Миссис Шилдс прожила дольше, чем предрекали врачи, и «на время» превратилось в «навсегда», подобно тому, как лагерь рудокопов становится городом. Уоррен получил место семейного врача и стал зарабатывать неплохие деньги. Затем миссис Шилдс дала понять, что появление внука скрасит ее последние деньки. В этот раз Лорел упорствовала дольше, видя, как мечты о будущем исчезают в голубой дали. Но разве можно было отказать матери Уоррена в последней просьбе? После ужасных скандалов Лорел сдалась, и вскоре родился Грант. Миссис Шилдс прожила еще девять месяцев, и внук, несомненно, доставил ей немало радости. Через месяц после похорон, когда Лорел обещала мужу все, что тот захочет, в обмен на возвращение в Колорадо, у отца Уоррена случился тяжелый сердечный приступ. Через полминуты после звонка Лорел поняла, что в Болдер они не вернутся никогда.
Лорел смирилась с неизбежным. В Атенс-Пойнт не было четырехгодичного колледжа – не говоря уже об архитектурной школе! – и она вступила во все клубы, куда, как считалось, должна вступить жена врача, дабы посодействовать карьере супруга. Каждое воскресенье она ходила в церковь и даже преподавала в воскресной школе, что было, учитывая ее происхождение, настоящим самопожертвованием. Однако активная общественная жизнь не смогла заменить утраченную мечту, более того, возникшее эмоциональное напряжение требовало выхода. В течение нескольких лет Лорел испробовала все традиционные способы разрядки: степ-аэробику, тай-бо, общество любителей литературы (как правило, сентиментальных дамских романов, от которых Лорел хотелось перерезать себе вены – так ее раздражали действия или, наоборот, бездействие героинь). Она попытала счастья в нескольких туристических клубах, мечтая найти родственную душу, которая разделила бы с ней нелюбовь к мирку домохозяек. Но ни в клубах, ни в обществах не нашлось ни одного близкого ей по духу человека.
В конце концов Лорел вернулась в школу. Преподавание решило несколько проблем сразу. В ее жизни появилось занятие, благодаря которому она могла пренебречь скучными клубными обязанностями. Лорел искренне привязалась к ученикам, чувствуя, что без нее они не смогут получить в маленьком городке должную помощь. Кроме того, появились деньги, которые она могла тратить по своему усмотрению, без оглядки на Уоррена, – тот относился весьма неодобрительно даже к небольшим роскошествам. И самое главное – работа в школе подарила ей Дэнни Макдэвита, так долго разыскиваемую родственную душу. Вдобавок ко всему – неожиданный бонус! – родственная душа оказалась укомплектована прекрасно функционирующим членом. «И посмотрите, куда это меня привело! – с горечью подумала Лорел. – Хоть бы уж ребенок был его!»
Она миновала подъездную дорожку к дому Эльфманов, обсаженную цветами. Чуть дальше, на пригорке, стоял ее дом, но его вид не радовал Лорел. Особняк в колониальном стиле, площадью в шесть тысяч квадратных футов, был раза в два больше строений, послуживших его прообразом. За год в архитектурной школе Лорел освоила высококлассные программы компьютерного дизайна и хотела сама спроектировать дом – конечно, в паре с архитектором-профессионалом, – но Уоррен воспротивился. Он нашел по меньшей мере полдюжины доводов в свою поддержку: из-за школы Лорел не сможет уделять должного времени проекту; работа с подрядчиками будет идти в ущерб семье, и все в таком же духе. Однако истинная причина крылась в другом: Уоррен знал, что если она спроектирует их жилище сама, оно не будет похоже на другие дома Авалона. Муж терпеть не мог выделяться, и мысль, что скажут соседи о чем-то, нарушившем заведенный порядок, приводила его в ужас. Лорел пришлось поселиться в доме, почти не отличающемся от соседних особняков. Ее мать полагала, что дом дочери – верх совершенства, но самой Лорел он представлялся еще одной ячейкой в пригородном улье, именуемом Авалон.
Лорел свернула на свою подъездную аллею и притормозила.
Уорреновский «вольво» все еще стоял в гараже.
Лорел сидела, не убирая ногу с тормозной педали и не зная, что делать. Внутренний голос говорил: разворачивайся и уезжай. Но почему? Рационального объяснения не было; к тому же Уоррен скорее всего заметил, как она подъехала. Окна кухни выходили на подъездную аллею.
«Почему он до сих пор дома? – недоумевала Лорел. – Может, приехал на обед пораньше? Вряд ли. Он и так припозднился сегодня, когда я уезжала. Если он сразу же пошел в офис, не заходя к больным, ему бы пришлось делать обход сейчас, перед обедом. Его бы здесь не было. Может, он никуда и не выходил? Нет, невозможно…»
Уоррен никогда не пропускал работу без серьезной причины: только тяжелая форма гриппа смогла удержать его дома.
От внезапно пришедшей в голову мысли Лорел едва не стало плохо: «А что, если он нашел коробочку? Увидел использованную тест-полоску?»
– Нет, быть такого не может, – произнесла Лорел вслух.
«Если, конечно, он не полез в кусты под окном ванной комнаты. А ради чего он бы туда сунулся? Там нет ни садового шланга, ни чего-нибудь еще. Только… миссис Эльфман».
Могла ли старая карга видеть, как Лорел выкидывала коробку из окна ванной? Вряд ли. Да если и видела, зачем ей отдавать картонку Уоррену? Даже Бонни Эльфман не такая дура, чтобы поздравить своего доктора с тем, чего он сам, возможно, не знает. «Да, но вполне могла бы, чтобы досадить мне», – подумала Лорел.
Как-то раз она и миссис Эльфман повздорили из-за границы, разделяющей их участки (спор разрешился, когда повторные замеры доказали правоту Лорел). Неужели соседка затаила злобу и хочет поквитаться с Лорел таким вот необычным способом?
«Нет, – решила Лорел. – Уоррен остался дома из-за аудиторской проверки».
Возможно, дела обстоят куда хуже, чем она предполагала. Уоррен никогда не обременял ее своими переживаниями по поводу работы, к тому же он знал, что Лорел не доверяла его старшему партнеру Кайлу Остеру даже в лучшие времена их сотрудничества. Тот слишком широко улыбался, любил прихвастнуть и чересчур много тратил. Первые несколько лет Уоррен защищал коллегу – тот был старше всего лет на десять, но Уоррен его боготворил. Правда, в последнее время сияющий образ Кайла несколько поблек. Уоррен много раз наблюдал за ним со стороны, и его мнение о старшем партнере изменилось. Лорел вспомнила, каким безумным взглядом муж утром обшаривал книжные полки. Обычно он редко выказывал свои чувства, и только серьезное потрясение могло вывести его из себя. Подумав о его сегодняшнем поведении, Лорел задалась вопросом: а не втянул ли их Кайл в серьезный конфликт с законом? «Точно, так оно и есть», – решила она. С одной стороны, она переживала за Уоррена, а с другой – испытывала облегчение, что сейчас, когда у нее все наперекосяк, мужу будет не до нее.
Лорел отпустила педаль тормоза и медленно поехала к гаражу, размышляя, можно ли хоть чем-то помочь Уоррену. Она уже ставила машину на место, как вдруг вспомнила о лежащей в кармане записке, которую собиралась утром отдать Дэнни. Если Уоррен увидит листок бумаги с надписью «Я БЕРЕМЕННА», его наверняка хватит удар, даже если он и решит, что ребенок его. Лорел хотела было спрятать листок где-нибудь в машине, но решила не рисковать. Нажала большим пальцем на кнопку прикуривателя, открыла окно и включила на полную мощность кондиционер. Затем вытащила из кармана сложенный желтый листочек и поднесла к нему раскаленный докрасна прикуриватель. Первой занялась сторона, смазанная клеем, и мгновение спустя сквозняк уже раздул пламя. Пока записка догорала в пепельнице, Лорел высунула голову в окно, чтобы волосы не пропахли дымом. Увидев, что от бумажки не осталось ничего, кроме пепла, она взяла сумочку, ноутбук и как ни в чем не бывало вошла в дом.
Протискиваясь мимо Уорреновского «вольво», Лорел вспомнила, что у нее в брюках лежат оба мобильника. Привычка – вторая натура. Конечно, лучше было бы оставить телефон-двойник в машине, но Дэнни наверняка пришлет эсэмэску о предстоящей встрече, и потому Лорел нужно быть в курсе событий, чтобы успеть придумать правдоподобное объяснение для Уоррена и обрести на какое-то время желанную свободу. Она выключила звук у «Моторолы»-клона и сунула ее в задний карман, убедившись, что второй телефон лежит в переднем, но с другой стороны. По крайней мере Уоррен не заметит выпуклости от двух мобильных одновременно.
