы, которую возглавляли Зиновьев и Каменев. Все арестованные, 77 человек, а среди них большинство составляли партийные, советские и хозяйственные работники, в том числе Зиновьев и Каменев, Особым совещанием при НКВД СССР подверглись лишению свободы на разные сроки, а позднее — к расстрелу.