– Тай, предлагаю хорошенечко пораскинуть мозгами и решить, что делать дальше. Если некто (не стану утверждать, что это действительно Вика, пока не поймаю ее за руку на месте преступления) взялся убивать родственников Аркадия или же тех, кто упомянут в его завещании, то нам следует поторопиться, чтобы застать хоть кого-то в живых.

– Слушай, а может, они каким-то образом родственницы? – Тая задумчиво смотрела в телеэкран, и я поняла, что она меня не слушала, обдумывая какие-то свои мысли.

– Кто? – не совсем поняла я ход ее дедуктивных идей.

– Агафья из Воскресенска и Маргарита Астахова. Может, убийство Маргариты связано не с Аркадием, а с Агафьей?

– Ты все-таки веришь, что Агафья действительно нас предсказала? И что она знала, кто ее убьет?

– А почему нет? Я вообще во всякие такие штуки верю.

– Предположим, дар у нее был, она знала, что некто придет и убьет ее, тогда зачем, скажи, зачем она позволила убийце это сделать? Добровольно выпила отравленное вино или съела пирожок со стрихнином? Зачем?

Тайка пожала плечами.

– Кто его знает, Сен, может, не настолько она и ясновидящей былв. Я, к примеру, слышала, что зачастую такие люди сами себе ничего не могут предсказать, только посторонним. В любом случае, мы не надорвемся, если завтра позвоним в Воскресенск и расспросим Калерию, не приезжала ли к Агафье рыжеволосая девушка. И надо выяснить, откуда же она все-таки прибыла в Воскресенск, таким образом узнаем, где ее родственники и есть ли они вообще.

– Для этого всего-навсего надо сходить в паспортный стол.

– Предлагаю попросить об этом Калерию или еще кого-нибудь из воскресенцев, опять тащиться туда на электричке у меня нет ни малейшего желания.

– Завтра позвоним и все обговорим. Ты спать не хочешь?

– В восемь часов?

Да, действительно, на часах было только восемь. По всем каналам шла какая-то галиматья и заниматься особо было нечем, поэтому я решила засесть за статьи для Влада, раз уж выдалось свободное время.

– Пойду-ка я чего-нибудь поесть сварганю, – Тайка слезла с дивана, прихватила обе чашки и потопала на кухню.

А я уселась за письменный стол, под которым, как в будке спал Лаврентий. Вставив в машинку лист, я одним пальцем отстучала название: «Сенсационное открытие! Камни обладают интеллектом!!!» Отбив третий восклицательный знак, я тяжело вздохнула над этой несусветной глупостью и взялась за дело. К четвертому абзацу в комнату заглянула Таисия.

– Сен, пельмени обжарить или так слопаем?

– Обжарь лучше, они не такими противными будут.

– Угу. А ты чего пишешь?

– Статью Владу.

– На тему?

– Про каменный интеллект.

– Чего-чего?

– О том, что у камней есть мозги! Чего тут непонятного?

– Ой, ну дурдом…

С этим подруга скрылась из вида. Да, дурдом, а что поделаешь? Работа у меня такая. Тэк-с, на чем мы остановились…

Минут через сорок статья была готова, я как раз успела закруглиться к пельменям.

– Ужин созрел! – донеслось из кухни.

– Бегу!

Я вынула из машинки лист с концовкой статьи, скрепила страницы степлером и помчалась трескать пельмени.

– И как у вас только совести хватает такую пургу гнать со страниц печатного издания? – сказала подруга, тщательно пережевывая очередной пельмень. – Наверняка, ведь есть такие люди, которые верят во всю эту чепуху.

– Разумеется, есть, иначе бы нас не покупали и, между прочим, «Непознанный мир» весьма хорошо расходится.

– Людям вешают лапшу на уши буквально все средства массовой информации, это свинотство.

– Люди сами хотят, чтобы им эту лапшу вешали, люди хотят сенсаций, невиданных чудес, а где их взять? А взять их негде. Ты лучше подумай над второй темой, может, подкинешь пару стоящих идей: «по Москве ходят настоящие зомби».

– А с какой целью они по ней ходят? – Тая подперла кулаком подбородок и посмотрела в окно. – Чего они ищут?

– Это нас не касается, нам важно задвинуть мысль, что они есть, как факт, а какой-нибудь внушительный коллаж сляпает Иловайский.

Тая принялась гонять по тарелке предпоследний пельмень с крайне задумчивым видом.

– Если это не Вика, то значит, кто-то хочет выдать себя за нее, чтобы все поверили, будто это она.

– Тай, ты вообще о чем? Я ж тебя про зомби подумать попросила.

– Да к черту твоих глупых зомби! Возможно, какая-то девушка хочет выдать себя за Вику! Бабулька сказала, что она была в черных очках, этого достаточно, чтобы скрыть лицо, а на голове у нее был парик – вот и все и готова «Вика»! И не думаю, что герленовские духи большая редкость в магазинах города Москвы. Пахнет этим «Шалимаром» от Вики за километр, если некто хоть раз общался с нею, уж точно запомнит, какой у нее парфюм. Тем более, она сказала, что это любимые духи Аркашеньки, значит, пользуется ими постоянно.

– В принципе, это вариант, надо его взять на вооружение и проработать еще и Викино окружение – кто бы мог решиться на такую крутую подставу? Все-таки труп, не цацки-пецки. Кстати говоря, этот некто мог так же и вбить клин в отношения Вики и пасынка, мог элементарно настроить Володьку против нее, неизвестно еще, какая работа ведется с Аркадием. Хотя, это всего-навсего наши домыслы.

– Порой из домыслов рождаются мысли, а из мыслей – истина! – важно изрекла Тая, вылезая из-за стола. – Посуду моешь ты.

Что ж, я так я, не такой уж и великий труд помыть две тарелки, еще две вилки… две чашки, кастрюлю, сковородку и плиту, залитую выкипевшей из кастрюли водой и забрызганную маслом.

Когда я заканчивала драить плиту, на кухню пожаловала Тая, с собой она принесла листок с перечнем родственников Аркадия и Вики. Присев на табурет, она углубилась в изучение списка.

– Мы сейчас рассматриваем версию поддельной Вики? – поинтересовалась я. Все-таки хотелось знать, в каком направлении работает супер-интеллект великой и ужасной Таисии Михайловны.

– Пока да… рассмотрим эту версию. Кем бы не была убийца, она должна страшно ненавидеть Вику, подставить человека под обвинение в таком преступлении это серьезная заявка на победу. А знаешь что, Сена, способно заставить одну женщину ненавидеть другую?

– Вообще-то причин масса.

– А основная?

– Ну-у-у-у…

– Зависть, Сена, зависть, это душераздирающее чувство способно лишить человека рассудка.

– Ладно, хорошо, допустим, кто-то сильно обзавидовался Вике, но причем тут родственница Аркадия? Зачем ее убивать? По-моему, логичнее было бы отравить саму Вику.

– Не знаю я, что логичнее, а что нет, мы ведь понятия не имеем, что там в голове у преступного элемента и какие мотивы им движут.

– Если взять зависть, то это вполне может оказаться какая-нибудь влюбленная в Аркадия дамочка, которой Вика, как в песне поется «…дорогу перешла». Хотя, опять же, причем тут двоюродная сестра Маргарита?

– Может, она что-то знала… такое?

– Какое такое?

– Не знаю, черт побери! – непонятно почему рассердилась Тая. – Пока не выясним, кто приходил сегодня к Маргарите, Вика это была или не Вика, все равно не сможем разобраться, что происходит! Мы не сможем понять, что двигало убийцей, потому что не знаем, кто это!

– Успокойся, пожалуйста, – я окинула взором кухонный интерьер, не нужно ли еще где-нибудь чего-нибудь отмыть до блеска, – чего так сразу в нервы впадать?

– Да как же тут не впасть в нервы?! – продолжала возмущаться Тайка. – Безобразие какое-то происходит, происходит буквально рядом с нами, а мы не можем понять, в чем это безобразие заключается! Я прямо бесюсь от этого! То есть – бешусь!

– Погоди ты беситься, давай спокойно наметим план действий на завтра. Пункт первый: звоним в Воскресенск Калерии Дмитриевне и выясняем, не приезжала ли к Агафье рыжеволосая девушка. Пункт второй?

– Пункт второй: мы едем в Орехово-Зуево, – мрачно ответила подруга.

– Куда? – удивилась я. – Зачем?

– Мы едем в гости к Миловановой Анне Викторовне, родной сестре Виктории Викторовны Горячевой.