— А почему бы и не полететь, если предложат? Что тебя в этом удивляет? Если кто и достиг предела своих мечтаний, так только не я. Может, для кого-то это хоромы, а я них смотрю лишь как на временное пристанище, и не более того.

3. В комнату вошел Коллекционер с чайным подносом.

Когда стакан и блюдце были наполнены, Упендра сказал:

— Если не ошибаюсь, вы собирались о чем-то спросить.

— Да. Мне очень интересно было бы узнать, как на Луне обстоят дела с чемоданами.

Упендра отхлебнул из блюдца и сказал:

— На Луне с чемоданами дела обстоят двояко, — и занялся бутербродом.

— А не могли бы вы рассказать об этом поподробнее? — попросил Коллекционер.

— Отчего же не мог бы? Конечно, мог бы, — сказал Упендра и снова отхлебнул из блюдца. — Не стесняйтесь, спрашивайте по порядку обо всем, что вас интересует.

Коллекционер немного подумал и спросил:

— Кто на Луне занимается изготовлением чемоданов?

— Никто, — ответил Упендра с набитым ртом.

— Никто? — удивился Коллекционер, — Но откуда же они в таком случае берутся?

— Из природных источников, — сказал Упендра. — Они возникают естественным путем, а затем используются в хозяйстве, по мере надобности. Все, что есть на Луне: мосты, дороги, общественные здания, дома местных жителей — сделано исключительно из чемоданов, причем самого лучшего качества.

— Но почему лунные жители решили использовать в своем хозяйстве именно чемоданы? — взволнованно спросил Коллекционер?

— Очевидно, потому что в природе Луны нет ничего другого, — сказал Упендра, — Сама Луна, как известно, имет форму чемодана.

— Что вы говорите! А мне она всегда казалась круглой, как тарелка.

— Совершенно верно, — сказал Упендра. — Всем земным жителям Луна представляется круглой как тарелка, точнее сказать, как шар, а еще точнее — как глобус, потому что они живут на Земле, которая сама, как теперь уже точно установлено наукой, имеет форму глобуса. Те же, кто живет в чемоданах и чье зрение лучше приспособлено к восприятию чемоданных форм, видят Луну такой, какова она и есть на самом деле, то есть в форме чемодана.

— Вы о ком говорите? — насторожился Коллекционер.

— Да о ком угодно. Если хотите, о тех же чемоданных жителях.

— Если можно, давайте лучше о них не упоминать, — попросил Коллекционер, — Поскольку я имею дело с чемоданами, мне о них слышать лишний раз неприятно.

— С удовольствием, — согласился Упендра. — Честно говоря, я и сам от них не в восторге. Просто к слову пришлись. Итак, Луна имеет форму чемодана. Снаружи она напоминает огромный чемодан, сделанный из белой крокодиловой кожи, с блестящими украшениями из крокодильих зубов.

— Как это, должно быть прекрасно! — восхищенно произнес Коллекционер. — И как досадно, что мы, жители Земли, не можем любоваться Луной в ее настоящем виде!

— В этот огромный чемодан, — продолжал Упендра, — самой природой вложен чемодан чуть поменьше, в него — еще меньше, и так далее, вплоть до разумно допустимых размеров. Ученые подсчитали, что кора Луны состоит из нескольких сотен или даже тысяч чемоданов. Таким образом, Луна представляет собой как бы гигантскую коллекцию, которая возникла сама собой, в силу естественных причин.

— Так значит она не сплошная! — проговорил Коллекционер, устремляя взгляд за окно, где на еще светлом вечернем небе виднелся тускловатый неровный полукруг.

Вдруг на лице его отразилось беспокойство.

— Разрешите задать вам еще несколько вопросов, — заметно волнуясь, обратился он к Упендре.

— Разумеется, сколько угодно.

— Только что вы сказали, что все постройки на Луне состоят исключительно из чемоданов.

— Да, я это сказал, — подтвердил Упендра.

— Но если это так, то поверхность Луны, вследствие строительной деятельности лунных жителей, должна неуклонно разрушаться!

— Ваши опасения совершенно напрасны, — успокоил его Упендра. — Поверхности Луны ничто не угрожает. Она такая же белая и глазкая, как и сто лет назад. Я бы даже сказал, черезчур гладкая. Настолько гладкая, что на ней нетрудно поскользнуться и скатиться вниз, так что и костей не соберешь. Потому-то, собственно говоря, на ней никто и не живет. Все лунные жители обитают не на поверхности Луны, а внутри нее.

— Но в таком случае опасности подвергаются лунные недра!

— К сожалению это так, — печально вздохнув, сказал Упендра.

— Что же думает об этом ваше правительство? — не унимался Коллекционер. — Намерено оно предпринимать какие-нибудь меры? Ведь если так пойдет и дальше, от Луны останется одна оболочка!

— Наше правительство только об этом и думает, — заверил его Упендра. — Для того оно и избрано. Между прочим, до тех пор, пока перед нами не встала эта проблема, мы прекрасно обходились безо всякого правительства. Уже разработана специальная программа, которая предусматривает постепенное переселение всех лунных жителей на прилегающие планеты и превращение Луны в чемоданный заповедник. Более того, открою вам секрет: нас двоих как раз и прислали сюда с заданием отыскать на Земле места, пригодные к заселению лунными жителями, с учетом законных интересов здешнего населения.

— Зачем искать? Я готов предоставить свою комнату, — не задумывась сказал Коллекционер.

— Я передам о вашем предложении своему правительству, — ответил Упендра. — Думаю, ваш великодушный поступок не останется без награды.

Коллекционер зарделся.

— Что вы! Зачем? Мне не нужно никакой награды. Ради такой цели, как спасение Луны, — добро пожаловать! Разве что… — он замялся.

— Не стесняйтесь, — сказал Упендра — Если вас что-то смущает, лучше скажите сразу. А то ведь, когда начнется заселение, будет уже поздно.

— Меня ничего не смущает. Просто я представил: если бы мне только разрешили хоть одним глазком взглянуть вблизи на ту уникальную природную коллекцию, о которой вы только что так увлекательно рассказывали!

— Отчего же разрешить? Я уверен, что вам первому и разрешат. Кому же, как не вам? — сказал Упендра. — Тем более, что в этом нет ничего сложного. Не исключено, что наше правительство даже изыщет возможность подарить вам один из лунных чемоданов.

— Нет-нет, не надо! — запротестовал Коллекционер. — Зачем разрушать целостность коллекции?

— Коллекцию никто разрушать не станет, — успокоил его Упендра. — Чемодан останется на своем месте, просто он станет вашей собственностью, в порядке владения недвижимостью, и вам выдадут соответствующий документ.

Коллекционер побледнел от восторга. Через минуту, собравшись с мыслями, он сказал:

— Если вам уже сейчас нужна какая-нибудь помощь, вы можете мной располагать…

— Помогите мне спуститься! По лестнице слишком долго, — неожиданно потребовал Чемодаса. — Так. Теперь давайте сюда коробок и резинку. Ножницы при мне.

Коллекционер послушно выполнял все его распоряжения.

4. — Что случилось? — недовольно спросил Упендра. — Ах, да, автомобиль. Постой! Ты забыл катушку.

С этими словами он подошел к лежавшей неподалеку на столе катушке и пнул ее рукой. Катушка покатилась, и — счастье, что Коллекционер успел поймать ее на лету, не то она неминуемо свалилась бы на голову суетившемуся внизу Чемодасе.

— Катушка не нужна! — отозвался Чемодаса. — У меня возникла идея еще получше той.

— Что он еще задумал? — встревожился Упендра. — Надо бы проследить.

Коллекционер и ему помог спуститься.

Тем времени Чемодаса уже успел привести в исполнение свой замысел.

Возле одной из ножек стола стоял коробок, привязанный к ней за один бортик ниткой. От противоположного его бортика тянулась туго натянутая резинка, конец которой был обвязан вокруг ножки дивана.

— Видите, как просто! — похвалился Чемодаса, — Всего-то и требуется, что сесть в автомобиль и перерезать завязку. Такой машиной может управлять даже полный идиот. Садись! — скомандовал он Упендре, — Держи ножницы. Режь.