– Могу ли я помочь?

Тара пискнула, подпрыгнула и прижалась спиной к дверце фургона в позе обороняющегося.

– Извините, – виновато сказал Брайен, отступив на пару шагов. – Я не собирался вас пугать. Я решил, что вы меня видели. Я стоял прямо вон там. – Он махнул рукой в сторону машины – его машины, как она теперь разглядела, – в нескольких ярдах позади фургона. Она казалась черной в еще более черной тени.

– Я только что провела четыре часа под телевизионными софитами. Мои глаза еще не привыкли.

– Конечно. – Он улыбнулся. – Мне очень жаль.

– Неужели вам так хочется выпить пинту пива, что вы не придумали ничего лучшего, чем бродить у черного хода пабов?

– Я охочусь не за пивом. Это вас я пытался найти весь день.

– Мы ездили по всему городку, – ответила она, изо всех сил стараясь не замечать трепета, пробежавшего внизу живота. – Снимали.

– Я оставил записку в гостинице.

– Я еще не была там, – солгала она. Ей не хотелось объяснять, почему она не позвонила после полудня. Она и сама не знала этого.

Он подошел к ней и выхватил из ее кармана желтый листок бумаги.

– Странно. Наверное, она прыгнула в карман, когда вы проходили мимо стойки. – Он поднес его к свету. – Да. Это от меня.

– Я хотела сказать, что еще не прочла записку.

– Вот как? Тогда позвольте мне прочесть. Здесь написано: «Я всегда довожу до конца то, что начал».

Тихая насмешка в его голосе внезапно вселила в нее уверенность, что он вообще не имел в виду интервью. Он начал так много вещей. Если бы он все их довел до конца…

– Мне надо положить это в фургон, – попыталась она сменить тему разговора и потянулась к рюкзаку.

Он наклонился, и его ладонь сжала ее руку на лямке. Теперь он стоял бок о бок с ней, ее бедро было прижато к его твердому, теплому бедру, пока они вместе втаскивали рюкзак в фургон.

– Спасибо.

Его ладонь осталась на ее руке.

– Как прошла съемка сегодня вечером?

– Прекрасно, – ответила Тара, потом прочистила горло, чтобы избавиться от странной хрипоты. – Прекрасно. Все были в отличной форме.

– И что же именно вы снимали? – Он переплел пальцы с ее пальцами и теперь полностью завладел ее рукой.

– Дамский вечер. Это довольно неожиданное начинание для такого старомодного паба, как «Нос епископа».

– Мэри пришлось потрудиться, чтобы убедить Хью, – сказал Брайен. – Только меня удивляет, что он позволил ей совсем не пускать туда мужчин.

– Это я ее попросила, – Тара решила взять вину на себя. В конце концов, она уедет из Килбули, когда все закончится. – Я хотела спросить у женщин, как им живется, изменилось ли что-нибудь за последние несколько лет и тому подобное. Женщины не говорили бы так свободно, если бы в зале присутствовали мужчины.

– Бабушка бы вам все выложила – с мужчинами или без них.

– Вообще-то она была довольно сдержанной. Почти ничего не говорила, только рассказала шутку насчет репортера. – «В этой шутке крылось кое-что еще», – подумала Тара, но не смогла уловить, что именно, потому что пальцы Брайена в это время поглаживали ее ладонь, и от этого дрожь пробегала вверх по руке. И ужасно трудно было сосредоточиться.

– Мне очень жаль. – Он взял ее руку и легонько поцеловал пальцы. – Бабушка такая! – Еще один поцелуй. – Кажется, у нее есть в запасе шутка для любого человека и на любой случай. – Еще поцелуй, более длительный, его дыхание согрело ее пальцы.

– Она… гм… достаточно пожила, и, наверное, у нее их много скопилось.

– Разумеется, – произнес у нее за спиной голос Финна. Тара, покраснев, попыталась вырваться, но Брайен сжал ее ладонь еще крепче, не желая отпускать.

Не замечая этой борьбы, Финн бросил в фургон сумку с кабелями.

– Рад снова видеть вас, мистер Ханрахан.

Тара наконец освободилась и отскочила в сторону. Брайен подмигнул ей и, повернувшись к Финну, пожал ему руку.

– Привет, Келлехер.

За его спиной Сиобейн быстрым взглядом окинула всю картину.

– Пойдем, оператор. Проводи меня домой.

– Я должен сначала погрузить вещи.

– Я уверена, что Брайен и Тара сами справятся. Правда, Брайен?

– Конечно, – ответил Брайен. – Вы идите. Я прослежу, чтобы фургон и Тара вернулись в гостиницу.

– Но я… – начал Финн.

– Я открою тебе тайны нашей речки. – Сиобейн схватила его за локоть и потащила прочь. – Может быть, завтра ты сможешь поймать настоящую рыбу. Первое, что тебе надо сделать, – это спуститься ниже моста…

Она ушли по дороге в ночную темноту. Сиобейн трещала без умолку. Тара воспользовалась этим обстоятельством, забралась в фургон и начала двигать сумку с осветительными приборами.

– Я же сказал, что помогу вам, – удивился ее энтузиазму Брайен.

– Она просто зацепилась за ковер. Я ее сейчас поправлю. – Она ворочала и толкала сумку, пока та не заняла позицию, предписанную Финном; надежно прижав ее к поролоновой обивке фургона. – Вы не могли бы забросить вон ту сумку назад?

Брайен передал ей сумку с кабелем. Она устроила ее на место и повернулась, чтобы выбраться наружу, но обнаружила, что Брайен загородил ей дорогу. Его лицо светилось лукавством, и ее пульс учащенно забился.

– Знаете, – быстро произнесла она, – наверное, хорошо, что Финн и Сиобейн ушли именно теперь.

Она двинулась в другую сторону. Он снова загородил ей проход.

– Хорошо для кого?

– Брайен, мы…

– Я знаю, – перебил он. – Мы мало знакомы друг с Другом, и есть тысяча причин, почему нам не следует сближаться, но дело в том, что я действительно всегда довожу до конца то, что начал. – Он завладел ее рукой. – Так о чем мы? Ах да. – Он снова поднес руку Тары к губам.

– Но мне хотелось бы добраться до… – Она прикусила язык раньше, чем успела произнести слово «кровати», потом потеряла нить разговора, так как Брайен снова стал целовать по очереди ее пальцы. Наконец он сосредоточил внимание на указательном пальце. Влажная, извилистая линия, оставленная его языком, заставила мышцы вдоль всей руки и спины напрягаться и расслабляться.

Она уставилась на него, поглощенная этим ощущением.

– Брайен.

– Гм-м? – Он втянул кончик ее пальца в рот и осторожно пососал. Тара ахнула.

Он посмотрел ей в глаза и не отрывал взгляда, втягивая палец в рот все глубже, затем отпустил его и снова втянул медленным, эротичным движением, посылая сигнал той части тела Тары, которая больше ни о чем не хотела думать. Кожа ее загорелась, и где-то в глубине тела вспыхнуло страстное желание.

Брайен придвинулся к ней, прополз на коленях в фургон, не отрывая взгляда от ее глаз. Тара чувствовала себя зайцем, попавшим в свет фар, который знает, что опасность приближается, но не может пошевелиться. Ближе, еще ближе.

Внезапно его рот накрыл ее губы, его язык исполнял уже знакомый ей влекущий танец, и Тара потеряла всякую возможность вернуть себе способность мыслить здраво. Она застонала, сдаваясь, и обвила руками шею Брайена…

Финн стоял у двери Сиобейн, сунув руки в карманы, и внимательно слушал, как она объясняет ему вкусы коричневой форели из реки Криг.

Она действительно рыболов и увлекается удочкой и спиннингом не меньше его самого. И к тому же хорошенькая, как заметила Тара. Если бы он искал женского общества, она занимала бы в списке одно из первых мест.

Но он его не ищет. Во всяком случае, не среди этих женщин, которые так целенаправленно сосредоточились на ловле мужчин. И уж конечно, не выберет Сиобейн Диган. Насколько он видел, она – из самых рьяных. Наверное, один из этих холостяков принадлежит ей, хотя Финн еще не вычислил, кто этот бедный дурак.

– Ладно, – сказал он, выудив из нее столько сведений о местной рыбной ловле, сколько смог за один раз. – Уже поздно.

– Спасибо, что проводил меня.

– Спасибо, что поделилась своими секретами. – Он отступил на несколько шагов. – Я пойду.

– Ты ведь не вернешься к фургону, правда? Они, наверное, сейчас уже заняты делом. Интересно, действительно ли они собираются заняться этим прямо в фургоне?