Джоах вскарабкался по кормовой лестнице. Корабль начал погружаться в густой дым. Его дощатые бока были прожжены ударными выпадами раскаленных побегов. Подскочив, Джоах закричал Ханту и Ричальду:

— Нужно подняться выше! Прикрыться килем от цветков!

— Ричальд пытается, — проговорил Хант. — Но он связан с кораблем; каждый удар ослабляет его.

Приблизившись, Джоах услышал стоны эльфийского лорда, увидел его лицо, похожее на маску боли. Кесла суетилась возле высокой фигуры.

— Нужно найти способ помочь ему.

Джоах поискал ответа в небе, изо всех сил желая, чтобы сестра была сейчас рядом. Им нужна была магия Елены. Холодный огонь или огонь ведьмы — все бы сейчас пригодилось. Что угодно, чтобы одолеть этот сорняк!

Позади него раздался оглушительный взрыв. Палуба накренилась, отбросив его на дощатый пастил. Он перевернулся. Прорастая сквозь среднюю палубу, в небо взвилась струя света, пронзив правую нижнюю часть корабля. Куски горящих досок ринулись вверх, описывая круги. Грот полыхал в огне.

Пара эльфийских моряков, прихваченная огнем, перевалилась за борт. Еще один был сожжен дотла на месте, его опаленные кости на какое-то время зависли в воздухе, после чего обвалились.

Так же быстро, как началась атака, световые стрелы поблекли. Цветки, породившие мощные пламенные иглы, исчерпали свою энергию. Но надолго ли? Вьюн становился хитрее, учился согласовывать свои действия.

— Джоах! Помоги мне!

Полуслепой от излучения, Джоах обернулся и увидел Кеслу, силящуюся поставить на ноги Ричальда. Лицо эльфа было искажено судорогой ужаса.

— Мой корабль…

Хант уже поднялся на ноги.

— Помоги капитану. Огонь нужно потушить прежде, чем он успеет распространиться!

Кровавый Всадник перепрыгнул через поручни на среднюю палубу. Он присоединился к сильно сократившейся команде моряков, тушащих новые очаги пламени.

Джоах полз к Кесле и Ричальду. Корабль под ним накренился, устремившись к смертоносным полям. Джоах схватил Ричальда за плечо.

— Ты должен бороться! — взывал он. — Не отступай!

— «Неистовый»… Я не могу…

Джоах с помощью Кеслы поставил Ричальда на ноги.

— Нет, ты можешь! Или ты всего лишь ветер, не живое существо? Докажи свою значимость, принц крови!

Глаза Ричальда уставились на Джоаха. Сквозь безнадежную боль блеснула вспышка гнева.

— У тебя все еще есть корабль! Есть паруса! Ты же сердце этого судна. Так веди себя соответственно! Мерик не отступил бы, не плакал бы, как ребенок!

Гнев сменился гордым бешенством. Эльф освободился от рук Джоаха и отодвинул Кеслу. Он взглянул на Джоаха, затем поднял глаза к небу. Воздев руки, он заставил трескучую магию бить струей по своим вскинутым рукам.

Собрались штормовые ветры. Повисший корабль рванул вперед, вновь выдаваясь носовой частью. Спровоцированные его движением, раздались новые вспышки света. Корабль погряз в дыму и пламени.

Сквозь отверстие в борту судна Джоах видел, как несколько стрел соединилось между собой, чтобы слиться в единый грозный луч. Корабль не выдержал бы второго такого скоординированного нападения. Что-то нужно было предпринять. Он свесился с перил, позволив ветрам трепать свои длинные рыжие волосы. Придерживая локоны, он внезапно выпрямился, осененный идеей.

Почему он не додумался до этого раньше?

Джоах метнулся обратно к эльфийскому лорду.

— Ричальд! Мы указываем ветрам неверное направление! Гони их к полю! Погаси цветки ураганным ветром. Не позволяй им попадать в «Неистового»!

Глаза Ричальда медленно обратились на Джоаха.

Кесла выпрямилась.

— Матерь всемогущая! Он прав! Запутавшись в ветрах, цветки будут не способны прицеливаться!

Ричальд кивнул, слишком напрягшись, чтобы говорить. Над их головами оставшиеся паруса начали провисать, когда наполняющие их ветры отходили в сторону.

Джоах вернулся к своей наблюдательной точке у отверстия. Ветряной поток раскололся и, вихрясь, понесся вниз, на вьюн. Как только ветры качнули бутоны и повалили стебли, лучи пламенеющего света были затушены, как свечки. Растущие пучки управляемой энергии были приведены в беспорядок.

— Работает! — закричала Кесла. — Они не попадают!

Свесившись, Джоах посмотрел вперед. Они были в четверти лье от конца поля. Горящие побеги света окружили их, извиваясь и спорадически вонзаясь в корпус.

Со средней палубы завопил Хант, отдавая команды громыхающим голосом:

— Все назад! Бесполезно! Она потеряна!

Джоах так сильно сосредоточился на цветках, что совершенно забыл о непосредственной опасности. Обернувшись, он увидел обращенную в горящий факел грот-мачту и охваченные огнем паруса на ней. Пламенем были объяты тросы и снаряжение. Эльфийские матросы собрались на палубе.

Внезапно появился Хант, подтаскивая лестницу. На руках он нес Шишон; его лицо было вымазано сажей.

— Огонь в нижних отсеках. Он идет снизу. Корабль обречен.

При этих словах ветры схлынули. Ричальд осунулся и опустил руки.

— Мы никогда не сможем победить.

Джоах метнулся к эльфийскому принцу и с силой ударил его по щеке.

— Никогда не говори этого!

Глаза Ричальда расширились. Он дотронулся до кровоточащей губы, пылая бешенством.

— Никто не бил…

— Веди этот корабль, Ричальд! — взревел Джоах. — Пока мы живы, есть надежда! Ты будешь вести этот корабль до тех пор, пока он не выгорит прямо под тобой!

Ричальд ступил в сторону Джоаха.

— Довольно! — вскричала Кесла, вставая между ними. — Используй свой гнев, чтобы напитать корабль! Мы почти пересекли поле. Совсем близко лежат открытые пески.

— У меня только один парус.

— Тогда подтверди свое мастерство, эльф, — проговорила Кесла.

Ричальд взглянул на нее, затем сделал каменное лицо. Он воздел руки, и ветры вновь усилились.

— Мы никогда не доберемся до песков.

— Что мешает попытаться? — возразила Кесла.

Дым охватил их густой волной, когда корабль рванул вперед. Жар растущего пламени стал походить на грохочущую печь. Случайные побеги света преследовали их, но рассеянные ветры прекрасно усмиряли растение.

Никто не проронил ни слова. Все задержали дыхание, сжав ладони.

Джоах изучал происходящее через поручни, прикрыв нос и рот, задыхаясь от дыма. Под кораблем дым рассеялся. Под килем обнаружилась опустошенная местность с темными каньонами и песчаными плоскогорьями. Он нагнулся ниже, моргая, чтобы избавиться от слез и дыма, залепивших глаза.

Никакого вьюна, никаких цветков!

Джоах описал круг, крича:

— Мы покинули поле!

Проблеск надежды скользнул по лицам, обернувшимся на его крик, после чего раздался взрыв. Люк средней палубы взлетел на воздух. Из недр корабля с демоническим ревом взвились языки пламени. Прямо под ногами Джоаха корабль задрожал и начал крениться. Ему пришлось схватиться за поручень, когда корабль заваливался набок.

Позади себя он услышал крик Кеслы:

— Не сдавайся, Ричальд!

— Слишком слаб… — выдохнул эльфийский капитан.

Корабль запрокинулся, повиснув под крутым углом. Джоах потерял равновесие и схватился за перила обеими руками.

— Держись! — крикнула Кесла.

«Неистовый орел» сползал с огромной высоты вниз, будто рушащийся с неба горящий камень.

До рассвета Сайвин пробиралась к обломкам «Неистового орла». Раненое драконье крыло сильно ограничивало их скорость, заставляя делать короткие, слабые махи. Рагнарк настаивал на быстром перелете, но Сайвин принудила его сбавить скорость. Имея одну с ним душу, она разделяла его боль. Правая рука была будто прожжена насквозь, и боль во время полета почти поглотила ее. Несмотря на раны, они продвигались сквозь изрытые ландшафты Грохочущих Холмов, идя по следу охваченного огнем корабля, упавшего на землю.

Когда на восточном горизонте забрезжил рассвет, Сайвин и Рагнарк, наконец, добрались до открытых песков и дюн Южных Пустошей. Сайвин в изнеможении прильнула к дракону, слабая и мучимая жаждой. Цель их похода была отмечена столбом густого дыма.