А как забавно было, например, когда, описывая производственный процесс на строительстве Нурекской ГЭС, АН выдумывал какую-то фантастическую технику и нарекал её звонкими аббревиатурами. Ему наверно, казалось, что он вернулся в эпоху «Страны багровых туч». По стилистике текста так оно и было, но, конечно, все эти штуки пришлось из сценария убрать. Как и многое другое. АН им потом сказал: «Вам, ребята, нужен был не Стругацкий, а писатель типа Ажаева или Бабаевского». А они не знали, кто это.

Но в любом случае, «Семейные дела Гаюровых» — это тоже был хороший опыт работы в кино. И, безусловно, хорошие деньги, даже очень хорошие. Ахадов так и рассматривал эту историю — позвали хорошего человека, чтобы дать ему возможность заработать. Какая, в конце концов, разница кто запишет грамотным языком идеи таджикского «классика» Фатеха Ниязи? А бедствующему русскому классику — кусок хлеба с маслом. За сценарий двухсерийного фильма, хоть и не без известных трудностей было получено девять тысяч рублей — больше, чем позднее за двухсерийного же «Сталкера». Республиканские наши студии широко гуляли.

Вторым законченным братьями целиком сценарием, по которому так никогда и не было ничего снято, стал «Жук в муравейнике». На него замахивался Владимир Грамматиков. История, аналогичная многим. И жаль, что не было фильма, и хорошо, что не было. Не верится, что Грамматиков справился бы с таким глубоким и страшным литературным материалом. И значит, что? Лёгкий детективчик в космическом антураже? Он порадовал бы, конечно, какую-то часть зрителей, но существенно большую аудиторию — расстроил, а в копилку мирового киноискусства не добавил бы уж точно ничего.

В перестройку вообще всяких идей по экранизации Стругацких стало невероятно много. Количество изданий и переизданий АБС выросло в десятки раз, да и тиражи выросли, хоть и казалось, что это уже невозможно. Настали славные годы запойного чтения всего, что раньше находилось под запретом, в том числе и Стругацких. Это было время выхода на экраны непорезанной зарубежной киноклассики и наших новых, только что снятых фильмов-открытий, таких, как «Покаяние», «Легко ли быть молодым?», «Маленькая Вера», «Интердевочка»… Разного достоинства картины, но все — события.

К этому мы ещё вернёмся несколько позже, а здесь лишь перечислим, кто ещё из режиссёров и на какие из произведений АБС замахивался.

Одним из первых энтузиастов, рвущихся экранизировать АБС задолго до перестройки, был актёр Юрий Борецкий. Он ещё даже не закончил Высшие режиссёрские курсы, а уже вышел на АНа с какой-то своей идеей; кажется, хотелось ему сделать «Хищные вещи века». Выбор правильный. Это и впрямь одна из самых подходящих для кино повестей АБС, она и чисто технически не требовала больших затрат. Тогда же, в начале 1971-го, именно Борецкий устраивает АНу халтурку в Кишинёве — сценарий про местного борца за свободу. Фильма никакого не получилось, как водится, но денег удалось заработать. Позднее Борецкий сочинял сценарий «Малыша», уже имея за плечами собственные снятые картины. Летом 1979-го АН пишет брату:

Пытался Юрий Александрович пробивать и другие замыслы. К сожалению, без видимых результатов.

Прекрасный ленинградский режиссёр Илья Александрович Авербах на самой заре перестройки, в 85-м, когда ещё и не очень-то можно было, задумал делать фильм по «Гадким лебедям». Они с БНом встречались несколько раз, обсуждали сценарий, всё казалось очень реальным, но… в январе 1986-го Авербах скорпостижно умер.

Знаменитый чилиец Себастьян Аларкон хотел экранизировать «Обитаемый остров». Жаль, что не взялся. У него бы вышло неплохо.

В 1986-м Александр Кайдановский подкрадывался к идее экранизации «Хромой судьбы» вместе с «Гадкими лебедями», но кажется, всё ограничилось одними разговорами.

В 1987-м уже в свете нового мышления и гласности Валерий Гурьянов предлагал делать всё те же «Хищные вещи».

Примерно тогда же Михаил Масленников писал сценарий «Улитки» при участии АНа, но дальше сценария дело не пошло. Время было хорошим в плане идей, но в плане финансирования наступал как раз тяжёлый период: государственное медленно, но верно иссякало, а частного ещё не было. Лет на десять позже тот же Масленников написал неплохой сценарий «Малыша» с благословения и даже при некотором участии БНа. Но и тут, к сожалению, до фильма дело не дошло.

Многие считали, что у Константина Лопушанского не получилось сделать «Гадких лебедей» тогда, в 1987-м, тоже по причинам финансовым. Но дело было в другом. Вдохновленный успехом своего предыдущего фильма и никогда не забывавший о том, что практику режиссёрскую проходил на «Сталкере» у Тарковского, Лопушанский буквально ворвался к АБС в Репине с идей снимать «Гадких лебедей» — одну из своих самых любимых вещей. Но это была ошибка. Желание было, идея была, а больше — ничего. Он ещё совершенно не представлял, как будет делать фильм. Ну а Стругацкие в обстановке тогдашней всеобщей эйфории подхватились и без всякого договора, без конкретных сроков и уж, понятно, без авансов написали сценарий под названием «Туча». Они и сами тоже увлеклись. А Константин тут же понял, что хотел чего-то совсем другого, и некоторое время мучил мэтров своими неясными замечаниями, пожеланиями, советами. Но в какой-то момент набрался мужества признаться в неготовности к работе, извинился и отошёл в сторону. Почти на двадцать лет.

В авторском кино не бывает фильмов по заранее написанным сценариям. Там вначале у режиссёра должен возникнуть перед глазами сам этот фильм, а уж потом — всё остальное… «Гадкие лебеди» — это единственный проект тех времен, который всё-таки был реализован, пусть и через двадцать лет. И фильм удался — по мнению серьёзных критиков, маститых собратьев по цеху и любителей настоящего авторского кино. Он даже получил первую премию — «Золотое кольцо» на международном фестивале фильмов ужасов в итальянской Равенне (уж и не знаю, радоваться ли этому). Но фильм совершенно не состоялся в прокате. Он и не мог состояться. Такое кино называют «арт-хаусным», то есть по замыслу не рассчитанным на массового зрителя. А это тоже по-своему обидно. У меня к «Гадким лебедям» совершенно особое отношение, особое видение этой повести, и я, пожалуй, воздержусь здесь от высказывания личного мнения о последнем фильме Лопушанского.

Зато, безусловно, заслуживает добрых слов другая его картина — удачная во всех смыслах — «Письма мёртвого человека». Она была снята в нужное время и в нужном месте. Она по праву получила и хорошую кассу, и прекрасные отзывы, и Государственную премию. Конечно, сценарий этого фильма написан Вячеславом Рыбаковым, но всё-таки не надо забывать, что Рыбаков — ученик БНа, — да и фамилия Стругацкого в титрах значится не случайно. И вообще, Рыбаков и Лопушанский были слишком молоды тогда, а время на дворе было ещё слишком сложное, противоречивое, и при всех своих талантах эти двое без старших товарищей не справились бы. Фильм заканчивали, монтировали и, конечно, пробивали по инстанциям Борис Стругацкий, Алексей Герман, Семён Аранович и Ролан Быков.

Вот, собственно, и вся история отношения Стругацких и кино. Наверно, следует упомянуть, что кроме советско-германского «Трудно быть богом», была ещё в 1996 году экранизация «Миллиарда» в Греции, но, к сожалению, кроме названия на греческом языке и сухих строчек с перечислением создателей, мы не располагаем никакими сведениями об этой работе. Про постановку «Отеля…» на польском телевидении вообще есть только устные рассказы. Чуточку лучше ситуация с телевизионным фильмом по повести «Малыш», снятым в Чехии в 1994-м. Его БН даже видел. Отзывается сдержанно: «Довольно симпатичный, но какой-то легковесный и пустоватый фильм». А ещё есть строчка из письма АНа: