До нас дошло несколько сот показаний, собранных во Франции, Англии и Италии. Чаще, всего они говорят против обвиняемых, так как подтверждения невиновности обычно опускались и придавалось больше значения более тяжким свидетельским показаниям. Мы имеем только признания, вырванные страхом пытки, и нет ни одного из этих мнимых еретиков, который упорствовал бы в веровании, приписанном ему. Достоверность свидетельских показаний сильно подрывается многочисленными противоречиями и подробностями. Главная сущность этих «признаний» была всегда намечена заранее. Вместо строго определенной еретической веры и выработанного обряда мы видим разнообразие, которое могли только выдумать свидетели, старавшиеся удовлетворить палачей. Этот факт весьма заметен в показаниях двухсот двадцати пяти подсудимых, присланных из различных местностей Франции в папскую комиссию о допрошенных в 1310 и 1311 гг. Обычно они старались, чтобы их показания были согласны с теми, которые они дали перед епископской инквизицией, и они, насколько позволяла им память, оставались верны своим первоначальным показаниям. Обвинение никогда не могло получить серьезных показаний, не прибегнув к инквизиционным методам. Предположение некоторых современных историков, что в ордене существовали тайные степени и в них возводились только люди безусловно надежные, не основано ни на каких доказательствах.
Орден, павший жертвой этой ужасной трагедии, был неповинен в преступлениях, за которые пострадал, — это естественное заключение из рассмотрения всех дошедших до нас документов инквизиционного процесса тамплиеров. В связи с известием о предпринятом Филиппом под покровом авторитета инквизитора Франции преследовании тамплиеров Климент направил 27 октября 1307 г. королю письмо, в котором упрекал его в том, что он взялся за дело, которое в силу бреве от 24 августа было передано на рассмотрение папы. Умалчивая о вмешательстве святого трибунала, которое придавало характер законности всему делопроизводству, Климент заметил королю, что тамплиеры подлежали не суду короля, а суду Св. Престолами поэтому Филипп совершил тяжелое неповиновение, арестовав их и захватив их имущества, которые он немедленно должен передать посланным по этому делу кардиналам. Оба они были французы, попавшие в кардиналы только благодаря влиянию короля. Филиппу удалось легко придти с ними к соглашению. Хотя дело и пытки продолжались без перерыва, Климент письмом от 1 декабря выражал королю радость, что он передал дело в руки Св. Престола; затем в письме от 23 декабря Филипп заявил, что он не имел ни малейшего намерения вторгаться в права Церкви. Он говорил, что передал тамплиеров кардиналам; что же касается имущества арестованных, то им будут управлять отдельно, и оно не будет смешано с имуществом Короны. Климент 22 ноября, еще до окончания судебных дел в Париже, направил буллу всем князьям Европы; в ней папа говорил о действиях Филиппа по просьбе инквизитора Франции, чтобы предать тамплиеров суду Церкви; что высшие лица ордена сознались в преступлениях, в которых их обвиняли; что он сам, Климент, допрашивал одного из них и все обвинения признал правильными. В заключение Климент приказывал всем государям держать арестованных в тюрьме и секвестровать их имущества от имени папы и под условием его решения. Если орден будет признан невинным, то его имущества будут возвращены ему, в противном же случае они будут употреблены на освобождение Св. Земли. Таким образом, Филипп принудил Климента принять участие в этом деле. Папа должен был начать расследование, порученное им инквизиции, которое могло привести только к падению ордена. Заручившись поддержкой папы, король велел начать допросы арестованных во всем своем королевстве.
Допросы тянулись в течение всей зимы 1308 г., когда Климент совершенно неожиданно прервал их; он прекратил власть инквизиторов и епископов Франции и присвоил себе все дело, ссылаясь на то, что неожиданность ареста, произведенного без его ведома, хотя он был так близко и его так легко было спросить, возбуждает в нем серьезные подозрения; эти подозрения не были уничтожены допросами, протоколы которых доставлены ему и которые могут только возбудить к себе недоверие.
Филипп написал папе полное негодования письмо: папа совершил великий грех; даже сами папы могут впадать в ересь. Климент виноват перед всеми прелатами и инквизиторами Франции; он дал тамплиерам такие надежды, что они отказываются от своих сознаний. Король решил укрепить свою независимость и отстоять свою юрисдикцию; он запросил мнение университета. Но богословский факультет дал 25 марта 1308 г. ответ, что светский суд имеет право рассматривать преступление ереси только по просьбе Церкви и только после того, как она выдала ему еретика; светская власть имеет право арестовать еретика, но только для того, чтобы выдать его духовному суду; тамплиеры, хотя и воины, были тем не менее монахами и, как таковые, не были подсудны светскому суду; если некоторые из них не произнесли еще формально обетов, то, действительно, они еще не монахи, но установить это может только одна Церковь; подозрений, которые породили свидетельские показания против всей конгрегации, достаточно, чтобы оправдать следствие над орденом; так как против всех членов имелись серьезные подозрения, то следует принять меры, чтобы братья, не доведенные еще до признания, не могли совратить других; следует хранить имущество тамплиеров, чтобы употребить его на те цели, для которых оно дано ордену. Следует принять тот способ управления имуществом ордена, который лучше будет отвечать этим целям.
Филипп решил оказать давление на Климента. Он обратился с воззванием к послушным ему епископам и созвал в Туре на 15 апреля народное собрание, чтобы решить совместно с ним вопрос о тамплиерах. В пригласительных грамотах Филипп перечислил преступления тамплиеров как факт уже установленный. Почти единодушным было мнение собрания, что тамплиеры заслуживают смерти. 25 мая вызвали Молэ и других четырех главных лиц ордена явиться пред собранием, в котором заседали инквизитор Франции, ректор университета и другие духовные сановники. Молэ от имени своих товарищей повторил признание относительно обычая отрекаться от Христа и плевать на крест; тогда его заставили подписать и скрепить своей печатью письмо, адресованное всем тамплиерам Франции; он освобождал их от обязанности сохранять тайну и приказывал им, в силу обета послушания, сказать всю правду инквизитору или епископским судьям.
После этого Молэ просил отпущения грехов, прощения и снисхождения для себя и для своих товарищей, обещая подчиниться всякому духовному наказанию, которое наложат на него, и повиноваться всем приказаниям Церкви. Укрепив свое положение в этом деле, Филипп в конце мая отправился к Клименту в Пуатье. Переговоры по поводу дела были долгие. Филипп утверждал, что тамплиеры были признаны виновными и что их необходимо тотчас же наказать; Климент возмущался, что столь серьезное дело, зависящее исключительно от Св. Престола, было начато не по его инициативе. Конгрегация, подобная ордену тамплиеров, имела повсюду в Европе могущественных друзей, влияние которых в курии было очень сильно. Но в глазах всей Европы он бесповоротно связал себя буллой от 22 ноября; единственным вопросом был вопрос об условиях, на которых он предоставит делу идти своим порядком во Франции, возвратив инквизиции отнятую от нее власть. Климент сохранил за собою право окончательного приговора. Поэтому из тюрем Парижа было извлечено семьдесят два тамплиера, чтобы подвергнуться допросу самого папы и коллегии кардиналов и чтобы старейшины Церкви могли утверждать, что они лично признали обвиняемых виновными. С 28 июня по 1 июля тамплиеры подверглись торжественному допросу пяти кардиналов, друзей Филиппа, назначенных вести это дело и подтвердили показания, данные ими перед инквизицией. Затем 2 июля это повторилось перед папой.
Таким образом, папская юрисдикция была признана, и в своих последующих буллах Климент мог утверждать, что обвиняемые добровольно и без всякого принуждения сознались в своих заблуждениях и смиренно просили отпущения грехов и воссоединения с Церковью. Климент и Филипп договорились: тамплиеры должны быть выданы папе, но от имени последнего их должен держать под стражей король; дело их должно быть рассмотрено епископами разных епархий, к которым будут присоединены инквизиторы; но Молэ и наставники Востока, Нормандии, Пуату и Прованса будут предоставлены суду папы; конфискованное имущество должно быть выдано комиссарам, назначенным папой и епископами; к этим комиссарам король тайно добавит избранных им уполномоченных; но Филипп должен дать письменное удостоверение, что употребит эти имущества исключительно на нужды Св. Земли. Климент объявил, что осуждение ордена как духовной конгрегации является настолько серьезным вопросом, что решить его невозможно без участия Вселенского собора; этот собор решено было созвать в октябре 1310 г. Климент 5 июля вернул инквизиторам и епископам права суда в этом деле. Каждому епископу Франции было приказано начать дело тамплиеров епархии; причем инквизиторам было позволено принять участие в деле; но было запрещено предпринимать какие-либо меры против ордена в целом; всем гражданам было приказано под страхом отлучения от Церкви арестовывать тамплиеров и выдавать их инквизиторам или епископским чиновникам.
