Любопытенъ былъ споръ г. Чичерина съ "Русскимъ Вѣстникомъ" о среднихъ людяхъ въ древности и будущемъ среднемъ сословiи въ Россiи. Но намъ прискорбно вспоминать о немъ, намъ прискорбно не то, что заспорили два великiе мыслителя, а то, что споръ довелъ ихъ до взаимнаго нерасположенiя. Сначала "Русскiй Вѣстникъ" обнаружилъ было дружелюбныя наклонности. "Очень жаль, говоритъ, что г. Чичеринъ вызываетъ насъ на полемику. Намъ было бы гораздно прiятнѣе имѣть его своимъ союзникомъ, въ виду того смутнаго зрѣлища, которое представляетъ наша литература". Какое величiе и какой тактъ въ отысканiи достойныхъ союзниковъ! Въ смутной литературной толпѣ прозорливымъ окомъ отличилъ "Русскiй Вѣстникъ" г. Чичерина и протягиваетъ ему руку на союзъ! Чтожъ г. Чичеринъ? Увы! онъ только холодно поблагодарилъ и — не принялъ руки, потомучто ему не понравились статьи "Русскаго Вѣстника" о дворянствѣ. Ну, зато и пропѣлъ же ему "Русскiй Вѣстникъ" пѣсню о кружкѣ, такую пѣсню, послѣ которой кажется уже нечего и думать о союзѣ! А жаль, очень жаль. Еслибы удался союзъ, еслибы редакторъ "Русскаго Вѣстника", г. Чичеринъ и г. Павловъ соединились въ групу, — какая бы вышла античная група, достойная рѣзца и кисти! Какихъ бы невозможныхъ для простого смертнаго идей наговорили намъ они! Сколько наготовили бы они намъ сословiй — и высшихъ (первенствующихъ), и низшихъ (лишонныхъ политическаго смысла), и среднихъ (связующихъ два первыя)! Какой бы они придумали чудный механизмъ для удержанiя каждаго сословiя на своемъ мѣстѣ!.. Ахъ, зачѣмъ г. Чичеринъ не принялъ руки "Русскаго Вѣстника"?..
Вотъ сцѣпленiе идей! "Русскiй Вѣстникъ" сказалъ, что у насъ нѣтъ средняго сословiя, т. е. того, чтó у французовъ tiers-tat. Мы и повѣрили было ему, да г. М. З., въ 7 No "С. Петербургскихъ Вѣдомостей", ввелъ насъ въ сомнѣнiе. Принимая горячее участiе въ судьбѣ Читальника г-на Щербины, г. М. З. говоритъ: "Неужели не отыщутся безкорыстные издатели для этого безкорыстнаго труда? Вѣдь находятся же издатели для журналовъ всякаго рода, распространенныхъ въ среднемъ сословiи; неужели же не случится этого, когда дѣло идетъ о народѣ?"
Благодѣтель! какъ вы хорошо сказали! Только жаль, что мы тутъ не все понимаемъ. Если трудъ г-на Щербины безкорыстный и издатель для него нуженъ тоже непремѣнно безкорыстный, то значитъ вы расчитываете, что Читальникъ не пойдетъ и останется у издателя на рукахъ? Въ такомъ случаѣ зачѣмъ же издавать его? А вѣдь мы думали, что онъ предназначается къ повсемѣстному распространенiю, невпримѣръ обширнѣйшему сравнительно съ "журналами всякаго рода, распространенными въ среднемъ сословiи"… Тутъ однако опять есть нѣчто несовсѣмъ понятное. О чемъ это говорится — о всѣхъ ли русскихъ журналахъ, или о нѣкоторыхъ? Намъ казалось, что всѣ наши журналы распространены преимущественно въ одномъ и томъ же сословiи, которое мы съ вами, невнимая "Русскому Вѣстнику", будемъ пожалуй называть среднимъ. Но вы можетъ-быть знаете, что какiе-нибудь журналы преимущественно распространены въ сословiи высшемъ? Если знаете, — укажите, благодѣтель, намъ на нихъ; мы бы поклонились имъ какъ-нибудь попочтительнѣе, а вамъ за эту услугу указали бы съ своей стороны на такiе журналы, которые хотя не пользуются названiемъ безкорыстныхъ, но, распространяясь въ среднемъ сословiи, подаютъ надежду спуститься ниже и — чтó мудренаго? — пробраться въ села и деревни. И подумайте, если это въ самомъ дѣлѣ случится, если какой-нибудь журнальчикъ, безъ вашего вѣдома, бочкомъ да стороночкой расползется по деревенскимъ избамъ прежде нежели вы отыщете безкорыстнаго издателя для Читальника, — вѣдь это будетъ немножко неожиданно, неправда ли?
Говоримъ мы, что всѣ наши журналы распространены преимущественно въ одномъ и томъ же кругѣ, а между тѣмъ чувствуемъ, что должны же быть и исключенiя. Вотъ напримѣръ въ Москвѣ завелся журналъ, выходящiй по субботамъ; имя ему Зритель. Мы покажемъ образчикъ его духа и силы остроумiя; это же кстати можетъ-быть пополнитъ сколько-нибудь картину московскаго книгопечатанiя… Въ третьей тетрадкѣ «Зрителя», на страницѣ 108, плохой политипажъ представляетъ мальчика, сидящаго на окнѣ или на чемъ-то въ этомъ родѣ; мальчикъ держитъ на колѣнѣ листъ бумаги и пишетъ. Вверху надпись: "С. Петербургскiе журнальные люди", а внизу:
"Мы лишились Ванички Сладкопѣвова. Онъ умеръ тринадцати лѣтъ. Онъ умеръ слишкомъ рано для человѣчества. Онъ умеръ такъ рано потому, что онъ былъ слишкомъ честенъ. Онъ ужасно любилъ конфекты, но никогда не просилъ ихъ у маменьки; онъ могъ украсть конфекты у тетеньки: онъ этого не дѣлалъ и предпочелъ умереть. Ваничка Сладкопѣвовъ написалъ три статейки въ прозѣ и нѣсколько стихотворныхъ пародiй, особенно на отрывки изъ Душеньки; сверхъ того ему принадлежатъ подписи: ъ, — въ, - овъ, — вовъ, ***…., ѣвовъ и н. др. Мы долго думали, возлѣ кого положить прахъ Ванички Сладкопѣвова: возлѣ Ньютона, или возлѣ Колумба?..
Maison de confiance
AU DÉLICES DU JOBARD
chef d'atelier
M-R CZERNYCHEFSKY."
Скажите, знаете ли вы что-нибудь пошлѣе этой цинически-неприличной штуки? Теперь любопытно было бы знать, смѣшитъ ли «Зритель» подобными штуками ту часть московской публики, которая способна интересоваться другими, на что-нибудь похожими журналами? Ну чтó, если смѣшитъ! А вѣроятнѣе, что этотъ выходящiй по субботамъ журналъ тамъ, гдѣ-нибудь по харчевенкамъ, тѣшитъ людъ честной. Да жаль и этого люда, если ему будутъ внушать безсмысленная насмѣшки надъ такими предметами, какъ умъ, талантъ, преждевременная смерть честнаго человѣка и пр.
Пока московское книгопечатанiе упражняется въ невозможныхъ идеяхъ и невозможныхъ остротахъ, пока наимудрѣйшiе изъ тамошнихъ мыслителей возятся въ вопросомъ о будущемъ общественномъ положенiи «первенствующаго» сословiя, люди, непосредственно соприкасающiеся съ настоящей дѣйствительностью, съ нынѣ устроивающимся сословiемъ нисшимъ, дѣлаютъ свое дѣло и разъясняютъ его успѣшнѣе. Новое, двухнедѣльное изданiе: "Мировой Посредникъ" открыло свое служенiе этому дѣлу, и взглянувъ почеловѣчески на положенiе того сословiя, которому г. Чичеринъ такъ ловко услужилъ, приписавъ всему ему раздраженiе и преобладающую преданность сословнымъ интересамъ, — взглянувъ, говоримъ, почеловѣчески на положенiе этихъ людей, редакторъ "Мирового Посредника" г. Е. Карновичъ едвали не въ первый разъ указалъ на смѣшенiе въ головахъ мыслителей двухъ различныхъ понятiй: интереса сословнаго и интереса экономическаго. Онъ замѣтилъ, что русское дворянство не состоитъ исключительно изъ однихъ поземельныхъ собственниковъ, владѣющихъ помѣстьями на крѣпостномъ правѣ; что послѣднiе, въ общей суммѣ дворянъ, составляютъ небольше одной трети; что дворяне безпомѣстные, составляющiе большинство членовъ сословiя, уничтоженiемъ крѣпостного права нисколько не затронуты, и потому "напрасно придается сословный характеръ нѣкоторымъ стремленiямъ, обнаруживающимся въ этомъ дѣлѣ со стороны помѣщиковъ". Въ самомъ дѣлѣ жалѣть о крѣпостномъ правѣ въ его принципѣ, какъ о правѣ, теперь уже никому на умъ не придетъ; внутреннiй голосъ каждаго уже давно порѣшилъ съ этой стороной дѣла. Стало-быть, если есть еще какiя-нибудь сожалѣнiя или желанiя со стороны помѣщиковъ, то конечно только хозяйственныя.
"Придавая такимъ образомъ помѣщичье-крестьянскому дѣлу хозяйственное значенiе (говоритъ г. Карновичъ), мы легко объяснимъ себѣ существующiй нынѣ разладъ между помѣщиками и крестьянами. Подобный разладъ въ кругу хозяйственныхъ вопросовъ вполнѣ понятенъ, такъ какъ весьма естественно и даже позволительно стоять каждому за свои хозяйственныя выгоды. Мы увѣрены, что самые либеральные англiйскiе фермеры призадумались и поупрямились бы насчетъ многихъ гуманныхъ вопросовъ, еслибы вопросы эти слишкомъ сильно затронули ихъ хозяйственные интересы.
"Смотря съ хозяйственной, а не съ сословной точки зрѣнiя на ходъ помѣщичье-крестьянскаго дѣла, мы никакъ не можемъ винить безусловно помѣстную часть нашего дворянства за стремленiя поддержать свои выгоды въ помѣстныхъ распорядкахъ, такъ какъ по самой человѣческой природѣ никакъ нельзя требовать отъ всѣхъ одинаковой степени равнодушiя къ своимъ домашнимъ интересамъ.
