Финвольд взглянул на Нибулуса с отцом в поисках поддержки, но и те, похоже, пребывали в замешательстве. Даже Мафусаил пожал плечами. Что смешного или дерзкого было сказано? Легенда о воскрешении Дроглира известна каждому. Хотя никто не знал, откуда она взялась, упорные слухи о возрождении Зла в Утробе будоражили людей на рынках и в тавернах Вида-Эскеленда. Уже многие годы безрассудные искатели приключений отправлялись к Утробе Вагенфьорда. У каждого находились собственные причины для такого путешествия, и зачастую далеко не благородные. Авантюристы уходили далеко на север, и больше их не видели и не слышали. Подобные исчезновения лишь подхлестывали воображение скальдов, да и просто болтунов, стремящихся заполнить заманчиво-белую страницу разыгравшейся фантазией. Особенно будоражили людей в течение нескольких последних лет свидетельства тех немногих, что сумели вернуться. Рассказы о «гниющих» людях на Дальнем Севере, разгуливающих мертвецах и невообразимом ужасе, заполнившем зловещие места, — всё это добавило достоверности выдумкам скальдов. Отчего же такое возмущение?
Один из воинов встал и закричал, перекрывая шум:
— Чушь! Ты собрал всех нас, только чтобы позабавить сказочкой? Брось! Мы знаем, что Дроглир мертв, а его тело огонь превратил в булькающий студень.
— Да! — заорал другой. — И даже если бы он собирался вернуться, что с того? В чём опасность?
Тут поднялся Эппа. Голос у него был слабый и хриплый, но все настолько удивились, что толпа стихла.
— Я могу подтвердить слова моего брата Финвольда, так как знаю его уже давно и сам являюсь Несущим Свет. Уверяю вас, он обладает силой предсказания, как любой истинный последователь Куны.
К несчастью, подобные уверения из уст еще одного служителя Куны, к тому же весьма дряхлого, лишь подлили масла в огонь. И все-таки поддержка пришла — правда, с неожиданной стороны. Несколько пеладанов из самых северных частей материка поведали, что в их краях известно множество историй о «спасшемся из ледяного плена Дроглире».
Воин из деревеньки Рэч, что находилась на северной границе Вида-Эскеленда, начал свой рассказ:
— Однажды ночью с севера налетела буря, такая могучая и неистовая, что все жители деревни сбежались в храм, надеясь найти убежище за его каменными стенами. И там, внимая непрерывным воплям дьявольских глоток, не похожим ни на вой ветра, ни на шум дождя, мы поняли, что эта буря не была порождена небесами, а могла прийти лишь из зловонной бездны Ада. Крыши рушились, деревья вырывало из земли, заборы разлетались в щепки, — буря крушила всё вокруг.
Но в храме Пел-Адана мы были в безопасности... мы надеялись на это. Вскоре сквозь грохот и треск до нас стали доноситься звуки, похожие на слова. Они вселяли в наши сердца такой ужас, какой и вообразить невозможно. Вопли демонов, схожие с лаем Гончей Преисподней, сотрясали стены, захлебываясь от ярости. Душераздирающий скрежет доносился из-за двери, словно когтистые лапы хотели прорваться к нам. Сильнейшие удары сотрясали ставни, и только сила веры не давала им рассыпаться.
Конечно, оно не могло войти внутрь, пока наша вера была крепка. Однако некоторые уже начинали сходить с ума от страха; ещё немного, и их разум навсегда бы покинул бренные тела — такой ужас внушало свирепствовавшее снаружи чудовище. Когда же шпиль храма с треском рухнул, сиги Токтосон вынул меч предводителя и пошёл навстречу судьбе. Он сдвинул засов и распахнул дверь. В тот же миг дьявольская ярость ворвалась в храм. Трижды злобный вихрь стремительно просвистал по храму, а мы в страхе вжимались в каменные плиты.
И вдруг, так же неожиданно, как и ворвалось, оно исчезло... испарилось. Буря стихла, деревья перестали гнуться, и мы, пошатываясь, поднялись на ноги. Мы не поняли, что это было, да только сиги Токтосон спас нас всех. Сам же он остался лежать там, у входа, обезглавленный Гончей Преисподней.
Вот что я вам скажу: это был Дроглир. Никаких сомнений...
Сидящие за столом немного успокоились. Слова пеладана из Рэча, слишком далёкой деревушки, чтобы его можно было заподозрить в подкупе родом Винтуса, успокоили и убедили собравшихся гораздо сильнее, чем слова жреца. Северные пеладаны были отважными и честными воинами, чем отличались от многих южных собратьев по вере и вызывали уважение с оттенком зависти.
Тут заговорил предводитель отряда лучников из Релма-Файнд:
— Жрецы ззказали, что Дроглир воззтанет, а воин из Рэча говорит, что уже воззтал. В любом ззлучае, всё это полнейшее дерьмо. Артурузз Кровавый Нозз воткнул ззвой меч прямо в ззерлце рогра, а потом предал труп огню! Именно так ззледует поззтуиать з ольхоровззеким!
В зале вновь стал разрастаться гул голосов. Финвольд не позволил сбить себя с толку.
— Артурус сам не убивал рогра. Летописи гласят, что сердце Дроглира пронзил его собственный приспешник.
Сказанное не стало шокирующим открытием для воинов: сомнения в том, кто воткнул клинок, существовали давно.
— И ты такой знаток по умерщвлению рогров, что можешь уверить всех нас, и славного воина из Рэча в том числе, будто сожжения достаточно, дабы навеки избавиться от слуги Ольхора? И ты смеешь уверенно опровергать слова тех, кто всю свою жизнь занимался изучением легенд и пророчеств? Вправе ли мы рисковать судьбой мира, просто положившись на убеждения лучника из... откуда ты там пришёл? Рискну предположить, что ты стал жертвой той же ложной самоуверенности, коя овладела пеладанами пятьсот лет назад. Поймите, их величайшей ошибкой было неправильное умерщвление рогра...
Тотчас разразился ужасный гам. Пеладаны устремились вперёд, возмущённо вопя.
— Какого рожна ты брякнул про ложную самоуверенность? — прошипел Нибулус жрецу, в то время как пеладаны безудержно проклинали и оскорбляли жрецов. Несущих Свет, да и остальных мирных жителей в придачу.
Все пеладаны возмущались, кроме военачальника с сыном, которые ранее уже обговорили с Финвольдом возможные повороты. Спустя несколько неприятных минут их вмешательство успокоило толпу, и жрец продолжил:
— Вам, конечно, унизительно слушать слова какого-то жреца Куны о том, что правильно, а что нет. Поверьте, подобная ситуация не доставляет мне радости. Но очень важно разобраться во всём прямо сейчас. Если мы не разберемся, наши споры прервёт лишь небо, побагровевшее от пламени с севера, да прокажённые змеи из Ада, вползающие в колыбельки к нашим детям!
Финвольд прервался, пытаясь унять дрожь в голосе. Он никогда не считал себя хорошим проповедником.
— В любом случае, есть лишь один верный способ уничтожить рогра...
— Сжечь его в огне! — настойчиво выкрикнул лучник, под одобрительные возгласы воинов.
Финвольд упорно продолжал:
— Нет! Согласно учению о духах, которое я обнаружил и знаниями которого поделился со своими чтимыми союзниками, — от военачальника пеладанов последовал кивок, — единственный способ уничтожить предводителя рогров Ольхора, это пронзить сердце и мозг магическим клинком. Если такового не будет найдено, серебряная сталь тоже справится. Любой другой способ не поможет!
Его слова вызвали жаркие споры о способах умерщвления рогра. Около часа воины не могли успокоиться. Большинство твёрдо стояло на своём: сожжения вполне достаточно. Некоторые, в основном чужеземные наёмники, уже слышали о волшебных свойствах серебряной стали и потому приняли сторону Финвольда. Но как бы красноречив ни был Жрец, он не смог убедить всех, что пронзённые мечом сердце и мозг окончательно уничтожат рогра. Не удержавшись, Финвольд в раздражении сказал:
— Если уничтожение огнём окончательно, как же он смог спастись?
Стоило словам слететь с языка, как молодой жрец тут же проклял собственную глупость. Он знал, каков будет ответ.
— А откуда, ты знаешь, что он смог спастись? — проорали сотни голосов. — Один ты пытаешься убедить нас в этом. Мы знаем, что Дроглир был убит пятьсот лет назад в Утробе Вагенфьорда.
Финвольд сделал глубокий вдох и, искренне надеясь, что его уверенность убедит всех, вымолвил:
