Само собою, приключений здесь со мною никаких, кроме разве пустяков. Так, наприм<ер>, потерял дневную рубашку (кажется, не из лучших), хватился только вчера. Между тем ее украли наверно еще в "Hotel de France", но туда теперь идти поздно. На другой день как я переехал в "d'Alger" из "Hotel de France" вдруг вспомнил, что в "de France" остались мои штаны. Прихожу, лакей сконфузился. Оказывается, что он уже их прибрал куда-то далеко в сундук себе. Я взял штаны и унес с собою, но, уж конечно, вместе с штанами осталась и рубашка. Здесь же в "Hotel d'Alger" некому было украсть. 2-е приключение в том, что я купил зонтик. Стал третьего дня, в субботу пополудни, гаргаризировать горло. Это комната, в которой устроено 50 мест для гаргаризующих, поставил в уголок зонтик и вышел, забыв его. Через 1/4 часа спохватился, иду и не нахожу: унесли. В этот день шел дождь ночью и всё утро, завтра, думаю, воскресение, завтра заперты лавки, если и завтра дождь, то что со мной будет. Пошел и купил, и кажется подлейший, конечно шелковый, за 14 марок (по-нашему до 6 руб.). Продав, купец (подлец жид) говорит мне: а вы спрашивали про ваш зонтик в полиции? - Да где же в Курзале полиция? - А там есть отделение. А я и не знал. Пошел, спросил, и мне тотчас же возвращают потерянный зонтик, давно уже прибрали. Какова досада! Я предлагал 2 марки мерзавцу купцу, чтобы взял назад зонтик и возвратил назад 12 марок, не согласился. Решительно несчастье, только деньги выходят. 3-е приключение с жидами моими соседями в "Hotel d'Alger". Четверо суток как я сидел и терпел их разговоры за дверью (мать и сын), разговаривают страницами, целые томы разговора, беспрерывно, без малейшего промежутка, а главное - не то что кричат, а визжат, как в кагале, как в молельной, не обращая ни малейшего внимания, что они не одни в доме. Хоть они и русские (богатые) жиды, но откуда-то из Зап<адного> края, из Ковно. Так как уже было 10 часов и пора было спать, я и крикнул, ложась в постель: "Ах, эти проклятые жиды, когда же дадут спать!". На другой день входит ко мне хозяйка, M-me Bach, и говорит, что ее жиды призывали и объявили ей, что много обижены, что я назвал их жидами, и что съедут с квартиры. Я ответил хозяйке, что и сам хотел съехать, потому что замучили меня ее жиды: ни прочесть, ни написать, ни размыслить ни о чем нельзя. Хозяйка испугалась моей угрозы ужасно и сказала, что лучше она жидов выгонит, но предложила мне переехать наверх, там через неделю очистится у ней прекрасная квартира. Я знаю эту квартиру, действительно хорошая, и к тому же двумя талерами в неделю дешевле. Я согласился, жиды же хоть и не перестали говорить и продолжают говорить громко, но зато перестали кричать, и мне пока сносно. Ну вот мои приключения. - Ночью начались у меня вздрагивания, боюсь очень припадка.

Теперь о вас. Значит, едете к Нилу 6-го числа. Голубчик мой милый, не хочу тебя мучить и стеснять тебя. Но на дорогу возьми 2 надписанные (адресами) конверта и очиненный карандаш, и где встретишь почту - кинь мне письмецо всего хоть по 3 строчки карандашом. Да береги деток. Себя же, как зеницу ока береги, для меня береги, слышишь, Анька, для меня и для одного меня. Так вы кутите и ходите на балы, сударыня? С какою же целью? <2 1/2 строки нрзб.> Анька, голубчик, здоровей, милая, не простудись, сохрани себя - ты нужна и мне, и деткам.

Молюсь об вас. А рядом с молитвой и всяческие странные думы. Не могу удержать, а нервы расстраиваются. Уже и теперь накопилось кое-что секретное, что обыкновенно мы рассказываем друг другу, в первый же день по возвращении моем из долгого отсутствия, сейчас после обеда, вроде того, как бывало, запираемся деньги считать. Анька, как хочется мне поскорее обнять тебя, не в одном этом смысле, но и в этом смысле, до пожару. <2 строки нрзб.> я не властен... <5 строк нрзб.> пусть она останется моей женкой <5 строк нрзб.> Целую тебя в губки, потом в ручки, потом ножки, потом всю. Целуй деток. Скажи им, что прошу их быть тебе послушными, особенно в дороге к Нилу. Сохрани их, голубчик, я беспокоюсь ужасно. Мне здесь еще чуть не месяц, ужас, ужас!

Ф. Достоевский.

На балы, сударыня, Вам ходить позволяется, но помня меня. Поклон всем, батюшке и Анне Васильевне особенно.

А 100 руб. пришли. Что не истрачу, то назад привезу. Курс-то опять падает.

Завтра жду твоего обещанного письмеца.

Аня, милая, отнюдь не смей похудеть, а потолстей. А главное, здоровья и здоровья. Еще раз целую детишек.

На конверте:

Russie, (Staraya Roussa) В Старую Руссу (Новгородской губернии)

Ее высокородию Анне Григорьевне Достоевской (в собственном доме)

(1) описка, следует: 30 июля (11 августа)

Эмс. 1 ав<густа> - 13 ав<густа>/79.

Милый ангел мой Аня, сейчас получил от тебя письмо от 27 июля. Думал было получить вчера, так мне показалось, но ошибся в расчете. Милый голубчик мой, пишешь, что 25-го были твои именины и до крайности меня тем удивила: никогда бы и не подумал я, что ты именинница летом, да еще в июле! Я знаю, что рождение твое 30 авг<уста>, но именины твои в феврале, это всегда так было. И никогда, никогда не запомню я, чтоб мы праздновали твои именины в июле. Или ты ошиблась, или у меня никакой нет памяти. В самом деле, хоть и люблю бесконечно мою Аньку, но, кажется, никогда не достигну того, чтоб раз навсегда запомнить ее рождение и именины. Да еще попрекнула: "А ты-то меня и не поздравил". Да еще бы, если я наверно предполагал, что ты именинница в феврале. Целую твои ручки я ножки и кроме того всю и прошу прощения. А затем поздравляю Вас, милая и дражайшая моя супруга, с прошедшим днем Вашего ангела. От всего сердца поздравляю тебя, Анька, я дай бог тебе в жизни праздновать свои именины еще раз 75, не менее.

Вы всё пишете об Ниле; а потому и отвечаю тебе на письмо твое сейчас же, рассчитывая, что, может быть, письмо мое еще и застанет тебя в Старой Руссе. Но надобно сознаться тебе, что я пишу по крайней мере вдвое чаще письма, чем ты ко мне. А еще пишешь, что я наверно не так часто вспоминаю о вас, чем вы обо мне. Но я не ропщу на тебя, не хочу тебя мучить, потому что письмо во всяком случае работа, хотя даже во сне вижу, что получаю от тебя письма, до того жажду от вас хоть какого-нибудь известия. Поблагодарите Любочку за ее прелестное письмецо, а Федулку за доброе намерение. Смерть люблю их. Тоскую также об вас чрезвычайно, то есть об вашей участи: что с вами и как вы? Кстати, есть ли у вас Фома и ночует ли у вас? Пишешь, что не спишь по ночам: ради бога, спи, Анька, и высыпайся, и к чему такая регулярность. Если проснулась в 12, то в 12 и сажай их, если в 3, то не дожидайся до 4-х, сажай в 3. Иначе расстроишь нервы, да еще, сохрани боже, похудеешь, ты мне обещала, что постараешься потолстеть хоть отчасти, но об этом ниже.

Я очень рад, что Любимов поспешил да еще прислал телеграмму, и рад тому, что я написал ему письмо чрезвычайно вежливое, так что уж не может обидеться. Значит, если 500 и 800, то, стало быть, рассчитываются до последней строки. Это недурно.

А у меня здесь всё непредвиденные расходы: сегодня утром уронил на водах свой хрустальный бесподобный стакан на каменный пол и разбил его вдребезги, стоил 5 марок. Тотчас же купил себе другой в 4 марки, но вот уже девять марок убытку. Да и предзнаменование нехорошо. Я всё в раздражении от вод, сплю гадко, вздрагиваю, пью 4 стакана в день. Что будет дальше, не знаю. Но судорожный кашель не унимается, особенно ночью и вставая. Здесь по утрам туманы, днем же жарко. Никого знакомых, русских мало. Скучно, грустно. Сел писать, пишется пока хорошо.

Лиле и Феде я как-нибудь напишу отдельное письмецо.

Всем нашим поклон. Анне Васильевне особенно. Ну стоила ли Анна Ивановна, чтоб ей отдавать букет Рохельши. Здесь цветов ужасно много и продают их кучами. Но я не покупаю, некому подарить, царица моя не здесь. А кто моя царица - Вы моя царица. Я так здесь решил, ибо, сидя здесь, влюбился в Вас так, что и не предполагаете. Теперь об интимном очень: пишет царица моя и умница, что видите самые соблазнительные сны <3 строки нрзб.> Это привело меня в восторг и в восхищение, потому я сам здесь, не только по ночам, но и днем думаю здесь о моей царице и владычице непомерно, до безумия. Не думай, что только с одной этой стороны, о нет, нет, но зато искренно признаюсь, что с этой стороны думаю до воспаления. Ты пишешь мне письма довольно сухие и вдруг выскочила эта фраза о самых соблазнительных снах <10 строк нрзб.> которой бы она не схватывала мигом, оставаясь вполне умницею и ангелом, а стало быть, всё происходило лишь на радость и на восхищение ее муженька, ибо муженек особенно любит, когда она вполне откровенна. Это-то и ценит, этим-то и пленен. И вот вдруг фраза: "самые соблазнительные сны" <6 строк нрзб.> Позвольте, сударыня <6 строк нрзб.> (ужасно целую тебя в эту минуту). Но чтоб решить о сне <2 строки нрзб.> несмотря на то, что сердечко моей обожаемой женки <1 строка нрзб.> Приеду и всё возьму. Анька, уже по этой странице можешь видеть, что со мной происходит. Я как в бреду, боюсь припадка. Целую твои ручки и прямо, и в ладошки, и ножки, и всю.