Среди имен учителей много таких, которые станут в будущем известными учеными, как Анатолий Васильевич Бакушинский, один из самых интересных советских искусствоведов, вошедший с 1922 г. в состав правления Государственной академии художественных наук. Это ему принадлежат слова: «Научившись логично и внятно доносить свою мысль до детского сознания и убедившись, что твоя мысль увлекает ребенка, иначе – отвечает новому поколению, легче и увереннее работать в науке».
Особенный интерес представляют программы средних учебных заведений. В той же гимназии имени Медведниковых существуют три приготовительных класса, куда дети принимаются с 7 лет, и восемь собственно гимназических. То есть курс растягивается на 11 лет. При этом практическое обучение иностранным языкам («новым») начинается с первого подготовительного класса, с 3-го вводится латинский, с 5-го английский. Естественные науки преподаются только с 1-го по 5-й класс. По желанию (и за ту же плату) ученики могут заниматься греческим языком, черчением, рисованием, лепкой, ручным трудом, музыкой и танцами.
Подобная программа, по заключению инспекторов, занимала у гимназиста не менее 12–13 часов ежедневно. Единственной заботой педагогов была постоянная смена занятий – чтобы не возникало привыкания и безразличия к занятиям.
И с той же уважительностью город перечисляет тех педагогов, которые работают в 20 вспомогательных начальных училищах и классах для умственно отсталых детей. Такие училища были в каждом районе, имели учителей рисования, пения, гимнастики, своих врачей.
Что же касается платы за обучение, достаточно привести условия приема в Александре-Мариинское училище на Большой Ордынке: «В училище принимаются дети обоего пола беднейших родителей, всех сословий, не моложе семи с половиной лет; обучение, учебные пособия, завтраки и лекарства бесплатно». Талызинская школа Благотворительного общества 1837 года: «Бесплатно обучаются преимущественно сироты, живущие у родных, или дети беднейших родителей».
Городское Арнольдо-Третьяковское училище для глухонемых детей: «Дети бедных московских жителей принимаются бесплатно… При училище есть типография, переплетная и столярная мастерские. Принимаются заказы».
Просто такой была Москва.
…Они стояли, крепко держась за руки. Растерянные от множества посетителей. Ошеломленные цветами, приветствиями, пожеланиями. И счастливые. Очень счастливые. Митенька и его Леночка – Дмитрий Иванович и Елена Николаевна Тихомировы, те, кому Россия была обязана абсолютной грамотностью выпускников каждой самой скромной и затерянной в глухомани школы.
Это никакое не преувеличение. Питомцы и двухлетних церковно-приходских училищ, и четырехлетних городских школ могли испытывать трудности в употреблении знаков препинания, но никогда не делали ошибок. Грамматических. И неверных ударений. Кажется, никто и никогда не задумывался над этим чудом. Между тем оно существовало, и в его основе лежали удивительнейшие книги и пособия для учителей, написанные Тихомировыми. До революции они вышли тиражом в 7 000 000 экземпляров. В любом уголке России с них начиналось знакомство с грамотой. Простота и доступность изложения, убедительность примеров позволяли овладевать правописанием даже самоучкой, даже не добравшись до школы.
Итак, шел 1901 год. Формально отмечалось 35-летие литературно-педагогической деятельности Дмитрия Ивановича. Но за спиной юбиляра оставались тридцать лет супружеской жизни и тридцать лет совместной работы. Все, что было сделано, было сделано вместе, и кто знает, как сложилась бы судьба Тихомирова, если бы не помощник, соавтор, писатель и издатель Елена Николаевна. Увлеченная. Неутомимая. Способная в любую минуту подставить плечо мужу, заменить его, предложить новую, неожиданную идею. И – бесконечно женственная, мягкая, до последнего дня своего восторженно влюбленная в Митеньку. Моя «Елена Прекрасная», как называл ее супруг.
А ведь вначале были две совсем разные судьбы, два разных человека, жизненные пути которых, казалось, даже не могли пересечься. Род князей Оболенских, дворян Шепелевых, Прончищевых и семья безвестного сельского священника из села Рождествено Нерехтского уезда Костромской губернии.
Кто не знал в Москве дворца Оболенских на Новинском бульваре, рядом с усадьбой Грибоедовых! Незадолго до Отечественной войны 1812 года старика Николая Петровича сменил во владении домом его сын – князь Петр Николаевич. При Наполеоне дом сгорел, но почти сразу после ухода французов его восстановили – у князя было многочисленное семейство. От двух браков он имел пятерых сыновей (в том числе декабриста Евгения Петровича Оболенского) и пятерых дочерей. Сыновья женились, дочери выходили замуж. Брак отцовской любимицы, княжны Варвары Петровны, можно было считать особенно удачным: красавец и богач Алексей Прончищев влюбился в невесту и пользовался ее взаимностью. Почти сразу у супругов пошли дети. Дочери, а они мало занимали родителя. Он знал лишь два настоящих увлечения – псовую охоту да карточную игру. Вспыльчивый и несдержанный, обычно хозяин вымещал свою досаду на дворовых и крестьянах, которых Варвара Петровна каждодневно пыталась спасать от барского гнева.
Не находя общего языка с супругом, она все свое время отдает дочерям. Прекрасно образованная, хорошо знавшая литературу, владевшая пятью иностранными языками, Варвара Петровна отказывается от домашних учителей и гувернанток и сама обучает детей. Карточная игра супруга приводит семью к полному разорению. С молотка уходят имения, московский дом, обстановка, даже фамильные бриллианты. И Варвара Петровна решается на немыслимый по тем временам шаг – начинает работать. Благодаря мужу сестры, князю А. П. Оболенскому, она получает место начальницы при Малолетнем отделении Воспитательного дома при Николаевском институте и с четырьмя малолетними дочерьми переезжает на казенную квартиру. Куда как нелегко ей было на это решиться. Но со временем Варвара Петровна признается, что только в стенах института почувствовала себя свободной и по-настоящему счастливой.
Наверное, для матери было неожиданностью, когда ее третья по счету дочь, пятнадцатилетняя Юлия Алексеевна, решила выйти замуж за студента Николая Немчинова. Препятствовать молодым она не стала, но браку категорически воспротивилась мать жениха. Представительница древней дворянской семьи Шепелевых, она в свое время вышла замуж за пожилого купца и не мыслила для сына невесты без приданого. Николай лишился материальной поддержки матери. Зарабатывать на жизнь надо было самому. Он перебивается бесконечными грошовыми уроками, а Юлия за такие же гроши переписывает студенческие лекции и занимается шитьем. Трех лет оказалось достаточно, чтобы Немчинов сгорел от чахотки. И Юлия Алексеевна с маленькой дочерью Леночкой возвращается в Николаевский институт к матери, где начинает работать надзирательницей. Ей едва исполнилось девятнадцать лет. Снова устраивать свою жизнь – выходить замуж – Юлия Алексеевна не захотела. Слишком яркими были впечатления короткого семейного опыта, слишком любила своего Николая.
В бедной студенческой квартирке Немчиновых каждый вечер собирались студенты Московского университета. Это было время всеобщего увлечения лекциями Грановского по русской истории. Завсегдатаем дома стал известный в будущем писатель А. Ф. Писемский, бывал ученик К. П. Брюллова, портретист «из чеченцев» Петр Захаров. Заглядывал на огонек композитор и пианист Дюбюк – Юлия Алексеевна пела все его новые романсы.
В Николаевском институте, где пройдет все ее детство, Леночка оказывается под влиянием прежде всего бабушки. В доме поддерживается культ бабушкиного брата-декабриста. Гвардейский капитан, адъютант командующего пехотой Гвардейского корпуса генерал-адъютанта Бистрома, он прибыл 14 декабря 1825 года на Сенатскую площадь и оставался там до конца, но главное – ранил штыком генерала Милорадовича. За эту вину Евгений Оболенский был признан преступником I категории, что означало смертную казнь на плахе. Казнь заменили вечными каторжными работами. В Сибири он попал на солеваренный завод в Иркутском Усолье, затем в Нерчинск, Читу и, наконец, на Петровский завод. В 1839 году Оболенский вышел на поселение, а еще спустя почти пять лет был переведен в Ялуторовск. Освобождение последовало в 1856-м, вместе с возвращением титула князя. К этому времени он женился на вольноотпущенной крепостной девушке. С его сыном, будущим уездным врачом в Тарусе, Леночка поддерживала самые добрые отношения.
