Лешак не ответил и закрыл за собой дверь.

– Странный такой, – девушка скривила гримасу вслед ушедшему.

Лешак сел в свою машину и задумался.

Если бы он знал, что получил заказ именно на этого человека, он отказался бы сразу.

– Надо же, как всё забавно, – тихонько произнёс он, смотря на дверь редакции. – Меня наняли для того, чтобы я убил Сергея. Но вместо этого я должен предупредить его о том, что задумано против него. Фактически я выступаю его союзником. Такого никогда не случалось прежде…

Минут через десять Лисицын появился перед подъездом, пошарил во внутреннем кармане куртки и достал ключи от машины. Снег обильно сыпался на его голову и плечи, быстро превращая их в сугроб. Лешак выскочил из своего автомобиля и в несколько прыжков очутился возле журналиста.

– Сергей, здравствуйте.

– Ах, это вы? Что же вы не стали ждать? – Лисицын протянул руку. – Вы меня простите, но я никак не могу вспомнить, где мы встречались. Ведь нам уже приходилось видеться прежде, я не заблуждаюсь?

– Ничуть. Мы встречались, даже больше того.

– То есть?

– Вы мне помогли, спасли меня. Помните переулок?

Лисицын размашисто шлёпнул себя по лбу.

– Точно! Как же я сразу не вспомнил? – Он широко улыбнулся. – А я всё по редакционной работе пытаюсь ваше лицо определить… Как вы? Ко мне по делу? Что же ждать не стали?

– Я по делу, Сергей.

– Мы так и не познакомились. Как вас звать?

– Называйте Лешаком.

– В таком случае, раз в оборот пошли кликухи, вы можете называть меня Лисом, – улыбнулся Лисицын. – Ну так что же привело вас сюда?

– Вы помните, как я убил тех двоих?

– Хорошо помню. Меня это крайне… обеспокоило тогда.

– Такова моя профессия, я легко нажимаю на спусковой крючок. Я – киллер.

Сергей сощурился, выражая своё недоверие.

– Прямо-таки киллер?

– Я не шучу, Лис. Какие могут быть шутки, если этим я зарабатываю на жизнь, – лицо наёмника оставалось бесстрастным. Он не кривлялся, не выпячивался, говорил совершенно буднично. – Мне сделали заказ.

– При чём же тут я?

– Заказ на Сергея Лисицына…

Повисла пауза. Сергей перестал улыбаться. Снег густо залепил лица мужчин, но ни один из них не стряхнул его.

– Значит, заказ… И ты пришёл предупредить меня? – Его голос понизился почти до шёпота.

– Я бы никогда не сделал этого. Но у меня есть принцип: я не убиваю женщин, у которых есть маленькие дети, и я не убиваю моих личных знакомых. Благо таких заказов никогда не поступало. Ты оказался первым. И ты не просто знакомый, а тот, кто вытащил меня из дерьма. Пусть это произошло лишь однажды, но оно произошло. Я обязан тебе.

– Любопытная получается история.

– Любопытная, – согласился убийца. Он смотрел на Лисицына прямо, в упор, не шевелясь и не отодвигая в сторону своего лица. Он разглядывал глаза Сергея с неподдельным интересом. Сколько таких глаз, влажных и подвижных, он изучал, прежде чем направить ствол своей винтовки в сторону их владельца. Сколько глаз он видел через оптический прицел, в то время как те глаза не видели его. Сейчас он стоял перед человеком, которому решил сохранить жизнь, но в глазах недавней жертвы не было благодарности. Было удивление, необъятное удивление и любопытство. И Лешак вдруг понял, что сохранил Лисицыну жизнь вовсе не он, а нечто свыше. Это непостижимое Нечто устроило всё таким образом, чтобы именно ему, Лешаку, достался заказ на Лисицына, потому как только Лешак непременно должен был отказаться. Значит, всё предопределено. Но тогда для чего нужен был этот нелепый заказ, если ему не суждено состояться? Неужели только для того, чтобы та женщина совершила шаг, после которого, независимо от результатов, она бы несла на себе несмываемое пятно греха?

– Что же ты намерен делать? – тихо спросил Лисицын.

– Я откажусь. И это означает, что она будет искать другого исполнителя.

– Она? Ты сказал она? – Сергей подался вперёд всем телом. – Заказ сделала женщина?

– Женщина. Сразу предупреждаю тебя, что имени её я не знаю.

– Она красива, черноволоса, – не то сказал, не то спросил Лисицын, – она неимоверно обаятельна и притягательна.

– Да. Ты догадываешься, кто это?

– Она, случаем, не просила тебя сделать так, чтобы она могла сама видеть убийство?

– Просила… – На лице Лешака проскользнуло удивление.

– Тогда я не просто догадываюсь, я уверен на все сто.

– Кто она? Чем ты досадил ей?

– Она сдвинулась на почве зрелищности и на почве острых ощущений. Я раскусил её и сказал ей об этом. Думаю, что она испугалась, что я заложу её. По крайней мере такое объяснение звучит вполне логично. Но кто может сказать, что за бредовая идея свила гнездо в голове сумасшедшего? – Лисицын потёр одну озябшую ладонь о другую. – Когда ты должен дать ей ответ?

– Ответ я уже дал, я принял заказ. Но теперь я должен отказаться. Она принесёт мне деньги, я всегда беру аванс и объявляю примерный срок исполнения. Об остальном я тебе сказать не могу. Но завтра я ей откажу. Так что начиная с послезавтра она будет искать иные ходы.

– Не будет. Уж теперь-то я побеспокоюсь об этом. И, скорее всего, завтра она не придёт к тебе, Лешак.

– Теперь я поеду, Лис. Но предупреждаю, что ты не должен ехать за мной. В конце концов я отплатил тебе, чем мог. Ты знаешь меня в лицо. Не показать тебе я его не мог, иначе ты не поверил бы мне. Ты знаешь моё лицо и мою профессию. Для таких людей, как я, это недопустимо. Но я был обязан, я не мог не открыться. Я не могу потребовать, чтобы ты нигде и никогда не болтал об этом. Может случиться так, что когда-нибудь тебе придётся выступить свидетелем и опознать мою фотографию. Поэтому я хочу объясниться: я никогда не приму заказ на тебя, но никогда больше не предупрежу тебя о таком заказе. Кроме того, если ты будешь участвовать в каком-либо деле против меня, я буду вынужден убить тебя.

– Всё предельно понятно.

– Теперь прощай, Лис. Надеюсь, что больше судьба не сведёт нас… Кстати, я слышал через дверь то, что читал твой командир. Я ничего не понял, но мне понравилось.

– Спасибо за комплимент.

Они разошлись в разные стороны, похожие на оживших снеговых баб, с которых снег обваливался рыхлыми клочьями при каждом шаге. Сергей невольно бросил взгляд на номер автомобиля, в котором приехал Лешак, но снег надёжно замаскировал все цифры. Чтобы не вызывать у Лешака подозрения, Лисицын дождался, покуда тот не уехал со двора, и лишь после этого сел в свою Зебру.

– Вот тебе и Лариса, – сказал он, вставляя ключ в замок зажигания.

***

– Ну, Лис, что будешь делать? – спросил Лисицын себя.

Впервые он всерьёз задумался: а не пора ли ему отказаться от самодеятельности и обратиться к официальным представителям закона? Вместе с тем он никак не хотел смириться с мыслью, что женщина вынудила его отступить. Не испугался же он в самом деле какой-то сумасшедшей! Или испугался?

«Признайся, Лис, признайся сейчас, пока рядом никого нет, пока никто не может услышать твои мысли. Боишься ты Ларисы? Разве можно не бояться непредсказуемости безумцев? Ладно тебе, не юли хвостом. Ты совершенно точно влип в дурацкую историю, вляпался по уши. Самый простой выход из создавшегося положения – сдать Ларису в руки милиции. Однако у тебя нет ни единого доказательства, ни самой крохотной настоящей зацепки, только слова, догадки. Можно ли поступить так с ней? Нельзя… Вернее, можно, но очень уж не хочется. Как-то не по-мужски это… Чёрт возьми, при чём „не по-мужски“? Она нанимает профессионального убийцу, чтобы превратить тебя в груду мяса, а ты рассуждаешь о порядочности? Дурак ты, Лис…»

Так он рассуждал, петляя по улицам Москвы и пытаясь успокоиться. Однако никакого намёка на успокоение не было.

«Мать вашу перемать! Неужто я, здоровый мужик, не справлюсь с бабой? Неужто не найду способа остановить её? Да пусть она трижды сумасшедшая, но она ведь человек как-никак…»

Он надавил на тормоз и свернул с Пречистенки в Барыковский переулок.