— Что сказали ваши родители, когда узнали об этом?

На лице Селины не отразилось никаких эмоций.

— Они сказали: «Ну, это даже к лучшему. Селина, ты же умница, ты можешь сама о себе позаботиться. Ричард нужен Викки больше, чем тебе».

В детстве Уилл был немало наслышан о Хантерах, об их забывчивости, непрактичности и эксцентричности. Но он не мог себе представить, как могли эти люди оказаться такими черствыми и бездушными.

— Викки была на третьем месяце беременности, но они устроили шикарную свадьбу. Венчание, белое платье, множество гостей. Все называли меня эгоисткой, потому что я отказалась быть подружкой невесты. Они считали, что я должна стоять рядом и радоваться тому, что Викки выходит замуж за моего жениха.

— Ты уверена, что тебя не в капусте нашли? — спросил Уилл. — Ты не похожа ни на кого из них.

Селина вздохнула.

— Да, я почти во всем не такая, как они, — согласилась она.

Они помолчали. Потом Селина заговорила очень тихо, и Уилл отметил про себя ее явственный южный выговор:

— Уилл, можешь ответить на один вопрос? Только честно.

Он опустил одну ногу, и гамак закачался. Когда она в последний раз просила его об откровенности, разговор закончился пылкими объятиями. А гамак ничуть не хуже лесной поляны.

— Говори, что тебе нужно, и я посмотрю, захочу ли ответить честно.

Она поколебалась, потом подалась вперед.

— Кражи. Я хочу знать, что было на самом деле.

Уилл замер. Он слышал, как кровь пульсирует у него в висках. Кто ей рассказал? Наверняка Реймонд. Если только слухи не распространились по всему городу — а распространить их мог опять—таки Реймонд. Эта сволочь никак не может успокоиться. Он поставил себе целью обесчестить Уилла любой ценой. Ему показалось мало того, что он рассказал мисс Роуз, ему понадобилось посвящать в это и Селину.

— В газете написали…

— В какой газете?

— Я просмотрела в библиотеке микрофильмы местной газеты.

Ее ответ ничего не прояснил. Уилл понял только, что Селина имеет в виду подшивки старых газет. А в прошлом никаких краж, которые могли бы представлять интерес для жителей Гармонии, не было. В своих скитаниях Уилл крал только то, без чего не мог обойтись, — еду, например. И он почти никогда не воровал столько, чтобы пострадавший или пострадавшая стали бы сообщать в полицию, а тем более в газеты.

Он постарался сохранить хладнокровие.

— Сели, давай—ка точнее. Я не читаю старых газет и не знаю, о чем ты говоришь.

— Я говорю о том дне, когда ты уехал из Гармонии. Деньги и драгоценности, — уточнила она.

Уилл покачал головой, чувствуя, что Селина проверяет его.

— Хорошо. Я говорю о твоей договоренности с Реймондом.

Уилл хмыкнул:

— Как, опять? Я же тебе сказал…

— Сколько он заплатил тебе за то, чтобы ты оставил город?

Уилл помрачнел. Он совсем забыл, что неделю назад Селина обедала с Реймондом. Надо полагать, они не только утоляли голод.

— Что он тебе сказал?

— Он уверяет, что ты попросил у него денег, а взамен пообещал не возвращаться в Гармонию. В твоем обещании я не сомневаюсь, но мне кажется, это он обратился с предложением к тебе.

— С чего ты так решила?

— Я исхожу из твоего отношения к нему. Маловероятно, что ты попросил бы у Реймонда ведро воды, если бы даже на тебе вспыхнула одежда.

Селина откинулась на спинку стула. На губах Уилла опять заиграла улыбка.

— Милая моя, да я горю с того самого вечера, когда увидел тебя полураздетой в окне. Поверь мне, этот пожар Реймонду нечем погасить.

— Не надо, Уилл, — попросила она тихо. — Не стоит говорить о том, чего ты не хочешь изменить.

Он долго молча смотрел на нее. Она не двигалась. Тогда он рывком вскочил и уселся на землю у ее ног.

— Ладно. Реймонд действительно предложил мне: убирайся из города и не возвращайся — никогда. И у тебя не будет неприятностей из—за Мелани. И выдал мне пятьсот баксов — новенькими десятками и двадцатками, только что из банка. Сели, я и тогда не был идиотом. Меня собирались упечь в тюрьму, а в тюрьмах в те времена с сосунками вроде меня могло случиться что угодно. Поэтому я дал Реймонду слово. Я взял у него деньги и убрался подальше.

— Ты взял только эти деньги?

Уилл был заметно удивлен.

— Я взял столько одежды, сколько влезло в чемодан, отцовскую Библию и еще пару сувениров.

— А для других денег в чемодане не оставалось места?

Уилл засмеялся:

— Если бы у меня были другие деньги, я бы нашел для них место, можешь не сомневаться. Но у меня их не было. Мисс Роуз не позволяла мне подрабатывать после учебы. Она давала мне что—то на карманные расходы, но совсем немного.

— А как насчет пары серег? А брошь, браслет, кольцо?

Его явно не разыгранное изумление только подтвердило то, в чем Селина давно была убеждена. Он не обворовал ни Реймонда, ни мисс Роуз. Он взял лишь то, что ему было предложено. А все остальное украл кто—то другой. Если только в самом деле что—то было украдено.

— Селина, к чему ты клонишь? — По его тону было трудно понять, оправдывается он или упрекает ее. — Чем вызваны все эти вопросы?

— Насколько Реймонд хотел избавиться от тебя?

Уилл пожал плечами:

— Настолько, что согласился заплатить.

Она кивнула:

— Настолько, что мог возвести на тебя напраслину?

Уилл молчал.

— Настолько, что мог обокрасть самого себя? — Она помолчала и не сразу решилась произнести даже едва слышно следующий вопрос: — Настолько, что мог обокрасть мать?

Уилл смотрел на Селину очень пристально, не отрываясь.

— Черт побери, Селина, ты о чем? — негромко проговорил он. — Кто обокрал мисс Роуз?

Она не испугалась угрозы в его голосе, даже бровью не повела.

— В газете утверждается, что это сделал ты. Так же говорит и Реймонд.

Она пересказала ему содержание газетной статьи и упомянула о подробностях, которые поведал ей Реймонд в ресторане.

Когда она умолкла, Уилл поднялся на ноги, подошел к ближайшему дереву, взялся за нижнюю ветку и опустил голову.

— Вот сволочь! — донеслось до Селины.

— Кто знал, что ты в тот вечер уезжаешь?

— Никто.

— Значит, в курсе были только Реймонд и ты?

Он долго не отвечал. О чем он думал? Наверное, о том, что Реймонд, наследник славного имени и более чем значительного состояния Кендаллов, президент банка, один из столпов местного общества, инсценировал одно преступление и совершил другое, жертвой которого стала его собственная мать. Реймонду нужно было не просто убрать Уилла с дороги; Реймонду нужно было упрятать Уилла в тюрьму за преступления, совершенные им самим.

Наконец Уилл поднял голову и взглянул на Селину.

— Для чего ему понадобилось все это затевать? Я же уезжал из Гармонии. И не собирался возвращаться.

— Возможно, он сознавал, что мисс Роуз постарается найти тебя и вернуть, — предположила Селина.

— Разве она старалась?

Селина покачала головой:

— Она опасалась, что не сумеет избавить тебя от ареста за кражу и совращение Мелани.

— Значит, она винит меня еще и в этом. — Он страдальчески улыбнулся. — Мне было восемнадцать лет. Я провел с ней почти половину жизни, а она не знала обо мне самого главного. И не знает до сих пор.

Селина молчала. Что бы она ни сказала, он бы решил, что она всего лишь старается утешить его.

После долгой паузы Уилл заговорил снова:

— В один прекрасный день, когда я вернулся из школы, а мисс Роуз отлучилась, сюда явился Реймонд. Он спросил меня, почему я не желаю признать правду насчет Мелани. Он объяснил мне, что у меня нет шансов избежать тюрьмы, так как у Джока есть влиятельные друзья. И я испугался. Я безумно испугался, так как мне не верила даже мисс Роуз. И поэтому я согласился уехать, когда он предложил мне деньги.

Она сочувственно слушала Уилла, не перебивая его.

— Реймонд велел мне уехать на следующий вечер. Перед отъездом я должен был прийти к нему домой в семь часов и получить деньги. Он запретил мне рассказывать о его предложении кому бы то ни было, так как это могло дойти до ушей Джока или шерифа, и они помешали бы мне скрыться. Я и сам понимал, что он прав, поэтому никому не обмолвился и словом.